Творчество

еду с работы. немного простыла,
старый автобус наполнен народом.
осень сюда ещё не заходила,
лишь заглянула в окно мимоходом.

люди галдят заглушая колёса,
звонко щебечут сеньоры испанки,
перебивают и сыпят вопросы,
на остановке зашли иностранки.

жарко и душно в автобусе. еду.
тело гудит, навалилась усталость,
мысли скользят по всеобщему бреду,
с ровной спиной медитирую малость.

пару минут и полный порядок,
ясность мышления, мышцы упруги.
и бытие выпадает в осадок,
на фоне покоя шумные люди.

)))

Проснись, проснись, проснись —
Разотождествись!
Со своим телом,
С умом – приделом,
Со своим лицом,
С судьбой – сном,
С личностью –воображением,
С душой – проявлением*.

Адвайтин

Беззвучный вечер. Запах пряный.
Листвы свисающий узор.
И посреди лесной поляны
Священнодействует костер.

И незаметно, постепенно
Растет уверенность во мне.
Что центр раскинутой вселенной
Живет во вспыхнувшем огне.

Вся неизведанная сила,
Ее запас незримый весь-
Все то, что будет, все, что было,-
Сосредоточено вот здесь.

Колышутся, танцуют тени.
Растут и говорят в тиши.
И-лишь подкладывай поленья,
Люби, безмолвствуй и дыши…

LA NUIT BLANCHE*

* Бессонная ночь (фр.)

Словно в зареве пожара
Я увидел на заре,
Как прошла богиня Тара,
Вся сияя, по горе.
Изменяясь, как виденья,
Отступали горы прочь.
Было ль то землетрясенье,
Страшный суд, хмельная ночь?

В утра свежем дуновенье
Видел я — верблюд ко мне
Вне законов тяготенья
Подымался по стене,
И каминная задвижка
Пела с пьявками, дрожа,
Распаленная мартышка
Сквернословила, визжа.

С криком несся в дикой скачке
Весь багровый, голый гном,
Говорили о горячке
И давали в ложке бром,
А потом загнали в нишу
С мышкой, красной как луна,
Я просил: «Снимите крышу,
Давит голову она!»

Я молил, ломая руки,-
Врач сидел как истукан,-
Что меня спасти от муки
Может только океан.
Он плескался подо мною,
Пену на берег гоня,
И понадобились трое,
Чтобы сбросить вниз меня.

И шампанским зашипели,
Закружились надо мной
Семь небес, как карусели,
И опять возник покой;
Но осталась, чуть мигая,
Вкось прибитая звезда,
Я просил сестру, рыдая,
Выпрямить ее тогда.

Но молчанье раскололось,
И в мой угол донесло,
Как диктует дикий голос
Бесконечное число
И рассказ: «Она сказала,
Он сказал, и я сказал...»
А луну, что мне сияла,
В голове я отыскал.

И слепец какой-то, плача,
Слез не в силах удержать,
Укорял меня, что прячу
Где-то я луну опять.
Стало жаль его немного,
Но он свистнул у стены.
И пресек мою дорогу
Черный Город Сатаны.

И на месте, спотыкаясь,
Я бежал, бежал года,
Занавеска, раздуваясь,
Не пускала никуда.
Рев возник и рос до стона
Погибающих миров
— И упал, почти до звона
Телеграфных проводов.

Лишь одна звезда светила
В напряженной тишине
И, хихикая, язвила
И подмигивала мне.
Звезды с высоты надменной
Ждали, кто бы мне помог.
От презренья всей вселенной
Я ничем спастись не мог.

Но живительным дыханьем
День вошел и засиял,
Понял я — конец страданьям,
И я к Господу воззвал.
Но, забыв, о чем молиться,
Я заплакал, как дитя,
И смежил мне сном ресницы
Ветер утренний,
Читать дальше →

Печаль моя, седая осень,
Моя звенящая тоска!..
Как будто в сердце места просят
Давно прошедшие века.

И сердцу надо потесниться.
Вот почему средь темноты
Дрожат, как слезы на ресницах,
Позолоченые листы.

И тишина стоит такая,—
Что слышно, как вплывает дым,
И лес беззвучный истекает
Дрожащим золотом своим…

На стыке всех путей, 
На связи всех времен

Открыта суть страстей.
И Имя Имен
стали ответит огнем
На все,
что мы себе забрали.
Из ничего, из ниоткуда проходит путь в никуда.

На том пути все жаждут чуда и верят воле кнута.

Глазами в пол, шеренги ада, копают вглубь или ширь.

Все, как всегда, тупое стадо пасет слепой поводырь.
Жги…
Уроки лет, заветы века и предсказания эпох.

Не изменили человека, он тот же загнанный лох.

Все та же спесь, все те же позы, все тех же ниток узлы.

Семь из десяти по жизни козы, а остальные – козлы.
Лишь единиц готовит Небо увидеть в круге воды,

Что даже там, где ждет победа, недалеко до беды.
Жги…
И дольше века длится день, и идол мира безутешен
Кто променял себя на тень, повержен!
Жги, жги землю ветер!
Есть упоение в бою! В крови пульсирует победа!

За эту жизнь благодарю Силу Света!
Лишь Небо знает час,
Когда остынет мир.

Мир Небу не указ -
Зачитан до дыр черных,

Последний эфир набатом поднимает твердых.
Какая жизнь, такие песни и ни добавить, ни взять.

Я остаюсь лишь с теми вместе, кто знал, за что умирать.
Жги…

Цветок подарим Богу –
Прекраснейший цветок,
Взращённый понемногу
Вдали от всех тревог;

Растим его в тиши мы,
Чтобы любимый Бог,
Любуясь им с Вершины,
Порадоваться мог;

Небесным ароматом
Чтоб насладиться мог
Держащий каждый атом
Садгуру Мастер-Бог;

Чтоб каждый на свиданье
С Ним, подарить бы смог,
Раскрытого сознанья,
Сердечности цветок.

Адвайтин

А за окошком—шум дождя.
И можно, медленно бредя
По лабиринту мысли, вдруг
Услышать бесконечный звук
Того, что даже в смерти есть-
Ту нескончаемую песнь
Невидимых, тот тайный лад
Тех, что всю видимость творят.
О, только слушай и гляди.
Все прожитое—впереди.
Все будущее вмещено
В едва заметное зерно,
Что падает сейчас с небес,—
И скоро разрастется в лес…

О, Господи, что это значит—
Поток исчезающих лет?
Жизнь—это такая задача,
В начале которой—ответ.

Но надобны времени горы,
Чтоб данное в руки—найти.
Жизнь есть ощущенье простора
В стенах, в тесноте, взаперти.

Нечаянный сполох мгновенный,
Прорыв в мировой западне.
Жизнь есть ощущенье Вселенной
В едва различимом зерне.

Ведущая в бездну дорога,
Где каждый шажок—торжество.
Жизнь—это предчувствие Бога
Незрячей личинкой его…

Дождь, прекратившийся внезапно.
Ольха, провисшая дугой…
Переговаривались капли
Одна с другой, одна с другой.

Мир, погрузившийся в дремоту.
Прохладно, тихо и светло.
И недосказанное что-то
Ко мне вплотную подошло.

Сплетались, связывались нити.
Тянулись к сердцу моему…
О, говорите, говорите…
Быть может, я еще пойму.