В один из летних дней того же 1887 года я вышел из школы и отправился
на соборную площадь. Небо было изумительным, и все вокруг заливал яркий
солнечный свет. Крыша кафедрального собора, покрытая свежей глазурью,
сверкала. Это зрелище привело меня в восторг, и я подумал: «Мир прекрасен, и
церковь прекрасна, и Бог, который создал все это, сидит далеко-далеко в
голубом небе на золотом троне и...» Здесь мысли мои оборвались, и подступило
удушье. Я оцепенел и помнил только одно: сейчас не думать! Надвигается
что-то ужасное, то, о чем я не хочу думать, к чему не смею приблизиться. Но
почему? Потому что совершу самый страшный грех. Что же это за самый страшный
грех? Убийство? Нет, не может быть. Самый большой грех — это грех против
Святого Духа, и нет ему прощения. Всякий, кто совершит его, проклят навечно.
Это очень огорчит моих родителей: их единственный сын, к которому они так
привязаны, обречен на вечное проклятие. Я не могу допустить, чтобы это
произошло с моими родителями. Все, что мне нужно, — никогда больше не думать
об этом.
Но сказать легко, а сделать? Всю дорогу домой я старался думать о самых
разных вещах, но обнаружил, что мысли мои снова и снова возвращаются к
прекрасному кафедральному собору, который я так любил, и к Богу, сидящему на
троне, — дальше все обрывалось, словно от удара током. Я повторял про себя:
«Только не думать об этом. Только не думать об этом!» Домой я пришел в
смятенном состоянии. Мать, заметив мое смятение, спросила: «В чем дело?
Что-нибудь случилось в школе?» Я не обманул ее, сказав, что в школе все в
порядке. Я даже подумал, что, может, стоит признаться матери в подлинной
причине своего смятения. Но для этого мне пришлось бы сделать невозможное:
додумать свою мысль до конца. Бедная мать ни о чем не подозревала, она не
могла знать, что я находился в смертельной близости греха, который не
прощается, что я мог попасть в ад. Я решил
Читать дальше →