Андрей
@alfin

Из книги Чака Ч. «Новые очки»

Золотым Ключиком к штуковине под названием жизнь является неумолимая честность перед самим собой. Я повторяю, неумолимая честность перед самим собой. Почему? Потому что внутри каждого из нас установлен монитор. Мы его там не устанавливали, и отключить его мы не можем. Религиозные люди называют это совестью (вот ещё одна вещь, которую я не понимаю – ничего о ней не знаю). Я называю это Богом. Богом во мне, Богом, который является мною. Я не Бог, но Бог это я. Непомерно больше, чем я, ибо Он так же является всеми вами. Не отличающийся чем-то, не какой-то другой, не «отстранённый от», а «причастный к». Я сознательно ощущаю живое присутствие Всемогущего. Так что Золотой Ключик – это неумолимая честность перед самим собой. Шаблон перед нами. Когда я делаю всё самым лучшим из доступных мне образом — образец передо мной; и это не гора, не храм и не Иерусалим; это у меня во рту, чтобы знать и делать это. Это здесь, во мне. Когда я делаю всё самым лучшим из доступных мне образом, то вселенная кивает в одобрение, а это называется «покой». Но когда я делаю вещи не самым лучшим образом, то включается старая мясорубка, вот тут, внутри, и начинает раздирать меня: «Эх, Чак, зачем ты это сделал? Зачем ты так поступил?» Единственный способ избавиться от этого, это принять то, что я сделал таким, как это есть и решить, что я сделаю лучше с Божьей помощью. И это проходит, и я снова в седле. Помнить, в чём заключаются наши приоритеты, вот в чём секрет того, что называется жизнью: неумолимая честность перед самим собой. А образец здесь, во мне и в вас.

Чогъям Трунгпа

Преодоление духовного материализма

Форма — это то, что есть до того, как мы проецируем на этот феномен наши понятия; это первоначальное состояние «того, что есть», «того, что находится здесь» — красочные, живые, впечатляющие, драматичные, эстетические качества, которые существуют в любой ситуации. Форма может быть листом клена, упавшим с дерева и плывущим по горной реке; она может быть полной луной, уличной грязью или кучей мусора. Эти вещи — то, что есть, и в некотором смысле они — суть одно и то же — все они — форма, все они — предметы; это как раз то, что есть. Относящиеся к ним оценки создаются в нашем уме лишь позднее. Если мы по-настоящему посмотрим на эти вещи каковы они есть,— то они будут просто формами.

Таким образом, форма пуста. Но пуста от чего? по отношению к чему? Форма пуста от наших предварительных мнений, пуста от наших суждений. Если мы не оцениваем упавший кленовый лист, плывущий в ручье, не относим его к какой-либо категории, не считаем его противоположностью куче мусора в Нью-Йорке, тогда оба они существуют, являют собой то, что есть. Они свободны от предварительных мнений. Конечно, они суть именно то, что есть! Мусор — это мусор, а кленовый лист — это кленовый лист; «то, что есть» — это «то, что есть». Форма пуста, если мы видим ее без наших собственных личных интерпретаций. Но пустота — это также и форма. Это — необыкновенное замечание. Мы думали, что нам удалось во всем разобраться, мы думали, что нам удалось увидеть, что «все — одно и то же», если мы устранили свои предварительные мнения. Получается великолепная картина: все плохое и все хорошее, все, что мы видим,— все одинаково хорошо! Как прекрасно! Как гладко! Но следующий пункт состоит в том, что пустота — это также и форма, так что нам приходится рассматривать вопрос заново. Пустота кленового листа — это также форма; в действительности он не пуст. Пустота мусорной кучи — это также форма. Стараться видеть эти вещи пустыми — значит тоже облекать их в понятия. Форма возвращается. Было бы легко устранить все понятия и прийти к заключению, что все есть просто то, что есть. Это могло бы быть выходом, другим способом самоуспокоения. Нам нужно по-настоящему чувствовать вещи каковы они есть, качества, образующие кучу мусора, качества, образующие кленовый лист, свойства, выражающие сущность вещей. Нам нужно почувствовать их как следует, а не просто набросить на них завесу пустоты; это нам никоим образом не поможет. Мы должны видеть «суть» того, что существует, сырые и грубые качества вещей, в точности такими, каковы они есть. Это очень точный способ видеть мир. Таким образом, мы сначала стираем все наши тяжеловесные предварительные понятия, затем стираем даже тонкости таких слов, как «пустой», и это оставляет нас «нигде» — полностью с тем, что есть.

Я стал делиться, когда понял, что я трезвый. Я начал делиться с пьяницами и теми, кто уже как-бы не алкоголики Я представляю себе это следующим образом: – я думаю о себе, как о стакане грязной воды, грязном стакане с грязной водой. И когда я пил, я его частенько опрокидывал — завязывал пить. Как только становилось фигово и не было сил продолжать, я бросал. А когда я бросал, это было как вылить грязную воду из стакана, и у меня оставался пустой стакан, пустой и грязный. Но пустым этот стакан долго оставаться не мог, становилось фигово уже на уровне окружающей действительности и я снова наполнял его, и, разумеется, наполнял я его грязной водой. Когда я пришёл на программу, я не сразу остановился. Я не перестал пить сразу… Я пришёл с грязным стаканом, наполненным грязной водой. Но уже на первом собрании тоненькая струйка чистой воды полилась в мой стакан,, я стал возвращаться туда снова и снова, и тонкая струйка чистой воды продолжала вливаться в стакан. Спустя какое-то время я обнаружил, что стакан стал чистым и был наполнен чистой водой. Тогда я стал пытаться отдать это, но только алкоголикам, потому что именно они дали это мне…

«Если вы ищете всякого рода радости и блаженства или осущест­вления ваших грез и фантазий, вас ожидают неудачи и уныние. В этом вся суть: боязнь обособления, надежда на достижение союза — это не просто самообман и не просто проявление или действие эго (как будто эго является некой реальностью и может выполнять какие-то дейст­вия). Эго само по себе и есть действия, умственные ходы. Эго есть боязнь утратить открытость, боязнь выйти из состояния избавленности от эго. В этом и заключается самообман: в данном случае эго оплакивает утрату состояния избавленности от эго, достичь которого оно так мечтает. Страх, надежда, утрата, приобретение — все это перечень действия мечты эго, самоувековечивающейся, независимой структуры, которая представляет из себя просто самообман.

Следовательно, действительным переживанием, находящимся вне мира грез, являются красота, цвет и волнение действительного переживания настоящего момента обыденной жизни. Видя вещи такими, каковы они есть, мы перестаем надеяться на лучшее. В этом нет никакого волшебства, потому что мы не можем приказать самим себе выйти из состояния депрессии. Что бы мы ни испытывали: депрессию или неведение, различные эмоции, — все это есть реаль­ность, содержащая в себе грандиозную истину. Если мы действительно хотим познать и испытать на себе истину, нам нужно остаться там, где мы находимся. Все сводится к тому, чтобы быть песчинкой».
ЧОГЬЯМ ТРУНГПА

Продолжение...
Можно сказать, что нахождение в нулевой зоне — это тоже радость, но тихая, растворенная во всех клетках нашего существа. Мы становимся более чувствительными и открытыми ко всему миру, без привязанности к какой-то одной правде. Нулевая зона создает потенциал здесь и сейчас, в котором одновременно есть все проявления этого мира. Но если мы не принимаем энергию сжимания сознания вовнутрь, то мы можем легко войти в депрессию, так как человек не осознает этого, потому что привык к внешним эмоциональным горкам. Ему кажется, что он отпал от чего-то важного, например, источника питания, коим является социум. Энергия сознания в это время не идет на расширение, а только на сжатие. Внимание зацикливается на чем-то одном, не видя целого, словно произошло короткое замыкание в цепи.
Поэтому после сильного сжатия энергии мы ощущаем тяжесть во всем теле, а разум, тем временем, аутирует. Наше дыхание становится поверхностным, еле слышным. Когда мы в депрессии то кажется, что нас предал весь мир. Мы чувствуем себя изгоями. В общем-то, так и есть, так как наше внимание свернулось в одну точку, отвергая целую окружность. В этой тяжелой энергии у нас могут проявляться только тяжелые эмоции и мыслеформы. И в этот момент выжать из себя радость просто бессмысленно.…

Чогъям Трунгпа ПРЕОДОЛЕНИЕ ДУХОВНОГО МАТЕРИАЛИЗМА

Вопрос:
Вы говорили, что нам следует готовиться к вступлению на путь, однако нам нельзя бросаться на него, необходимо сделать паузу. Не можете ли вы сказать еще немного об этой подготовке?

Ответ:

В начале пути мы чувствуем, что духовные искания — это нечто такое, что даст ответы на все ваши вопросы. Нам необходимо пойти дальше подобных надежд и ожиданий. Может быть, мы ждем, что учитель разрешит все наши проблемы, устранит сомнения. Но когда мы встречаемся с ним, оказывается, что он в действительности не отвечает ни на один из наших вопросов. Он оставляет многое для нашей собственной работы. И это будет для нас огромным потрясением, разочарованием.

У нас имеется множество ожиданий, особенно если мы ищем духовного пути и связаны с духовным материализмом. Мы ждем, что духовность принесет нам счастье и покой, мудрость и спасение. Этот буквальный, эгоцентрический способ рассмотрения духовности необходимо полностью пересмотреть заново. И вот наконец, когда мы оставим всякую надежду на достижение какого-либо вида просветления, в то же мгновение начнет открываться путь. Это похоже на тот случай, когда мы ждем прихода долгожданного гостя. Мы уже готовы оставить надежду на то, что он когда-нибудь придет, думаем, что и сама мысль о его приходе была просто фантазией, что он вообще не придет. И в тот момент, когда мы оставили даже мысль о его приходе, этот человек появляется. Духовный путь действует таким лее образом; здесь дело в том, чтобы все наши ожидания истощились. Необходимо терпение. Вам не надо слишком энергично толкать себя на путь; просто ждите, дайте проявиться некоторому пространству, не будьте заняты стараниями понять «реальность». Следует сперва увидеть мотивировку наших духовных исканий. Честолюбие не является необходимым, когда мы готовы начать свои путь с открытым умом, вышедшим за пределы «хорошего» и «плохого».

Если мы начнем понимать происхождение дукха, возникает огромная жажда знания; у вас появляется сильное желание выйти за пределы дукха. Но если вы чересчур вынуждаете себя заниматься практикой, тогда путь духовности становится путем страдания, заблуждения, сансары, потому что мы оказываемся слишком заняты стараниями спасти себя. Мы слишком желаем чему-то научиться, слишком заняты удовлетворением своих стремлений к прогрессу на пути; мы не даем себе покоя и еще до начала пути постоянно пересматриваем весь процесс. Не следует нестись сломя голову к духовному пути, надо правильно и основательно к нему подготовиться. Ждите и проверяйте процесс своих «духовных исканий»; допустите некоторый просвет.

Главное здесь заключается в том, что мы обладаем этим глубинным разумом, который светит нам сквозь наши заблуждения. Подумайте о предыдущей аналогии с обезьяной. Пока она хотела выбраться из дома, она была занята постоянными попытками убежать, исследовала стены и окна, карабкалась вверх и вниз. Вся эта огромная энергия, которая руководит обезьяной, и есть первичный разум; именно он толкает нас изнутри. Этот разум не похож на семя, которое вам нужно поливать; он скорее подобен солнцу, лучи которого видны сквозь просветы в облаках. Когда мы допускаем существование просвета, тогда к нам автоматически приходит спонтанное интуитивное понимание того, как продолжать движение по пути. Таким было переживание Будды. Изучив многие дисциплины йоги у разных индийский мастеров, он понял, что не сможет достичь состояния полного пробуждения, только стараясь применить эти методы. Поэтому он остановился и решил работать над собой таким, каким он уже был. Здесь пробивает себе дорогу глубинный инстинкт. Он говорит нам, что мы в своей фундаментальной основе не хороши и не плохи.

Что на верху, то и внизу… Мы не можем жить только в голове или в сердце, мы должны заполнить собой все тело целиком. Если мы стараемся быть умными, то автоматически смещаемся своим вниманием в голову, забирая тем самым большую часть энергии из тела. Если мы хотим быть любвеобильными, то, собирая внимание в сердце, опять же игнорируем разум и тело. Если мы живем только инстинктами, то соответственно нам голова и сердце не нужны. Вся наша проблема в том, что наше внимание скачет, то вверх в голову, то в сердце, то вниз к гениталиям, когда должно заполнять одновременно все части нас ( здесь и сейчас). Когда мы заполняем своим вниманием все тело, то автоматически оказываемся в нулевой зоне восприятия. Если взять наше сознание как окружность — это будет точка в центре круга.

Только с этой точки мы можем охватить всю окружность. И когда мы находимся в нулевой зоне, нам доступны все состояния сознания, все уровни чувств: от человеческих до божественных. Эмоции находятся в тишине, но их «видно» — стоит только «руку» протянуть. Ум где-то на периферии сознания проявляет мыслеформы, которые нас не цепляют. В глубине нас чувства вибрируют, словно огромный океан, на котором плавает наше сознание. В это время мы не ощущаем раздражение, чувства ущербности, одиночества, а полное спокойствие и умиротворенность. Также нет резких всплесков радости и сиюминутных приливов счастья, только безмятежное умиротворенное состояние невесомости сознания. Как будто ты находишься внутри прозрачного шара и вокруг на его стенках видишь состояния из различных эмоций и мыслеформ… (продолж. следует)

Современная притча
Профессор в университете задал своим студентам такой вопрос.
— Всё, что существует, создано Богом?
Один студент смело ответил:
— Да, создано Богом.
— Бог создал всё? — спросил профессор.
— Да, сэр, — ответил студент.
Профессор спросил:
— Если Бог создал всё, значит, Бог создал зло, раз оно существует. И согласно тому принципу, что наши дела определяют нас самих, значит, Бог есть зло.
Студент притих, услышав такой ответ. Профессор был очень доволен собой. Он похвалился студентам, что он ещё раз доказал, что Бог — это миф.
Ещё один студент поднял руку и сказал:
— Могу я задать вам вопрос, профессор?
— Конечно, — ответил профессор.
Студент поднялся и спросил:
— Профессор, холод существует?
— Что за вопрос? Конечно, существует. Тебе никогда не было холодно?
Студенты засмеялись над вопросом молодого человека. Молодой человек ответил:
—На самом деле, сэр, холода не существует. В соответствии с законами физики, то, что мы считаем холодом, в действительности является отсутствием тепла. Человек или предмет можно изучить на предмет того, имеет ли он или передаёт энергию. Абсолютный ноль (–460 градусов по Фаренгейту) есть полное отсутствие тепла. Вся материя становится инертной и неспособной реагировать при этой температуре. Холода не существует. Мы создали это слово для описания того, что мы чувствуем при отсутствии тепла.
Студент продолжил:
— Профессор, темнота существует?
— Конечно, существует.
— Вы опять неправы, сэр. Темноты также не существует. Темнота в действительности есть отсутствие света. Мы можем изучить свет, но не темноту. Мы можем использовать призму Ньютона, чтобы разложить белый свет на множество цветов и изучить различные длины волн каждого цвета. Вы не можете измерить темноту. Простой луч света может ворваться в мир темноты и осветить его. Как вы можете узнать, насколько тёмным является какое-либо пространство? Вы измеряете, какое количество света представлено. Не так ли? Темнота — это понятие, которое человек использует, чтобы описать, что происходит при отсутствии света.
В конце концов, молодой человек спросил профессора:
— Сэр, зло существует?
На этот раз неуверенно, профессор ответил:
— Конечно, как я уже сказал. Мы видим его каждый день. Жестокость между людьми, множество преступлений и насилия по всему миру. Эти примеры являются ничем иным, как проявлением зла.
На это студент ответил:
— Зла не существует, сэр, или, по крайней мере, его не существует для него самого. Зло — это просто отсутствие Бога. Оно похоже на темноту и холод — слово, созданное человеком, чтобы описать отсутствие Бога. Бог не создавал зла. Зло — это не вера или любовь, которые существуют как свет и тепло. Зло — это результат отсутствия в сердце человека Божественной любви. Это вроде холода, который наступает, когда нет тепла, или вроде темноты, которая наступает, когда нет света.
Профессор сел.

Мне всегда казалось, что для того, чтобы я действовал, должно быть желание или ожидание, создающее мотивацию к действию. Иначе действие прекращается.
Каждый организм тела-ума был зачат и сотворен с определенными характеристиками, и эти характеристики никогда не прекратят функционировать.
Даже без желания?
Да, даже без желания, без этой мотивации, которая приносит вместе с собой ощущение беспокойства. Без этой мотивации, которая приносит с собой беспокойство, работа будет выполняться намного более гладко. Тело, ум будут продолжать функционировать. Тело не может прекратить функционировать лишь из-за того, что несуществующее «я» говорит: «У меня нет мотивации, поэтому зачем мне работать?» Вы не можете не работать. Организм тела-ума будет продолжать функционировать в соответствии со своими естественными физическими, ментальными характеристиками и темпераментом с тем, чтобы выполнять задачи, на которые он был запрограммирован.
Похоже, что и желания были запрограммированы.
Да, действительно. Поэтому то, что я говорю, может уменьшить желание или вызвать внезапную вспышку понимания – «Да, это так!» Или мои слова могут не иметь никакого эффекта вовсе. Результат того, что вы услышали, также не находится в ваших руках, это не зависит от вашего волеизъявления. Вы можете только ждать и смотреть, что происходит.