Дзэн, Чань

Сон Чоль Сыним, патриарх Корейского Буддийского Ордена Чоге.

Он был главой крупнейшего в Корее Буддийского Ордена, 12 тысяч монахов и около 15 млн. мирян видели в нем духовного лидера 12 лет.

Он родился в Санчонге в южной провинции Кенсандо и был необычайно одаренным ребенком. В пять лет он написал свою первую поэму, а до десяти лет изучил основные труды Конфуция и Мэнцзы. Затем, жадно ища знаний, он обратился к буддийским текстам. В 1935 году в возрасте 24 лет он оставил жену и дочь. чтобы стать монахом под руководством мастера Ха Дон Сынима в храме Хейнса. Годы спустя, в одном из интервью его спросили, испытывал ли он чувство сожаления, оставляя жену и дочь? Он ответил вопросом: «Если есть две вещи, одна из них стоит десять долларов, другая — миллион. Какую вы выберете? Я выбираю ту, которая стоит миллион. Для меня это Просветление.»

Вот некоторые его наставления

Истинная природа жизни.
Давайте почитать все живое так, как мы почитаем Будду, поскольку истинный образ всего существующего во Вселенной ярче солнца, яснее неба и обладает незапятнанным совершенством.
Такие понятия, как «зло» и «малое», — не более чем поверхностные суждения. Все Будда, все великолепно и все величественно, поэтому нам стоит почитать не только все человеческие существа, но и кажущихся малыми мух и муравьев, и свирепых волков и тигров, точно же, как мы почитаем Будду. Когда мы так почитаем даже самого порочного преступника, мы приходим к видению жизни, как она есть, осуществляем жизнь в ее истинной основе.
Все в бесконечной вселенной есть Будду, и каждый народ — это царство Будды. Если вглядеться в истинную природу действительности не найдете и следа страдания. Повсюду вы найдете лишь вечное счастье.
Так давайте же почитать все живое так, как мы почитаем Будду!
Май 1981

Поддержание заповедей в изначальной чистоте.
Заповеди изначально и вечно настолько чисты и незапятнанны, что невозможно передать их величие, даже начертав их на
Читать дальше →

Три монаха, Сю-фен, Чжинь-шань и Ень-тоу, встретились в храмовом саду. Сю-фен увидел ведро с водой и указал на него. Чжинь-шань сказал: «Вода чиста, и отражается образ луны». «Нет, нет, — сказал Сю-фен, — это не вода, это не луна». Ень-тоу перевернул ведро…

Став пробужденным, шестой патриарх дзэн Йено получил от пятого патриарха чашку и одежду, которые передавались от Будды его преемниками из поколения в поколение. Монах по имени Эме из зависти последовал за патриархом, чтобы отобрать у него это великое сокровище. Йено положил чашку и одежду на придорожный камень и сказал Эме: — Эти предметы — лишь символ веры. Нет смысла драться из-за них. Если ты так хочешь владеть ими, можешь взять. Когда Эме попытался взять одежду и чашку, они оказались непомерно тяжёлыми. Дрожа от стыда, он сказал: — Я пришёл за ученьем, а не за материальными сокровищами. Учите меня, пожалуйста. Патриарх сказал: — Когда ты не думаешь о хорошем и не думаешь о нехорошем, что является твоей истинной природой? При этих словах Эме прозрел…

Бодрствуя или во сне
В своей травяной хижине
Я молюсь только об одном:
Чтобы переправить других
Раньше себя самого.

И даже если это невежественное я
Никогда не станет буддой,
Я клянусь переправить других,
потому что я – монах.

Как величественно!
Изучая древние слова
Семи Будд,
Выходишь за пределы
Шести сфер…

САМАДХИ

Четыре категории самадхи Риндзая Дзэндзи составляют следующий порядок:
1) Исчез человек, остались обстоятельства;
2) Исчезли обстоятельства, остался человек;
3) Нет ни человека, ни обстоятельств;
4) Есть человек, есть обстоятельства.

Первая категория: «Исчез человек, остались обстоятельства».
Эта формула обозначает ситуацию, в которой ум человека поглощен внешними обстоятельствами. Один известный хирург как-то производил операцию, которая потребовала от него большой сосредоточенности. Когда он работал, неожиданно произошло землетрясение. Толчки были настолько сильными, что большинство присутствующих невольно выбежало из комнаты, считая положение опасным. Но хирург был настолько поглощен операцией, что совсем не ощутил толчков. После окончания операции ему рассказали о землетрясении, и тогда он впервые узнал о нем. Он был целиком занят своей работой, и эта поглощенность оказалась особым родом самадхи.
Мы переживаем самадхи этого типа, когда следим за игрой в футбол, читаем, пишем, удим рыбу, смотрим на картины, говорим о погоде, даже протягиваем руку, чтобы открыть дверь, садимся или делаем шаг вперед. Фактически мы ежесекундно поглощены тем, что в этот момент делаем и о чем думаем. Существуют различные степени поглощенности, различные периоды длительности произвольного и непроизвольного внимания, например, есть разница между тем, как мы наблюдаем за игрой в футбол (непроизвольное внимание), и тем, как хирург производит операцию (произвольное внимание). Но мы почти всегда в большей или меньшей степени переживаем состояние, так сказать мгновенного самадхи. Когда мы находимся в самадхи подобного рода, мы совсем забываем о себе. Мы не осознаем своего поведения, своих эмоций или своего мышления. Внутреннее «Я» забыто, и все наше внимание занято внешними обстоятельствами. Можно сформулировать это положение и по-иному: отсутствует внутреннее внимание, а внешнее оказывается преобладающим.
Следует помнить, что сознание работает двумя разными способами:
Читать дальше →

Дзенский мастер по имени Геттан жил в последней части эры Токугава. Он говорил: «Существует три вида учеников: те, кто передают Дзен другим, те, кто поддерживают храмы и святыни, а также существуют сумки для риса и вешалки для одежды».

Гадзан высказывал ту же мысль. Когда он учился у Текесуна, его учитель был очень суров. Иногда он даже бил учеников. Другие ученики не хотели переносить такое учение и уходили. Гадзан же остался, говоря: «Плохой ученик использует влияние учителя. Средний ученик восхищается добротой учителя. Хороший ученик растёт сильным под давлением дисциплины учителя».

Кругом весна.
Тысячи цветов расцвели в своей красоте.
Для чего? И для кого?

(Хэкиган-року, 5)

Когда Вэнь-шу пил чай с У-чэ, он поднял хрустальную чашку и спросил У-чэ: «Разве на юге тоже есть это?» — «Нет», — ответил У-чэ. «Тогда из чего же они обычно пьют чай?» — спросил Вэнь-шу. У-чэ ничего не ответил. Потом эту историю рассказывал Дун-шань: словно отвечая на вопрос вместо У-чэ, он вытянул руку и сказал: «Оставив на минуту «да» и «нет» в стороне, могу я взять это?»

Отрывок из книги Алана Уотса «Путь Дзэн».

Первая вступительная группа коанов «хосин», призвана мешать ученику и направлять его в сторону, прямо противоположную той, куда он должен стремиться. Но делается это очень тонко, так, чтобы цель была скрыта. Ведь всем известно, что природа Будды находится «внутри» человека и искать её вовне бесполезно, так что ученика не обманешь советами съездить в Индию или почитать такую-то сутру. Поэтому ученику, напротив, велят искать природу Будды в самом себе! Более того, его поощряют искать её со всей присущей ему энергией, не прекращая поисков ни на минуту ни днём, ни ночью — даже в часы дза-дзэн, работы или еды. В сущности, его толкают на самое дурацкое занятие: он должен не переставая крутиться вокруг себя, как собака, пытающаяся поймать собственный хвост.

Как правило, первыми идут коаны «Изначальное лицо» Хэй-нена, «У» Чжао-чжоу или «Одна рука» Хакуина. На первой встрече сандзэн роши (Учитель), принимая ученика, с большой неохотой велит ему найти своё «изначальное лицо» или «выражение», т.е. свою основную природу, какой она была до того, как отец и мать зачали его. Ученику велят явиться вновь, когда он обнаружит его, и привести доказательства своего открытия. До решения коана ему строго-настрого запрещается обсуждать этот вопрос с другими учениками или обращаться к ним за помощью. В Школе Содо джикидитсу, т.е. «старший монах», вероятно, ознакомит его с основными элементами дза-дзэн, он покажет ему, как сидеть, и поддержит его в стремлении как можно скорее вернуться к роши на сандзэн и приложить все усилия к скорейшему решению коана. Итак, размышляя над проблемой своего «изначального лица», ученик будет силиться и стараться представить себе, каков он был до того, как родился, или наоборот, чем в самой сердцевине своего существа является он сейчас, какова основная реальность его существования вне рамок времени и пространства.

Вскоре он обнаруживает, что у роши нет терпения выслушивать философские или ещё какие-либо словесные ответы. Роши требует, чтобы ему «показали». Ему нужно определённо конкретное, очевидное доказательство. Тогда ученик начинает демонстрировать «образцы реальности» — камни, листья и ветви, он «выдаёт» крик, жест, — всё, что ему приходит в голову. Но всё это решительно отметается наставником, пока ученик, уже не в состоянии вообразить ничего нового, не придёт в полное замешательство — и в этот-то миг он и начинает нащупывать правильный путь. Он будет «знать, что не знает».


Читать дальше →

Однажды Мастер начал свое ежедневное обращение к ученикам словами: «Я не чаньский посвященный.

На самом деле у меня нет ничего, что я мог бы предложить кому-нибудь, поэтому я не смею больше держать вас здесь.

Идите и отдыхайте».