Об одной особенности, возможно, нелишне упомянуть. Единственный реквизит Карла – его собственная ладонь, которую он использует в качестве символа Сердца и трех аспектов, или состояний, переживания. Когда Карл заводит речь о Я, или о том, что он называет «Сердце», он выставляет сжатую в кулак руку. Когда он говорит о «я», или чистой осознанности, то поднимает вверх большой палец. Когда речь идет о «я есть», или бесформенном, неотождествленном сознании, он поднимает большой и указательный пальцы. А когда он заводит речь о «я есть такой-то и такой-то», или о сознании, отождествленном с формой, то поднимает большой, указательный и безымянный пальцы.
Да какие здесь могут быть ошибки? То что он в тексте назвал божественным, разговаривает буквально само с собой. Излияние разговаривает с излиянием))). Недвижимость при том никаким образом незатронута. Она не имеет дверей, входа и выхода. Излияние — бледная тень недвижимости — ДА!
авооще, классное описание) хорошо показана разница между абсолютом и… приближением к нему (точнее — возможная реализация высших состояний, но не самого абсолюта!)
Фантастика, да:) Бублик-шоу. Погромче-потише, но смерти нет, некому умирать.
Кажется, до меня дошло что такое пульсар-звезда. Там период фазы ухода «в себя» сменяется выбросом пучка энергии в космос — так вращается бублик, вращение его продольной оси… не говоря о поперечном вращении — здесь вообще писец… кресты.
Пит: Когда тело исчезнет, это по-прежнему останется? [выставляет вперед кулак, поднимает большой, указательный и средний пальцы, затем снова сжимает их в кулак, затем поднимает большой палец и т. д.]
Карл: Да, да, это всегда начинается заново.
Маттиас: Поэтому люди и говорят.
Карл: Ага, так что им не нужно слушать.
Моника: Поэтому Рамана не говорил.
Карл: Но слушать он тоже не слушал. Что это за сказка о том, что он не говорил?
Моника: Он много не говорил, разве нет? (смех)
Карл: Камень тоже много не говорит.
Лиз: Но что-то он говорит.
Карл: Да, он говорит: «Я камень», если взглянуть на него. Кому принадлежит эта идея, что тишина – это непременное отсутствие говорения, говорения о чем-либо? Как будто тишине требуется неговорение. Какова идея!
Лиз: Какова идея здесь в Индии!
Карл: Да. Вот увидишь, пройдешься по улицам, и тишина, которой ты являешься, не будет нарушена никакими шумами. Это Индия для тебя! Все эти катастрофические, хаотические шумы отовсюду Каждое утро в четыре – здешний храм и все это «бла-бла-бла» в нем. Через какое-то время ты говоришь: «Хорошо! Если я не пойду, ладно».
Нет, я всегда указываю на То, которое есть сама тишина. Ты можешь говорить или не говорить. Говорение или неговорение – кого это волнует? Сознание говорит в любом случае. Даже ничего не говоря, ты так много говоришь. Ты не можешь остановиться.
Аико: (со смехом) Очевидно.
Карл: Очевидно! Взгляни на это! Все появляется из разговора. Из разговора с собой. Достаточно иметь идею и воображать себе что-то, как из первого слова, «я», появляется вся вселенная. Из этого разговора с собой, Само-развлечения, ты творишь целую вселенную. А затем ты говоришь: «Потише!»
Карл: Парабрахман это Брахман не знающий Брахмана, не имеющего никакого представления о бытии или не бытии. Такова природа Парабрахмана. Когда Парабрахман познает себя, он становится Брахманом.… Живое слово само по себе парадокс, оно указывает на То, что никогда не нуждается в указании.
В: Мне кажется, самое лучшее, что можно сделать, — позволить жизни течь…
Карл: Ты не можешь ничего делать. Жизнь течет сама по себе и не нуждается в «твоем» позволении. Разве она спрашивает тебя: «Могу ли я сегодня течь?».
Для Меня это чистая радость. Ничто не доставляет этому сердцу столько света и радости, как это!
Когда бы и каким бы образом «ты» ни познал это, «твое» переживание никогда не будет таким же, как у «другого». У каждого будет «свое» уникальное переживание. Всякий раз это будет иначе. И оно всегда будет вести к ЭТОМУ: к отсутствию разделения между субъектом и объектом.
И сколько есть людей на земле или индивидуальностей вообще — столько же путей выхода из этой индивидуальности. Одним словом, не существует определенного пути. Но для каждого — единственно верный. Бытие всегда знает, каким ему быть.
Но ни один относительный учитель не сможет «тебе» сказать, каким ему быть. Таким и таким и никак иначе — да это полная чушь!
авооще, классное описание) хорошо показана разница между абсолютом и… приближением к нему (точнее — возможная реализация высших состояний, но не самого абсолюта!)
Кажется, до меня дошло что такое пульсар-звезда. Там период фазы ухода «в себя» сменяется выбросом пучка энергии в космос — так вращается бублик, вращение его продольной оси… не говоря о поперечном вращении — здесь вообще писец… кресты.
Карл: Ага, так что им не нужно слушать.
Моника: Поэтому Рамана не говорил.
Карл: Но слушать он тоже не слушал. Что это за сказка о том, что он не говорил?
Моника: Он много не говорил, разве нет? (смех)
Карл: Камень тоже много не говорит.
Лиз: Но что-то он говорит.
Карл: Да, он говорит: «Я камень», если взглянуть на него. Кому принадлежит эта идея, что тишина – это непременное отсутствие говорения, говорения о чем-либо? Как будто тишине требуется неговорение. Какова идея!
Лиз: Какова идея здесь в Индии!
Карл: Да. Вот увидишь, пройдешься по улицам, и тишина, которой ты являешься, не будет нарушена никакими шумами. Это Индия для тебя! Все эти катастрофические, хаотические шумы отовсюду Каждое утро в четыре – здешний храм и все это «бла-бла-бла» в нем. Через какое-то время ты говоришь: «Хорошо! Если я не пойду, ладно».
Нет, я всегда указываю на То, которое есть сама тишина. Ты можешь говорить или не говорить. Говорение или неговорение – кого это волнует? Сознание говорит в любом случае. Даже ничего не говоря, ты так много говоришь. Ты не можешь остановиться.
Аико: (со смехом) Очевидно.
Карл: Очевидно! Взгляни на это! Все появляется из разговора. Из разговора с собой. Достаточно иметь идею и воображать себе что-то, как из первого слова, «я», появляется вся вселенная. Из этого разговора с собой, Само-развлечения, ты творишь целую вселенную. А затем ты говоришь: «Потише!»
В: Мне кажется, самое лучшее, что можно сделать, — позволить жизни течь…
Карл: Ты не можешь ничего делать. Жизнь течет сама по себе и не нуждается в «твоем» позволении. Разве она спрашивает тебя: «Могу ли я сегодня течь?».
Когда бы и каким бы образом «ты» ни познал это, «твое» переживание никогда не будет таким же, как у «другого». У каждого будет «свое» уникальное переживание. Всякий раз это будет иначе. И оно всегда будет вести к ЭТОМУ: к отсутствию разделения между субъектом и объектом.
И сколько есть людей на земле или индивидуальностей вообще — столько же путей выхода из этой индивидуальности. Одним словом, не существует определенного пути. Но для каждого — единственно верный. Бытие всегда знает, каким ему быть.
Но ни один относительный учитель не сможет «тебе» сказать, каким ему быть. Таким и таким и никак иначе — да это полная чушь!