Мне больше нравится это, оно нежнее…
Что я могу? Рассеяться туманом,
Расти травой и обманув судьбу,
Лететь по лесу грациозной ланью,
И отражаться звездами в пруду.
Раскинув крылья, уловив потоки,
Растаять в синем пламени зари.
Не на Земле вершить свои уроки…
Что я могу, ты мне не говори,
Мой милосердный и жестокий боже,
Мой ясный свет, мерцающий в груди…
Что я могу? Лишь вырваться из кожи,
И ничего не видеть впереди.
Мир начинается с нуля.
Из ничего встает Земля.
И звезд немое торжество
Рождается из ничего.
Из полное тьмы восходит свет.
Из одного сплошного «нет»,
Как океанская вода
Разлилось мировое «ДА!»
О, тот чреватый миром
Ноль, в котором утихает боль!
Та точка, все весы стоят,
Уравновешивая ад,
Где Дух одолевает вес
Всех год и всех семи небес.
Он такой славный на всех фото, представляю как любят его дети...
Что я могу? Рассеяться туманом,
Расти травой и обманув судьбу,
Лететь по лесу грациозной ланью,
И отражаться звездами в пруду.
Раскинув крылья, уловив потоки,
Растаять в синем пламени зари.
Не на Земле вершить свои уроки…
Что я могу, ты мне не говори,
Мой милосердный и жестокий боже,
Мой ясный свет, мерцающий в груди…
Что я могу? Лишь вырваться из кожи,
И ничего не видеть впереди.
Из ничего встает Земля.
И звезд немое торжество
Рождается из ничего.
Из полное тьмы восходит свет.
Из одного сплошного «нет»,
Как океанская вода
Разлилось мировое «ДА!»
О, тот чреватый миром
Ноль, в котором утихает боль!
Та точка, все весы стоят,
Уравновешивая ад,
Где Дух одолевает вес
Всех год и всех семи небес.
Не обрести того что не терялось
Я только слово между прочих слов…
Философа богопротивный вой,
Они кричат, но нет на крик ответа,
И умирает Бог в стране чужой.
Под анашей, под жарким женским телом,
Или цедя старинный арманьяк,
Они в пустыне нестерпимо белой,
И там Творец, как с бритвою маньяк.
Он режет их на мелкие кусочки,
Сшивая ржавой проволокой строки,
И отбивая печень им, и почки,
Амброзию богов дает с руки.
Стеклянной каплей мир наш круглостенный…