Каждый человек это сложнейшая конструкция удерживаемая в динамическом равновесии сложением противоположных сил. Она включает в себя как демонов ада, так и богов обитающих в чистых землях. Говоря языком метафоры, мы это два потока, один направлен от подсознательного инстинктивного начала к сверхсознательному божественному, другой устремлен ему навстречу. Это взаимодействие сил символически отображено в шестиконечной звезде, состоящей из двух пронзающих друг друга треугольников. Условный центр их сопряжения постоянно меняет место на этой шкале, то опускаясь вниз, и тогда мы испытываем состояния тяжелые, мрачные, разрушительные, то подымаясь вверх, это легкость, радость, вдохновение. Колебания этого центра зависят от множества факторов: погоды, прочитанной книги, состояния здоровья и т.д. Но в каждый момент своего положения он предстает, как единственный, а значит неизменный, что порождает иллюзию существования неизменного меня. Так как он находится в постоянном движении, то возникает представление о самодвижущейся силе, которую мы называем деятелем или автором. От других живых существ человека отличает способность помнить о других состояниях, что порождает естественное для живого существа движение в зону большего комфорта. Невозможность управлять этим процессом порождает страдания. Для того, чтобы осознать иллюзорность стремления к контролю необходимо ясно увидеть динамику противоборствующих чувств и мыслей, каждое из которых полностью самодостаточно и не порождается никаким источником. Пока остается слепое пятно, пока какие то чувства и мысли не опознаны как феномены, я имею в виду чувство естьности и я — мысль, остается возможность впасть в иллюзию, что в этой темной зоне и находится мое истинное Я, отсюда один шаг до неприятия личности, как не соответствующей выдуманному идеалу. Причем сам идеал, как идеальные чувства и мысли не осознается. Ведь если бы он был увиден, как еще одна конфигурация из противоположных чувств и мыслей то перестал бы быть идеалом,
Читать дальше →
Беда современного человека, это его душевная слепота. Мы не видим своих чувств, заменяя их мыслями о чувствах или телесными ощущениями. Взгляд в это бездну пугает. Страшные лики чудовищных чувств, звериных желаний выглядывают из этой трещины, проходящей через броню которой укрыто сердце. Мы уже полностью согласились с отсутствием контроля. В любой момент Рок может разрушить наши планы, отобрать самое дорогое… но для большинства это только мысли. Страх перед чувствами умело скрывается, мы бессознательно верим, что способны с ними совладать, ведь отдаться на волю чувств сравнимо с поездкой на спине бешеного слона. Сколько житейских трагедий, разбитых судеб, искалеченных жизней… Но призрачна защита и рушится бастион, и чем больше было сдавливание, тем разрушительней освобождение. Именно в этом слепом пятне живет и развивается авторская программа. Чувства, которые не осознаешь, о которых даже не знаешь, ведь регистрируешь только мысли или телесные ощущения, не позволяют увидеть их номинальный субъект, то самое фоновое чувство Я-ЕСТЬ, на фоне которого только и можно зарегистрировать любое чувство. Не узнанное как чувство, естность принимается за автора и это начало спуска в ад разделения. Как увидеть невидимое, как проявить то, что сокрыто? Иногда жизнь с безжалостной милостью срывает приросшую повязку, обнажая рану, это неимоверно больно и поглощенные этой болью люди не замечают свет, засиявший из открытой раны. Стремясь унять боль, они судорожно заматывают ее бинтами, алкоголя, секса, наркотиков, бессмысленным трудом или смешной верой в лучшее. Единицы пробуждаются, переплавляя боль в тотальное приятие. Учение предлагает спокойную работу, аккуратное, неторопливое разматывание бинтов, это больно и без помощи опытного хирурга не обойтись. Мастер призывает развернуться к предполагаемому источнику чувств, и увидеть его как чувство, не способное ни сотворить, ни контролировать другие чувства. Его невозможно почувствовать, но его можно знать и осознавать. Второй столб
Читать дальше →
Мы всегда называем приятие практикой, но как практика она бессмысленна, ведь глупо принимать то что есть. Но вдруг меня осенило. Приятие, это любовный акт творческого созидания. Только в момент творчества, когда выключается авторская программа, возможно настоящее приятие, в этот момент не остается ни творца, ни творения, все что есть существует одномоментно, как единственный вариант реализации реальности. Людям свойственно любить свои создания. Ребенок может равнодушно принимать дорогие подарки, но сделанную своими руками безделушку, он будет ценить и любить. Переживание того, что весь мир, и я сам явлюсь результатом моего творения, делает границы иллюзорными. Исчезает кажущаяся отделеность между внешним и внутренним, между творцом и творением, между влюбленным и возлюбленным, между человеком и Богом. Каждое чувство, каждая мысль, каждая личностная черта, становятся частью драгоценного узора. Душевная боль, чувство одиночества или тоски, все то, что называют страданием не исчезают, но без веры во второй вариант не просто приняты, а любимы, как прекрасное творения себя собой. Это праздник, не знающий праздника, это любовь, не знающая любви.
Нет ни надежд, ни сожалений,
Во всем сияет благодать,
Дороге светлых искуплений,
Мне нечего уже отдать.
Жизнь завершает половину,
И каплей падает в ручей,
Дорога в небо будет длиной…
Она ничья и он ничей.
За небом новая дорога,
Прозрачны горы и моря,
И смотрит нежно, ясно, строго
В саму себя, душа моя.
Читать дальше →
Помилуй Господи палачей,
Ибо жертвы искуплены.
Радуга из семи лучей…
Красное, цвет войны.
В тысячелетнем угрюмом сне,
Люди не лучше, не хуже…
Тела не сгорают на той войне,
В пепел сгорают души.
Ненависть, это нежный цветок,
Но если его лелеять….
То крикнешь, «Боже ну как я мог…»
И намертво онемеешь.
И не останется красоты,
Если в сгоревших трупах,
Ты не узнаешь свои черты…
Верить, конечно глупо,
В то, что превыше всего любовь,
Любящим, царство Божье…
В каждом веке рождается Иов,
И проклинает ложе,
То, что его привело на свет…
Но безответен Вечный,
И дрожит в руке пистолет,
Господи дай осечки…
Ведь каждый выстрел всегда в себя,
Ночью опять приснятся,
Тобой, сожженные города,
И девочка в белом платье.
Дорогие друзья. Как вы знаете первое сатори очень часто прекращается не заметно для человека. В момент выхода оно может присвоится и начать питать авторскую программу. Вначале это объясняешь как действие обусловленностей, выход васан, но долго себя обманывать не удастся и здесь есть два пути, один сказать, что учение не работает, а мастера ничего не понимают, или стать вновь в позицию ученика. Увидев рост духовного эго я поставил в известность внутренний круг и ушел на карантин, перестав проводить сатсанги. Но этого оказалось недостаточно, поэтому, что бы не плодить омраченния мной и внутренним кругом принято решение о выходе из состава внутреннего круга. Я остаюсь в формации. И благодарю мастеров за их внимание и любовь.
Проходит жизнь напрасно
И это так прекрасно
И это танец бога безумный сладострастный
И это танец неба и это танец волн
И вспышка человека что этим танцем полн
Он вспыхнет и взовьется станцует в темноте
И светом разольется в танцующей мечте
А танец не узнает ни бога ни себя
Рождаясь исчезает в не бывшем никогда
Уходит день лиловым львом
Ласкает ночь прибой
И звездный свет как старый ром
Мы пьем с тобой
Жизнь завершила оборот
Пластинки старой скрип
Минутой отцветает год
И ароматы лип
Пусть смутен сон но неба свод
Прозрачен и высок
И что измерит в бездне лот
Когда наступит срок
А срока сорок сороков
И под грачиный крик
Свет не написанных стихов
Рисует лик
выражение «сорок сороков» означает число, превосходящее всякое воображение.
Зависнув, в пустоте соблазна,
Не зная да, не зная нет…
БезОбразность не безобразность,
Отсутствие вопроса, не ответ.
Нельзя ответить, указать, направить,
На то что есть ответом на ответ.
Лишь бесконечным смехом жизнь прославить,
Отпраздновав великолепный бред.
Но что есть бред, когда в святой горячке,
Над каждым словом воспаряет дух.
И никогда он не парил иначе,
Не создавая, одного и двух.
Василиса Бабицкая
—
10 лет шизофрении
Как сначала сойти с ума, а потом излечиться и стать психологом
Шизофрения считается неизлечимым заболеванием. В каком-то смысле это приговор. История норвежского психолога Арнхильд Лаувенг может заставить научное сообщество если не полностью изменить отношение к этому диагнозу, то во всяком случае пересмотреть некоторые базовые установки
Светлана Скарлош, Василиса Бабицкая
Арнхильд Лаувенг. Ее имя похоже на имя героини скандинавской сказки. На самом деле так и есть — история Арнхильд вполне отвечает канонам классической сказочной драматургии: трагическое событие в начале, долгие испытания в середине, отчаяние, борьба, чудо. О том, что следует после чуда, сказки обычно не рассказывают. В реальности же начинается обычная жизнь: диссертация, две собаки, друзья, путешествия, работа.
Лаувенг — психолог. Готовит докторскую диссертацию. У нее маленькие руки и детское выражение лица. Она сидит в первом ряду в большом зале на конференции психоаналитиков, организованной Московской ассоциацией аналитической психологии, и слушает доклад Аллана Гуггенбюля о том, как с помощью мифодрамы лечили детей-психотиков в Грузии.
— До того как я стала психологом, я была больна шизофренией. Десять лет, — говорит Арнхильд. — Я видела волков и сильно резала себя. Я помню, как это было, но теперь совсем другое дело.
Волки появлялись повсюду — в классе, где училась Арнхильд, на улице, в больнице. Они сбивались в стаю и нападали на нее. Она слышала их рычание и зловонное дыхание и бежала от них что было сил. Еще были крысы и крокодилы. И загадочные хищные птицы «вильвет», которые норовили разорвать ее в клочья. Но настоящие травмы она наносила себе сама — резала себя в кровь, билась головой о стену так, что ее приходилось связывать.
Шизофрения — тяжелое заболевание, связанное с распадом процессов мышления и эмоциональных реакций. Слуховые и зрительные галлюцинации, параноидный, фантастический бред, дезорганизованность речи и
Читать дальше →
Земля и небо совершенны,
оттого безразличны к человеку.Лао-Цзы
«Дао Дэ Дзин»
Земля и небо равнодушны, для них все сущее, соломенной собачкой сгорает в пламени костра. Поэты и тираны все едино, одни оставят груды древних замков, другие строчки пеплом на воде. Движеньем масс, воздушных и людских, миграцией разорванных народов, войной и гладом, счастьем и бедой… не правит ни закон, ни воля бога. Случайным совпадением причин, начнется и закончится эпоха, переплетеньем драгоценных дней, сплетающих соломенное время.
А человек, кто он в игре миров, его надежды, радости, сомненья и есть ли тот, кого поглотит ров, иль он лишь тень, незримых отражений?
Но что с того, когда сырой землей, укрыты те, кто выжить так хотели, и беспощаден пуль короткий вой, и сладок сок березовой капели.
Felix