Мне потребовалось какое-то время, чтобы обрести легкость. В молодости я был слишком серьезным. В ранние годы я неправильно понимал духовный поиск и усложнил его. Это оказалось лишним. Только когда я встретил своего учителя, я понял, что этот поиск — радостный и увлекательный по своей природе.
Дело в том, что я получал от своей творческой работы настоящее удовольствие, поскольку любил красоту форм. Истину я тоже любил, но истина и любовь к красоте находились словно по разные стороны баррикад.
Истина была с одной стороны и была связана с тем, что я делал в школе Адвайты, на подушке для медитаций или читая Раману Махарши. А с другой стороны была любовь к красоте и форме. Эта любовь к красоте вызывала у меня чувство вины, поскольку была связана с ощущениями, с сенсорным опытом — со зрением, слухом, осязанием.
Классическая школа Адвайты считает мир угрозой и предостерегает от погружения в мир. Поэтому я немного стеснялся своей любви к форме и красоте. Когда я встретил своего учителя, то осознал, что эти два вида любви (любовь к красоте и любовь к истине) — одно и то же.
Это сняло с меня огромный груз. Было такое чувство, будто с меня сняли крышку. С того момента, когда эти миры соединились в одно пространство, мое отношение к духовности стало более открытым и легким. Особенно благодаря тому, что суть моего поиска заключалась в исследовании непосредственного опыта и восприятия.
Мы исследовали, где происходит слушание, видение, из чего сделано видение, что такое осязание. Все это было мне очень близко, поскольку я много времени посвятил смотрению и осязанию, занимаясь с керамикой. Все, что я делал в своей работе, оказалось сутью поиска. Мы делали все эти упражнения, исследовали чувство осязания, образы и звуки.
Раньше я делал все это неосознанно, когда ходил в музеи и смотрел на произведения искусства, или когда работал в студии. А здесь мне дали контекст и разъяснения. Во мне проснулся огромный энтузиазм. Мне было очень интересно идти в живой опыт, неважно
Читать дальше →
Amitola