12 октября 2011, 20:30
raurisК ажурному храму..
В: В начале записей ты говорил, что приснилось два символических сна, но рассказ шёл лишь об одном о символическом выходе из лабиринта. А про что был второй сон?
О: Смысл его не был ясен сразу, и по мере того как Переживание нарастало ответ пришёл сам собой, когда я побуждаемый силой Сознания проснулся очень рано в 5 утра. Перед взором пронеслись все части сна и последовательно был показан их смысл.
В этом сне я увидел старинный Азиатский город. Вдалеке возвышался красивый, ажурный, состоящий из множества пристроек и высоких минаретов мусульманский Храм. Подойдя ближе я увидел суетящихся людей, расстилающих коврики для молитвы прямо перед Храмом. Женщина, задержавшаяся на базаре отчитывала нерадивого сына за то, что он не успел занять более удобное место возле Храма, что бы положить там коврик. Раздавалось мерное, монотонное пение муллы. Я пошёл в сторону города от Храма. Чем дальше я шёл, тем тише становилось пение, заглушаемое расстоянием и говором людей быстро спешащих навстречу. Выйдя на первую улицу я увидел толпу мужчин, которые совершали хадж стоя на коленях. Они шли на коленях по булыжной мостовой, и я физически ощущал как это больно, а расстояние до Храма было довольно большим. Впрочем, у некоторых из них к коленям были привязаны, сложенные внесколько, куски материи, но некоторые, особенно фанатичные шли прямо в штанах и между мостовой и коленями больше ничего не было. Одеты они были в жилеты наподобие татарских, головы повязаны платками, а лица суровы. Я прошёл дальше и оказался на второй улице. На ней была не столь многочисленная толпа женщин. Они ждали, когда мужчины пройдут дальше вперёд, ибо им нельзя идти вместе и смешиваться. Женщины шутили, лица их были открыты, как и их души. Среди них были как женщины в возрасте, так и совсем молодые и довольно красивые. Которая постарше воскликнула шутливым тоном «когда же наши мужья поторопятся к Храму!» Я пошёл дальше и вышел на третью улицу. На ней никого не было. Чем дальше я шёл в глубину улицы, тем тише становилось. И чем тише становилось, тем яснее слышалось прекрасное пение на арабском откуда то сверху. Пение в контрасте с глубокой Тишиной вокруг захватывало постепенно всё больше и больше всё моё существо, оно неслось вокруг и внутри меня, и было как один торжественный гимн Единому Богу! Я воздел руки к Небу и в Блаженстве Любви упал наземь.
В: Ну и каков же здесь символизм, помимо очень увлекательного сюжета?
О: Все части сна представляют различные планы сознания, взаимодействие между ними, цели достижения и мотивы, способы реализации, заблуждения и истинный Путь.
Храм за городом, как символ внешнего поклонения и обрядовой духовности. Его красота символ привлекательности для «эго» духовности и её плодов.
Люди около Храма суетящиеся и ищущие удобное место для поклонения это «эго», которое поклоняется Богу в рамках традиции. Поклонение для него просто необходимое действие между обычными земными делами, наполненными суетой и торговлей. Мужчины на первой улице, совершающие хадж на коленях это «эго», которое приняло Бога для достижения ещё более лучшего и выгодного состояния для «эго». В этой толпе были начитанные муэдзины, богатые купцы и чиновники, отцы больших семейств и старцы, фанатично ищущие Бога всю жизнь. Мужское начало символизирует интеллект, упорство воли переходящее в аскетизм. А суровость лиц означает неудовлетворённость, отсутствие в «эго» того, что оно ищет. Они дойдут до Храма, т.е обретут новые знания о Боге, услышат песни о Нём. Но так и не обретут Его, и хадж вскоре повторится снова и снова. Ведь «эго» не может приобретать Это, оно должно исчезнуть, а этого «эго» не хочет больше всего и снова и снова совершает свой мучительный хадж, укрепляя свою значимость в поисках Божественности. Женщины на второй улице символизируют человека, проснувшегося к вибрациям Сердца, свободного от постоянного контроля «эго», от его стремления занять лучшее место у Храма, от стремления выглядеть значительно (женщина, подшучивающая над значительностью суровых фанатиков-мужчин). Эта сердечность и раскрепощённая Человечность символизируется женским началом. Нарастающая тишина на третьей улице это обитель внутреннего Безмолвного Сознания нашего Я, в котором «эго» и его мотивы исчезли. Божественный Голос становится чётче и наконец Сознание покидает всю память о покинутом Храме, о людях на улицах. То есть «эго» растворяется и всё становится одним гимном Единого, славословием Мира и Божественной Любви! Уйдя от внешнего Храма, мы находим Его внутри Безмолвного сознания как живое Присутствие Бога в своём Всепроникающем Храме Пространства.
Все идут к «ажурному храму», тогда как истинный путь лежит на «пустую улицу».
О: Смысл его не был ясен сразу, и по мере того как Переживание нарастало ответ пришёл сам собой, когда я побуждаемый силой Сознания проснулся очень рано в 5 утра. Перед взором пронеслись все части сна и последовательно был показан их смысл.
В этом сне я увидел старинный Азиатский город. Вдалеке возвышался красивый, ажурный, состоящий из множества пристроек и высоких минаретов мусульманский Храм. Подойдя ближе я увидел суетящихся людей, расстилающих коврики для молитвы прямо перед Храмом. Женщина, задержавшаяся на базаре отчитывала нерадивого сына за то, что он не успел занять более удобное место возле Храма, что бы положить там коврик. Раздавалось мерное, монотонное пение муллы. Я пошёл в сторону города от Храма. Чем дальше я шёл, тем тише становилось пение, заглушаемое расстоянием и говором людей быстро спешащих навстречу. Выйдя на первую улицу я увидел толпу мужчин, которые совершали хадж стоя на коленях. Они шли на коленях по булыжной мостовой, и я физически ощущал как это больно, а расстояние до Храма было довольно большим. Впрочем, у некоторых из них к коленям были привязаны, сложенные внесколько, куски материи, но некоторые, особенно фанатичные шли прямо в штанах и между мостовой и коленями больше ничего не было. Одеты они были в жилеты наподобие татарских, головы повязаны платками, а лица суровы. Я прошёл дальше и оказался на второй улице. На ней была не столь многочисленная толпа женщин. Они ждали, когда мужчины пройдут дальше вперёд, ибо им нельзя идти вместе и смешиваться. Женщины шутили, лица их были открыты, как и их души. Среди них были как женщины в возрасте, так и совсем молодые и довольно красивые. Которая постарше воскликнула шутливым тоном «когда же наши мужья поторопятся к Храму!» Я пошёл дальше и вышел на третью улицу. На ней никого не было. Чем дальше я шёл в глубину улицы, тем тише становилось. И чем тише становилось, тем яснее слышалось прекрасное пение на арабском откуда то сверху. Пение в контрасте с глубокой Тишиной вокруг захватывало постепенно всё больше и больше всё моё существо, оно неслось вокруг и внутри меня, и было как один торжественный гимн Единому Богу! Я воздел руки к Небу и в Блаженстве Любви упал наземь.
В: Ну и каков же здесь символизм, помимо очень увлекательного сюжета?
О: Все части сна представляют различные планы сознания, взаимодействие между ними, цели достижения и мотивы, способы реализации, заблуждения и истинный Путь.
Храм за городом, как символ внешнего поклонения и обрядовой духовности. Его красота символ привлекательности для «эго» духовности и её плодов.
Люди около Храма суетящиеся и ищущие удобное место для поклонения это «эго», которое поклоняется Богу в рамках традиции. Поклонение для него просто необходимое действие между обычными земными делами, наполненными суетой и торговлей. Мужчины на первой улице, совершающие хадж на коленях это «эго», которое приняло Бога для достижения ещё более лучшего и выгодного состояния для «эго». В этой толпе были начитанные муэдзины, богатые купцы и чиновники, отцы больших семейств и старцы, фанатично ищущие Бога всю жизнь. Мужское начало символизирует интеллект, упорство воли переходящее в аскетизм. А суровость лиц означает неудовлетворённость, отсутствие в «эго» того, что оно ищет. Они дойдут до Храма, т.е обретут новые знания о Боге, услышат песни о Нём. Но так и не обретут Его, и хадж вскоре повторится снова и снова. Ведь «эго» не может приобретать Это, оно должно исчезнуть, а этого «эго» не хочет больше всего и снова и снова совершает свой мучительный хадж, укрепляя свою значимость в поисках Божественности. Женщины на второй улице символизируют человека, проснувшегося к вибрациям Сердца, свободного от постоянного контроля «эго», от его стремления занять лучшее место у Храма, от стремления выглядеть значительно (женщина, подшучивающая над значительностью суровых фанатиков-мужчин). Эта сердечность и раскрепощённая Человечность символизируется женским началом. Нарастающая тишина на третьей улице это обитель внутреннего Безмолвного Сознания нашего Я, в котором «эго» и его мотивы исчезли. Божественный Голос становится чётче и наконец Сознание покидает всю память о покинутом Храме, о людях на улицах. То есть «эго» растворяется и всё становится одним гимном Единого, славословием Мира и Божественной Любви! Уйдя от внешнего Храма, мы находим Его внутри Безмолвного сознания как живое Присутствие Бога в своём Всепроникающем Храме Пространства.
Все идут к «ажурному храму», тогда как истинный путь лежит на «пустую улицу».
Yota
razh
amitashi
Sky_ua
volnodur
Alsiama