Нео-адвайта

«Субъективность», не имея никакого существования, не может умереть — поскольку нет вещи, которая могла бы подвергнуться исчезновению, — как не может и родиться — поскольку нет вещи, способной обрести существование. Следовательно, «она» должна быть вечна (безвременна, за пределом концепции «времени»).
Только объекты могут рождаться и умирать, только объекты могут восприниматься, только об объектах можно думать, только объекты можно вообразить, только объекты могут казаться существующими. И «существует» лишь видимость (феноменальность).
На что бы ни указывало слово «субъективность», это не может быть воспринято, не потому что это что-то непознаваемое, а потому что «это» по определению вообще не «что-то». И, тем не менее, и неизбежно, «это» должно быть всем, что есть, и всем, что мы есть.Так что же это? Никакое не «что». Просто чистое феноменальное отсутствие, отсутствие которого и есть мы (ТО, что мы есть)...

В маленьком рыбацком поселке в Японии жила одна молодая девушка, которая родила ребенка. Ее родители очень рассердились и захотели узнать имя отца. Она отказалась назвать его. Рыбак, которого она любила, по секрету сказал ей, что отправляется на поиски богатства и, когда вернется, обязательно женится на ней. Родители девушки продолжали настаивать. В отчаянии она назвала Хакуина – монаха, жившего в горах.

В ярости родители схватили маленькую девочку и отнесли ее к дому Хакуина. Они стучали в двери, пока он не открыл им. Они вручили ему девочку со словами: “Это твой ребенок, заботься о нем сам!”
“Неужели?” – сказал Хакуин, взяв ребенка на руки и взмахнув на прощание родителям девушки.
Прошел год, и вернулся настоящий отец ребенка. Он женился на девушке. Немедленно они отправились к Хакуину, чтобы упросить его вернуть им ребенка.
“Это наша дочь”, – сказали они.
“Неужели?” – ответил Хакуин, подавая им ребенка.

В споре умирает истина.

Можно обсуждать теории, но жизнь обсуждать невозможно.

Только любящие сердца могут вести диалог о жизни.

В чем разница между дебатами и диалогом?

В дебатах вы не хотите слышать другого.

Даже если вы слушаете, то не по-настоящему.

Вы, просто, подготавливаете свои аргументы.

Вы ждете удобного случая, чтобы возразить.

В вас уже живет предубеждение против его слов, у вас всегда есть свои соображения, свои теории.

Вы не открыты для нового, вы переполнены теориями и хотите лишь одного – доказать их правоту, их истинность.

Искатель истины не таскает с собой тяжелый мешок с теориями.

Он открыт, восприимчив. Он может слушать и слышать.

Как может мусульманин, индус или христианин слушать?

Они ничего не слышат.

Они уже знают истину.

Они закрыли свои двери для новых ветров, для новых рассветов, нового пробуждения, они считают, что уже достигли цели.

И они могут дебатировать, но вступать в диалог не способны.

Их дебаты перерастают в конфликт, и они во всем противопоставляют себя другому.

В подобных дебатах и спорах вы можете доказывать, что угодно, хотя и ничего не сможете доказать.

Вы можете заглушить, подавить, осмеять другого, но никогда не сможете передать ощущение, музыку истины.

Это просто война, где вы стреляете словами.

Люди съезжаются со всех концов света, чтобы присутствовать на утренних беседах в этой гостиной в Бомбее, некоторые из них ищут годами и успели побывать у мастеров дзэн, гуру и учителей всех пошивов. Они прослышали об этом учителе «чистой адвайты» и приехали, возможно, с определенными ожиданиями или, по край¬ней мере, с надеждой наконец-то услышать то, что хотят услышать, подлинное учение, которое уберет завесу с Окончательного Понимания, Окончательной Истины, Самореализации, Полного Пробуждения.
То, что они получают, это маленького человечка, сидящего в углу, без конца говорящего о том, являетесь ли вы или нет «деятелями» того, что вы считаете своими действиями. Большинство из приходящих не остаются надолго. После нескольких бесед они уезжают — кто домой, кто дальше, к другому учителю, который будет толковать о «более важных» вещах. Эта идея «деятельства» слишком мирская, слишком простая, кажется столь вторичной, столь не относящейся к делу.
Конечно, не поймите неверно: с точки зрения тотального Понимания учение о том, являетесь ли вы деятелем, и вправду излишне; такого вопроса даже не возникает. С Пониманием приходит естественное и спонтанное осознание того, что никого нет, никакого индивидуума, который бы мог или не мог быть деятелем. Так что вопрос этот спорный. То, чем вы себя полагаете, весь набор, состоящий из тела, ума, личности, эго, чувства индивидуальности, личной истории, — ничего из этого не существует как такового, не является чем-то большим, нежели идеей,
Читать дальше →

Кто может стать просветленным?
Нет никого, кто мог бы пробудиться!
Чувствующие существа вообще не существуют как таковые, как указывал Будда в «Алмазной Сутре», — так как они могут пробудиться? Они концепции, мыслеформы, объекты — а объекты не могут ни заснуть, ни пробудиться! Какая чушь вся эта доктрина! Это все голословное утверждение, поскольку феноменально они видимости, а ноуменально они не спят.
Субъективный элемент ума уже пробужден, и всегда был пробужден, не затрагиваемый какой-либо концепцией времени. Но сновидящий, в расщепленном сознании, очевидно, отождествляется с собственным видимым во сне объектом. Так что отождествленный личный сновидящий всегда должен пробуждаться: именно он всегда пробуждается, а не видимые во сне объекты. Для объектов сна не может быть никакого пробуждения в любом виде или степени сновидения...

Истинное видение есть не-видение-
никто не смотрит.
Истинное слышание есть не-слышание-
никто не слушает.
Истинное действие есть не-деяние-
никто не делает.
Истинное думание есть не-думание-
никто не думает.
Лишь спонтанность ненамеренна-
и нет никакого я.

Голод – новый каждый новый день. Любовь – новая каждый день. Говорить «каждый день» не очень правильно – каждое движение, каждый жест, каждый момент, всё новое. Откуда тогда берётся старое? Почему всё становится скучным? Если всё всегда новое и вы не можете вступить в ту же реку дважды и не можете увидеть снова тот же восход, — если всё так ново и свежо, почему тогда вы становитесь мёртвым и погружаетесь в скуку? Потому что вы не живёте из внутренней гармонии. Вы живёте из ума – а ум всегда стар.
Читать дальше →

О Великий Автор!
Прошу тебя об одолжении:
Попробуй не делать, то что ты делаешь.
Попробуй не выбирать, то что ты выбрал!

У тебя нет объективного существования (как «тебя»), как нет и субъективного существования (как «тебя»), потому что «существование как субъекта» сделает субъект объектом — которым он быть не может. Ты существуешь лишь как само существование.
****************************************************************
Если привязанность должна быть отброшена, то само отбрасывание также должно быть отброшено. Но поскольку отбрасывание — это волевой акт, он должен отбросить сам себя. Можем ли мы отбросить то, чем никогда не обладали? Что может «делать» или «иметь» хоть что-нибудь? Давайте начнем с нахождения этого «мы».
****************************************************************
Все есть то, что мы есть: каждый объект является своим субъектом, и то, что мы есть, — «наш» субъект. Ноуменальное видение — это просветленное видение, феноменальное видение — непросветленное видение: это единственная разница между ними. Почему так? Потому что ноуменальное видение видите феномены ноуменально, и тогда феномен так же ноуменален, как и сам Ноумен...

… Идея об отдельном индивиде, эго, самости или «я»-концепции — это объект. Я становлюсь объектом — неминуемо — всякий раз, когда думаю о себе. И всякий раз, когда я действую «от себя», — действует объект. Иногда, однако, я действую прямо — но тогда действует не «я». «Я» никогда ничего не сознаю. «Сознание» как таковое — вот все, чем я являюсь.
****************************************************************
Ноумен — суть феноменальности, бытием которого она является, где Бытие Ноумена — это бытие Бытия как такового, то есть отсутствия Не-бытия. Пустота — суть Формы, Форма — проявление Пустоты.
*****************************************************************
Нет сознающего отдельно от сознаваемой «вещи», нет «вещи», сознаваемой отдельно от сознающего ее. Но «сознающий» — лишь акт сознавания, а сознаваемая «вещь» — другая сторона той же монеты.
Следовательно, «сознающий» и «сознаваемое» не отличаются друг от друга, они «не два» — они могут быть только «функцией сознавания», функциональным аспектом чистой потенциальности, которая сама по себе не существует феноменально, или объективно, отдельно от своего проявления как сознающего-и-сознаваемого. Наблюдающий не может наблюдать наблюдающего...