Творчество

Высшее «Я» (Парабрахман)

Без мыслей, без суждений, без названий,
Без форм и званий
Царит Оно над всеми именами,
Над всеми звёздными системами, мирами,
Играет всем и властвует Оно-
Единое Сознание одно,
Ежесекундно формы порождая-
От самых адских и прекрасных Рая,
До форм божественной материи нетленной-
Всё это только «Я»-
Незримая основа всей Вселенной-
Сущность Бытия.

Адвайтин

Был ли в самом начале у мира исток?
Вот загадка, которую задал нам бог.
Мудрецы толковали о ней, как хотели,-
Ни один разгадать ее толком не смог.

Ода Ветру

Неистов, грозен и могуч,
Рожденный среди горных круч,
Ты гордый Эвр, ты злой Борей,
Владыка пасмурных морей,

Ты Нот, ты сладостный Зефир,
Благослови наш кроткий пир.
Ты – ветер, и перед тобой,
Склоняюсь как перед судьбой.

Ты мать морей, хозяин гор,
Ты брат огня и сын судьбы,
Ты щедрый друг, ты подлый вор,
Ты ночью трогаешь гробы.

Послушны прихоти твоей
И океан, и муравей
Влечешь меня – и я влекусь,
Несешь меня – и я несусь
Ты воешь, стонешь и вопишь,
Трубач, скрипач, поэт, арфист,
Над каждой строчкой ты корпишь,
Из каждой почки гонишь лист.

Ты гонишь тучи и песок,
И овеваешь мой висок,
Рождаешь звезды и луну,
Приносишь гром и тишину.

Поешь, возводишь и крушишь,
И вверх летишь, и вниз скользишь.
Какой триумф – восторг души,
Какая музыка в тиши!

Ты шут, заика и болтун,
Ты легок, царственный летун,
Дворцы ты даришь одному,
Другому посох и суму?
Порывист, грозен и угрюм,
Ты пузыришь мой праздный ум.
Куда влечешь – туда влекусь,
Куда несешь – туда несусь.

О, царственный, о, бог миров,
Что мне еще тебе сказать,
Как мне еще тебе воздать
За малостью убогих слов?

Аркадий Ровнер.

Будь пленником Любви и ощутишь
Свободы подлинной чудесные мгновенья –
Свободы от себя, от холода души,
От черствости и самопоклоненья.
И образованность, и мудрость без Любви
Следа не оставляют в мире этом.
Их были легионы… Назови
Хоть одного, не канувшего в Лету!
Ты сотню дел пытаешься свершить.
Ты мчишься все быстрее и быстрей…
Но может лишь Любовь освободить
Тебя от глупой самости твоей.
Пер.И.Бугаева

Разуйся
И в молчанье посиди
Наедине с песком и белым камнем.
И в тишину
Как в океан войди
И растворись в безбрежном океане.
Побудь
В тишайшем мире облаков
Среди камней,
Среди песка
Без слов…
Побудь
С окаменевшими веками…
Не груда ль
Отвердевших облаков,
Не острова ли в океане — Камни?..
Не свет ли в них
Погаснувших веков?..
Зеленый мох,
Как жизни знак бессмертный,
Весною изумрудною горит,
И ветер
С веткой сакуры рассветной
О жизни и о смерти говорит…
И ты, как ветер, улетишь,
Печальный,
И век земной,
Что был тобой прожит,
Войдет песчинкой
В тот песок хрустальный,
Что меж камней
В безмолвии лежит…
Уходишь ты…
Постой…
Послушай вечность!
Небесный свод
Нетленно-голубой,
И тишина,
И мира бесконечность
С тобою говорят…
С тобой… С тобой…

Человек однажды поймал птичку.
— В неволе я тебе не пригожусь, — сказала ему птичка, — отпусти меня, и я дам тебе три ценных совета.
Первый совет птичка пообещала дать в руке, второй — когда она взлетит на ветку, и третий — на вершине холма.
Человек согласился и спросил, каков её первый совет.
— Если ты чего-то лишился, пусть даже ты ценил это не меньше жизни, не жалей об этом.
Человек отпустил птичку, и она, взлетев на ветку, сказала свой второй совет:
— Никогда не верь тому, что противоречит здравому смыслу и не имеет доказательств.
Затем она полетела на вершину холма и закричала оттуда:
— О несчастный! Я проглотила два огромных бриллианта. Если бы ты убил меня, они были бы твоими.
В отчаянии человек схватился за голову.
— Дай мне хотя бы свой третий совет, — сказал он, придя в себя.
— Какой же ты глупец! — воскликнула птичка, — ты просишь у меня третьего совета, даже не подумав над первым и вторым. Я сказала тебе, чтобы ты не сожалел о потерянном и не верил бессмыслицам, а ты только что поступил наоборот. Ты поверил нелепости и пожалел о том, чего лишился!
Подумай сам, как же во мне, такой маленькой, могут поместиться два огромных бриллианта. Ты глуп, поэтому ты должен оставаться в границах, которые предназначены для обычных людей.

26 11 11
Вечер. Блеск. Мокрый снег комками… падает в лужи… тает… Стучат капли по подоконникам… В свете фонарей и фар невообразимый танец снежинок…

***

Не скажу — облеплена…
Украшена!
Вся теперь в крупный белый горох!..

***

В свете фар
Все летят и летят
Белые мотыльки…

***

Из бездонного неба
Кто-то сыпет муку.
Тесто зимы — на подходе.

***

Потерялся брильянт?..
Посмотри… сколько их…
Здесь, на липе — огни всех сердец…

***
Над головою — клен
Неуловимый звон семян
Качает небо.

***

Вечер искрится огнями
Повсюду снег и вода!!..
Тихая радость…

***

Сквозь открытое окно
Причудливыми звуками
Втекает ночь.

***

Капли по подоконнику…
Мешочки с травами, прижавшись друг к другу,
Кажется спят.

Постижение
Я — всепронзающий эфир,
Сверхтонкая суть бытия,
Моя одежда — это мир
И в то же время это — я;

Всепоглощающий Покой,
Алмазотвёрдое «сейчас»-
Я равстворён в них с головой,
Я — в «здесь», невидимый для глаз;

Внечувственный для всяких чувств,
Неподдающийся словам,
Я для всего — предельно пуст,
Но всё же всё — я это сам;

Осознающее Ничто,
В котором вечность — этот миг,
Безличностное Бытиё,
Где этот миг себя постиг;

Осознавание к уму,
Плетущему миров узор
И состраданье ко всему,
На что ни падает мой взор.
Борис Адвайтин

Островки… Островки…
И на сотни осколков дробится
Море летнего дня.

Для духа пищи нет иной,
Питья иного нету—
Питаюсь только тишиной
И наполняюсь светом.

И в миг, когда весь свет вмещён,—
Вся тишь—внутри сосуда—
Разносится пасхальный звон
И происходит чудо…