Роман
@konstruktor

Любопытный персонаж плюхнулся на сиденье рядом со мной в маршрутке, третьего дня. Молодой парень, с размаху приземлился, как курица на насесте поерзал задницей, раскинул ноги, потеснив меня, потыкал локтями мне в бока, откинул голову назад, открыл рот и затих. Все! Чувак в нирване. В доказательство моей версии происходящего, через время, на мой вопрос — не выходит ли он — парень так встрепенулся, как-будто вся вселенная схлопнулась в точку сборки и целую секунду вновь родившийся персонаж озирался по сторонам, чтобы понять кто он и где он находится. Ну я понимаю, человек сидит, закрывает глаза, начинает залипать, его голова клонится, рот непроизвольно открывается и он вырубается. Но тут все наоборот. Четкая поза для медитации и вэлкам — нирвана. В общем — бес медитации. Кстати, на следующий день все с точностью повторилось.

У меня на работе появился новый работник в отделе сбыта. Его обязанность — продавать сложное техническое оборудование. Два месяца он ходил как тень, как -будто его и нет на предприятии и мы прозвали его за это — «Аутист». Потом он стал появляться в нашем отделе и здороваться через раз — своеобразный человек, каких я раньше не встречал. На его лице постоянно нарисована гримаса, как будто он только что выпил пятьдесят капель корвалола и не запил водой. То ли жизнь его так нахлобучила?

Судя по его коротким диалогам с моим шефом, он, дожив до каких-то лет, каких сложно определить из-за его худобы и невзрачности, и проработав продавцом в разных конторах, остался в своем развитии где-то в семидесятых годах прошлого века. Односложная речь, отсутствие искры в глазах, не желание влиться в коллектив, задать вопросы по предприятию, по структуре, по людям, по оборудованию и прочее, научится новому и задавать, задавать вопросы. Я предложил ему экскурсию по нашему заводу, чтобы его подбодрить и узнать чем человек дышит — он отказался. Вот что он имеет к своим годам, то его и устраивает. А все вокруг как бы не хотят ему пойти на встречу.

Наблюдал я это явление, наблюдал и на его какую -то реплику в нашу сторону взорвался и выдал экспромт на пол часа с повышением голоса. Да, я человек импульсивный и эмоциональный. Меня взбесило вот это полное отсутствие жизни в человеке. Какие-то шаблонные короткие суждения и полное отсутствие драйва. И это продавец! Который должен без мыла в попу клиенту залезть и говорить, говорить, пока чувак на том конце линии не скажет: «Даа!»

Выдав пламенную речь в его сторону и чуть не прослезившись от своей пылкости, я увидел… что ни один мускул не шелохнулся на лице нашего героя. Он не повысил голос в ответ на мой почти крик, не жестикулировал руками, как это делал я. Он стоял, слушал, иногда что-то мычал, упрекнув меня за шум, и ушел. С тех пор этого человека в нашем отделе зовут «Муму».
А может он просветленный? А может он знает
Читать дальше →

Меня раньше немного удивляла и умиляла картина, когда в мультике или фильме показывают мирно спящую бабуську с очками на носу, но при этом она не полностью спала, а как бы бдила и слышала все что происходило вокруг или по крайней мере так казалось.
Вот и мне сейчас многого не надо, чтобы войти в транс. Нужно включить ночник, лечь на диван, надеть очки, взять книжку и через пять минут наступает дремотное состояние, глаза закрываются и начинаешь проваливаться в блаженство. Кажется, что в нем вся твоя жизнь и чтобы попасть в детство, нужно просто открыть нужную дверь. Но когда опять включаются мысли чтобы обмозговать это чудо, блаженство улетучивается и остаётся только желание это описать, что я сейчас и сделал.

Дмитрий Иванович каждый вечер после работы шел к автобусной остановке одной и той же дорогой — это три квартала, из которых два приходились на промышленную зону без тротуара. Приходилось жаться к припаркованным машинам, а спешащие к ужину автомобили шумели в спину и заставляли мужчину влазить в гряз обочины. Дмитрий шел быстрым шагом и о чем то размышлял. Он думал о том, что все люди думают, но он, Дмитрий Иванович, еще думает о том — что он думает, как он думает и как бы думать поменьше. В этот момент он услышал рев очередного авто и визг тормозов рядом с собой.

— Димыч, тебе же на Юг, садись подвезу, — молодой парень, коллега с работы, улыбаясь, качнул головой на место рядом с собой.

Дмитрий Иванович, немного замешкавшись, быстро перешел дорогу и сел в Мазду. Водитель нажал на педаль газа и седан резко рванул с места так, что пассажир впечатался в сиденье.

— Ничего себе какой резвый машин, — сказал мужчина и чтобы как-то навести мосты к разговору со спасителем добавил, — и какой же объем двигателя у этой красавицы?

— Один и шесть, — ответил парень.

Не сказать, чтобы наш герой был молчуном, но после работы он любил собраться с мыслями, подвести итоги дня и домыслить не домысленное. Но тут, в знак уважения за оказанную заботу, он считал нужным поддержать беседу:

— И сколько она кушает бензина?
— Да по-разному, — улыбнулся водитель, — не жалуюсь.

По немногу завязался разговор. Разговаривали о разном. Сначала обсудили стоимость бензина, потом повышение пенсионного возраста. Посудачили о том, что арбузы уже не те и картошка с огурцами — тоже стали хуже. Потом машину подрезал шашечник и пришлось резко затормозить. Потом мимо пулей пронесся мотоциклист и Дмитрий Иванович узнал для себя новое слово -«Хрустяшка».
А на светофоре, от энергичного владельца Мазды целая новая интересная фраза вошла в лексикон мужчины. Она звучала так — «Езжай, езжай, зеленей не будет!». Все бы хорошо, но наш герой постоянно ловил себя на мысли, что его что-то
Читать дальше →

У конструктора же как. То пусто, то густо. И если перед обедом падает два задания, да еще в каждом много новых исходных данных, то все — обед потерян. Никакая медитация, никакой перевод внимания на себя не помогает. Ни просьба к коллеге рассказать какую нибудь чушь, чтобы отвлечь от мыслей. А мысли какие? В уме идет трехмерное конструирование. Все движется, туда-сюда-туда-сюда, но поскольку это все не четко и не фиксируется, то мысли не оседают, а продолжают кашлатится. Обед проглочен не жевамши. И вроде я ушел от компьютера подальше, чтобы глаза отдохнули, а мысли суки вибрируют. И вот обед закончился, ты бежишь к компу и выливаешь не него всю эту хрень и через пару часов, когда основная часть мыслей реализована в виде модели на компе, чуток становится легче. Думаешь: «Фух, слава богу, чуть отпустило».

На волне фильма хочешь, не хочешь, пришлось прошерстить историю Куин еще разок: посмотреть документальные фильмы, интервью, видосы всякие, послушать музыкальных продюсеров. Благо этого дела навалом, не то что раньше, дрожащими руками книжку про них домой нес. Вообще критики не долюбливали Куин. За что, не понятно. А тут мне ютубыч подкидывает всякие темы и давеча ткнул пальцем и наткнулся на Артема Троицкого — «за что он не любит Куин и не стал смотреть про них фильм». Понятно, с возрастом мужики становятся занудами, а музыкальные критики ваще конченными циниками. Он в этом видосе, типа « у меня нет к ним претензий — просто не люблю», но при этом вставляет всякие ехидные словечки, которые говорят о том, что он их ваще презирает. Козел. Но дело не в Троицком. Бог с ним. Человек объелся музыки и мне его жалко, потому что критик — это диагноз. Дело в другом. Он сказал, что на его откровение отозвалась масса людей, кто тоже не любит Куин, и они, так обрадовались, что такой маститый чувак это озвучил, а они бедные стеснялись об этом сказать, чтобы их не заклевали друзья и родственники за такую вот не любовь к всеобщим любимцам….
Так что не держите в себе. Скажите тоже, что вы не любите
Читать дальше →

Во время спонтанной медитации, когда ты делаешь ее не потому что надо, а просто потому, что ты прилёг уставший и вдруг думаешь — дай как я вас успокою, мои мыслишки, может получится? И вот ты смотришь сквозь мысли и в этом состоянии интересен один момент. Не тот, когда мысли видны и текут как и текли, и не тот момент, когда нет ни тебя ни мыслей, а момент когда мысли как испуганные рыбки шарахнулись от того, что им постучали по стеклу аквариума. Только мысли испугались не стука как рыбки. Они испугались, что некто без них справится. Как будто мысли — это люди в автобусе и когда автобус неожиданно резко тормозит, люди хватаются за поручень чтобы не упасть. Как будто мысли это связка шариков с гелием, их случайно отпустили и они уже стали улетать и тут их кто-то судорожно опять схватил за ниточки и они не улетели.., и этот кто-то подумал: " фух, так то лучше… или нет?"

Диму всегда тянуло к ребятам постарше. Он только что вышел из воды, грелся на солнце и смотрел на ребят, бесившихся в реке. Андрей, высокий и смуглый мальчик, топил малышей и затягивал их на глубину, к середине реки. Он учился в шестом классе и уже показывал Диме порох, свинец и порнографические карты.
Андрей вышел из воды на берег, сел на примятую траву рядом с Димой и, отфыркиваясь от капель на губах, протянул ему речную ракушку:

— Смотри, в этих ракушках внутри могут вырастать вот такие жемчужины, — Андрей раскрыл перед носом мальчика другую ладонь, в которой лежал красивый сияющий шарик, и добавил, — это блестит перламутр, а эта ракушка тебе, держи, может тебе повезет и там окажется такая же жемчужина, она стоит больших денег.

Кумир Димы загадочно улыбнулся, встал, разбежался и сиганул в реку.
Дима, потеряв интерес к реке, в предвкушении чуда, одолеваемый новой тайной в своих руках с завораживающим названием «Перламутр», схватил шорты и побежал домой.
На кухне он взял нож и стал расковыривать ракушку, воткнув лезвие между двумя ее частями. Мальчик так торопился, что нож соскочил и поранил ему руку. К удивлению, боль впервые не напугала, а скорей озадачила Диму и, пачкаясь кровью, он нетерпеливо стал ковырять ракушку дальше. Через какое-то время, расколов таки панцирь, он добрался до внутренности.
Жемчужины там не
Читать дальше →

В Гороховой улице, в одном из больших домов, народонаселения которого стало бы на целый уездный город, лежал утром в постели, на своей квартире, Илья Ильич Обломов. Это был человек лет тридцати двух-трех от роду, среднего роста, приятной наружности, с темно-серыми глазами, но с отсутствием всякой определенной идеи, всякой сосредоточенности в чертах лица. Мысль гуляла вольной птицей по лицу, порхала в глазах, садилась на полуотворенные губы, пряталась в складках лба, потом совсем пропадала, и тогда во всем лице теплился ровный свет беспечности. С лица беспечность переходила в позы всего тела, даже в складки шлафрока. Иногда взгляд его помрачался выражением будто усталости или скуки; но ни усталость, ни скука не могли ни на минуту согнать с лица мягкость, которая была господствующим и основным выражением, не лица только, а всей души; а душа так открыто и ясно светилась в глазах, в улыбке, в каждом движении головы, руки. И поверхностно наблюдательный, холодный человек, взглянув мимоходом на Обломова, сказал бы: «Добряк должен быть, простота!» Человек поглубже и посимпатичнее, долго вглядываясь в лицо его, отошел бы в приятном раздумье, с улыбкой. Цвет лица у Ильи Ильича не был ни румяный, ни смуглый, ни положительно бледный, а безразличный или казался таким, может быть, потому, что Обломов как-то обрюзг не по летам: от недостатка ли движения или воздуха, а может быть, того и другого. Вообще же тело его, судя по матовому, чересчур белому свету шеи, маленьких пухлых рук, мягких плеч, казалось слишком изнеженным для мужчины. Движения его, когда он был даже встревожен, сдерживались также мягкостью и не лишенною своего рода грации ленью. Если на лицо набегала из души туча заботы, взгляд туманился, на лбу являлись складки, начиналась игра сомнений, печали, испуга; но редко тревога эта застывала в форме определенной идеи, еще реже превращалась в намерение. Вся тревога разрешалась вздохом и замирала в апатии или в дремоте. Как шел домашний костюм Обломова к покойным чертам
Читать дальше →