Творчество

Обостряются духа черты.
И душа с изумлением видит,
Как под кровом её теплоты
К свету свет прорастающий идет.

Сквозь ржаной перегной доброты,
Задушевности мягкую внешность
Прорезает асфальта пласты
Стебелька раскалённая нежность.

Вытесняя птенцов из гнезда,
Распахнёт воспалённые вежды,
И уж как себя дальше ни тешь ты —
Тот зелёненький клювик листа
Развернёт тебя древом надежды,
Длиннопалым растеньем креста.

Да пребудет со мною любовь и вино!
Будь, что будет: безумье, позор – всё равно!
Чему быть суждено – неминуемо будет,
Но не больше того, чему быть суждено.

Нищий мнит себя шахом, напившись вина.
Львом лисица становится, если пьяна.
Захмелевшая старость беспечна, как юность,
Опьяневшая юность, как старость, умна.

Горы, море, лес
и Я — Созерцатель всего
Что происходит…

В Твоем присутствии нет необходимости пониманию,
Ибо оно сияет ярче Солнца.
В Твоем отсутствии все кажется иллюзорным и пустым,
Как будто тень, не указывает на Солнце.
Я могу лишь смириться с этим,
И Вечно поклоняться образу Солнца.

— Хочу я стать твоим учеником,
Я странствовал различными путями,
Указанными мне учителями,
Теперь… пора знать истинный Закон!..
Просил Бахауддина поутру один искатель Знания Пути…
Мудрец велел еду им принести,
И жестом пригласил того к столу.

Сначала человек был так польщен
Обильным угощением стола.
Потом, когда насытился сполна,
Подумал, что немало удивлен…

Показанным ему неодобреньем
Хозяина, что блюда добавлял…
Вдруг понял — от обжорства он устал,
Но все же демонстрировал терпенье.

И вот… опять — десерт к столу несут…
Хозяин улыбается радушно.
Искатель же объелся до удушья — Когда ж конец сему? Иль я так глуп…

Теперь заговорил Бахауддин:
— Когда пришел ко мне ты на урок,
Избыток Знаний ты вместить не мог,
Как этот вот десерт… мой господин…

Те Знания ты не переварил,
И ум твой пребывает в неудобстве.
Себя же уличил в чревоугодстве…
Духовном. И канал ты свой закрыл.


Читать дальше →

Бог не писал в своей скрижали,
Чтобы себя мы унижали,
Себя унизив самого,
Ты унижаешь божество…

Ведь ты и сам — частица вечности.
Молись своей же человечности.

В одном мгновенье видеть вечность
Огромный мир — в зерне песка,
В единой горсти — бесконечность
И небо — в чашечке цветка.

Есть точка встречи, где слились
В одном объятьи смерть и жизнь.
Освобождаясь от греха. Душа становится тиха
-Вот так, как бы ее и нет
— Я умерла.
Простыл и след.
И это точка полноты.
В моей душе восходишь Ты. Да, в совершенной тишине.
Не я, а Бог живет во мне. Теперь я знаю в Вечность вход:
Лишь только смерть туда ведет.
Но там, где мой простынет след.
Узнаю я,
что смерти нет.

Лишь ты один владеешь ключами рая, праведный, утонченный, могущественный! Т. Де-Квинси

Ко мне взошел ты, Соблазнитель
Глаза укромно опустив.
Ты, милосердный победитель,
Со мной был ласков и стыдлив.

Склонив на шею мне не смело
Две нежно-огненных руки,
Ты тихо погрузил все тело
В истому пламенной реки.

Ты все желанья, все былое
В моей душе дыханьем сжег, —
И стало в мире нас лишь двое:
Твой пленник — я, ты — мой бог!

Ты обострил мне странно зренье,
Ты просветил мне дивно слух,
И над безмерностью мгновенья
Вознес мой окрыленный дух.

И всем, во мне дремавшим силам,
Ты дал полет, ты дал упор,
Ты пламя мне разлил по жилам,
Ты пламенем зажег мой взор.

Когда ж воскликнул я: «Учитель!
Возьми меня навек! я — твой!»
Ты улыбался, Соблазнитель,
Качая молча головой.