Ссылки

В троллейбусное депо срочно требовался кондуктор на маршрут номер 12. После недавней транспортной реформы работать стало совсем невозможно. Одни маршруты убрали, другие ― удлинили. В итоге, троллейбусы и автобусы стали ездить реже, люди в них набивались плотнее, а атмосфера внутри всегда была напряженной. Работать в таких условиях могли только самые отчаянные, беспринципные или же опустившиеся на финансовое дно люди. И даже они уходили после первой получки.

― Идите вы к чёрту со своим двенадцатым маршрутом! ― кричала Алла Григорьевна, кондуктор с пятнадцатилетним стажем.

Эта женщина могла с закрытыми глазами в час пик сосчитать количество вошедших пассажиров и обилетить даже самых юрких и хитрых. Но даже ей было страшно от одной мысли о двенадцатом маршруте.

― Вы ― наша последняя надежда, ― умолял её начальник. ― Мы вам ставку поднимем, на дес… пять процентов! ― он закашлялся, предлагая «выгодные» условия.

― Засуньте эти пять процентов себе в пневмосистему! ― прошипела кондуктор и, встав из-за стола, покинула кабинет, не оборачиваясь.

Она могла себе позволить подобное. Её всё равно никто не уволит ― работать-то некому.

― Ну и что мне делать, Наташ? ― повернулся начальник к своей секретарше, но та лишь пожала плечами.

В этот момент дверь в кабинет открылась с характерным скрипом. На пороге появилось нечто очень яркое до ряби в глазах и эффектное до боли в зубах.

― Гуд афтернун, ― произнесла с совершенно сельским акцентом женщина в пёстром платье, заправленном в длинную узкую юбку.

От её локтей до пальцев тянулись чёрные, сильно растянутые атласные перчатки. На голове этой особы сидела большая, словно спутниковая тарелка, шляпа, из которой антенной торчало перо чайки. На вид женщине было глубоко за тридцать пять, но она явно чувствовала себя гораздо моложе. Достав из сумочки пачку дешёвых сигарет, она вставила одну в длинный мундштук и подожгла.

― Вы к кому? ― взяла слово секретарь, чувствуя, что начальник потерял дар речи.

― Меня
Читать дальше →

Положить руку на грудь, почувствовать дыхание и произнести мысленно или голосом, обращаясь к Сердцу:
«Родное моё,
Я тебя Люблю.
И Благо Дарю».

загадал, когда вырасту, стать никем.
камер видеонаблюдения двойником.
абсолютно каждым, как манекен.
мыслящим сквозняком.

как оступишься в биографию — сразу жуть,
сколько предписаний выполнить надлежит.
сразу скажут: тебе нельзя быть листок и жук.
надо взрослый мужик.

нет, я мудрый ящер, живущий среди пещер.
иногда я склоняюсь к спящему под плащом
и пою ему на ухо: мир бесконечно щедр.
ты теперь прощён.

Вера Полозкова.

«Освободитесь и позвольте себе увидеть совершенство там, где кажется кажущееся несовершенство. Каков ваш ключ к безмятежности? Это так просто, что может вас заинтересовать. Отпустите чувство желания что-то изменить. Это может быть что-то в вашей жизни или в рамках вашего личного опыта, что вам не нравится, и вы хотите отличия от того, что есть, включая события прошлого. Если вы остаетесь открытыми для элегантности и простоты этого решения, оно способно освободить вас.»

Я тут собрал практику Л. Левинсона «Сила Любви» в передаче Криса Диппарда. Собрал можно сказать самую главную выжимку для себя, ну может кому нибудь тоже пригодится.

Сила Любви.
Осознать, что в любой ситуации если есть любое неприятие ситуации, себя, других, то значит любви нет сейчас.
Тогда есть понимание, что пребывать лучше в любви, чем в страдальческом неприятии. Значит взять ответственность за пребывание в этом моменте.
Неприятие отображается в зажимах тела — в основном в голове, груди, животе. Это относится и любой физической боли. Такое чувство как зажатая энергия и она не хорошая и не плохая
Можно кратковременно положить руку на грудь, почувствовав дыхание. Можно вообразить как энергия выходит в воображаемое окно, отпускается.
«Еще больше выходит.
Еще выходит
И ещё.»
Есть ли в этом чувстве неприятие, что значит неодобрение его. Далее
помыслить:
«Могу ли дать этому чувству доброту?
И еще доброту
И еще больше доброты.»
В доброте к себе, к своим чувствам и сейчас к некой зажатости и боли уже присутствует любовь.
Тогда можно помыслить, предварительно вспомнив в воображении родного человека к которому откликается любовь быстро. И дальше к неприятному чувству:
«Могу я дать этому чувству любовь7
Еще больше любви
Еще
Читать дальше →

Другой вещью, которая заинтриговала его, был вопрос, как далеко он сможет зайти в этом. Поправляя каждую вещь, он становился счастливее, он это чувствовал; но он задавался вопросом, как далеко он мог пойти. Был ли предел счастью? До сих пор он не нашел для этого никаких границ, и возможности были ошеломляющими. Так он и продолжал круглые сутки. К нему возвращались силы, но, не желая отвлекаться, он избегал участия в общественной жизни и иногда даже пропускал воскресные посиделки с семьей. Он покупал продукты посреди ночи, около двух или трех часов ночи. В этот час на ногах было очень мало людей, и он наслаждался тишиной города. Он продолжал исправлять свою жизнь, даже делая необходимое. И заметил, что когда кто-то в магазине или на улице его раздражает, он был в состоянии исправить эту реакцию с любовью либо сразу, либо вскоре после этого. Это нравилось ему, и он обнаружил, что любит других с силой, намного превосходящей все, что он мог себе представить. Как он описал это много лет спустя: «Когда я общался с людьми, и снова и снова, когда они делали то, что мне не нравилось, и во мне было чувство нелюбви, я тотчас менял это отношение на одно из любить их, хотя они были против меня. В конце концов я дошел до того, что, как бы мне ни сопротивлялись, я мог сохранять чувство любви к ним». Он продолжал исправлять свою жизнь с постоянными результатами около месяца, пока однажды не зашел в тупик. Он работал над последним разом, когда видел Нетти, днем, когда она выбрала кого-то другого. Он уже исправил много боли по отношению к ней; она снова и снова приходила ему на ум, и это не всегда было легко. На самом деле, поначалу было очень трудно работать над этими старыми отношениями, но постепенно, по мере того, как он набирался сил, он смог противостоять некоторым из этих давно похороненных чувств и исправить их. Но в этот день, как ни старался он исправить это с любовью, все равно оставалось чувство отчаяния, от которого он не мог избавиться. Ему хотелось сбежать, встать со
Читать дальше →

Утром он проснулся очень рано, чувствуя себя отдохнувшим и освеженным. Его первой мыслью было: «Ну, а что такое счастье?» Он рассмеялся над своим упорством, когда выкатился из постели и направился в душ. Готовя завтрак, его мысли продолжали исследовать вопрос, который преобладал в его уме. Ну, а что такое счастье? Что общего во всех этих моментах? Был Сай, был Милтон, потом Джун и его Нетти… каков был общий знаменатель? Каким-то образом он знал, что это связано с любовью, но сначала не мог понять, как именно. Когда он, наконец, пришел, это был такой простой, чистый и полный ответ, что он удивился, почему никогда не видел его раньше. «Счастье — это когда я люблю!» Он понял, что в каждом случае его чувство любви к другому человеку было интенсивным, и вот откуда пришло счастье. от собственного чувства любви. Теперь ему было так ясно, что быть любимым — это не выход. Он мог видеть, что даже если бы люди любили его, если бы он не чувствовал взаимной любви, он не собирался быть счастливым. Их любовь могла бы сделать их счастливыми, но она не могла, не могла сделать его счастливым. Это была новая и ошеломляющая концепция, и хотя он инстинктивно знал, что она верна, его старая научная подготовка не позволяла ему принять ее без проверки. Поэтому он заглянул в свое прошлое, вспомнив те моменты своей жизни, когда он был любящим и счастливым, и он понял, что в те времена другой человек не обязательно любил его. Он посмотрел и на другую сторону, на несчастливые времена, и теперь, когда он знал, что искать, было совершенно очевидно, что он не любил. О, тогда он думал, что любит их, как Нетти и Джун. Он любил их, нуждался в них, хотел их. Но была ли это любовь, подумал он теперь. Нет, это было больно… он переживал боль, что его не любят. И хотя он называл это любовью, он действительно хотел обладать ими полностью, думая, что ему нужна вся их любовь, чтобы быть счастливым. Это был ключ! Он испытывал потребность или недостаток любви, ожидая, что другой человек даст любовь, ожидая,
Читать дальше →

«Нет лучшего раба, чем тот, кто думает, что свободен.»

«Первыми на религию клюют убогие и разочарованные, т.е. бедные, а значит нищие.Они хотят найти Бога, т.е. стать БОГатыми.Во всех смыслах этого слова и на всех уровнях сознания.
И сначала они даже не догадываются, что этих уровней несколько.» )



Мир одноклеточных

Вы спрашиваете: «Как мне капитулировать? Как мне сдаться?» Но я спрашиваю: «Как вы собираетесь наполнить свой кувшин, не нагибаясь?» Возможно, мучимый жаждой, вы стоите на берегу реки или даже в самом ее центре, и, хотя повсюду течет вода, она не способна подпрыгнуть и достичь ваших губ. Это вы испытываете жажду, а не река. Но вы стоите – несгибаемые в своем эго. Как же вы утолите жажду, если не нагнетесь и не наполните водой ладони? Вы должны наклониться. Вы должны опуститься до уровня реки, до поверхности воды.

Поток любви течет в каждом сердце. И каждый может напиться. Но как насчет того, чтобы наклониться? Неспособность нагнуться является реальным препятствием. За время тысячей жизней ваша спина закостенела, и теперь вы не можете наклониться. Вас разбил паралич. И каждый раз, когда встает вопрос о том, чтобы склониться, внутри вас возникают препятствия. Ваше эго говорит: «Я? Поклониться? Скорее, я умру!» Оно говорит вам, что лучше сломаться, чем склониться. Это тот урок, который вы усвоили, это тот совет, который был вам дан. Это яд, который был пущен вам в кровь. Как будто в этом есть что-то мужественное, что-то героическое!

На самом деле, этот страх склониться, страх потерять собственное достоинство – признак труса. Почему смелый человек должен бояться склониться? Он при этом ничего не теряет. Когда налетает буря, большие деревья ломаются, а маленькие нагибаются. Когда буря заканчивается, большие деревья не могут заново подняться, но маленькие с легкостью выпрямляют свои стебли. Они владеют искусством уступать. Они знают, как быть смиренными. Массивные деревья, которые стояли прямо и сражались с бурей, потерпели поражение и сломались, они не смогли подняться.

Лао-цзы говорил, что нужно вести себя подобно маленьким растениям. Он говорил, что, когда налетает буря, нужно уступить. С кем вы собираетесь сражаться? Позже вы поймете, что буря очищает вас, смывает прочь вашу грязь, и, как только она закончится, вы снова выпрямитесь – обновленные,
Читать дальше →