Тот факт, что переживание может быть спокойным или волнующим, приятным или неприятным, ничего не меняет. Определенные характеристики переживания никак не сказываются на цельности переживания. Они не мешают видеть, что в нашем переживании нет ни разделительной линии, ни центра восприятия. Индивидуальные характеристики переживания никоим образом не влияют на тот факт, что наше переживание всегда представляет собой неразрывную сокровенную Тотальность без отдельных частей, объектов, сущностей, личностей или чего-то другого.
На самом деле «спокойное» или «волнующее», «приятное» или «неприятное» — это лишь интерпретации, накладываемые умом на само переживание, которое не является ни спокойным, ни возбуждающим. И для того, чтобы интерпретировать переживание таким образом, мышление должно сначала извлечь отдельный объект из целостности переживания и в результате вообразить ограниченную точку зрения, с которой оценивается или обсуждается переживание как таковое.
Само по себе переживание не знает беспокойства. Беспокойство знает только ум, и беспокойство, которое он знает, принадлежит только его собственной деятельности.
Переживающий и переживаемое сделаны из переживания, а само переживание сделано из нашего Я, осознанного Присутствия. Однако в действительности переживание не «сделано из» осознанного Присутствия. Оно есть То. Существует только То.
Идея, что есть нечто иное, чем осознанное Присутствие, — это просто убеждение. Это «нечто», которое считается отличным от осознанного Присутствия, абсолютно не существует. Оно никогда не обнаруживается в переживании. Оно может быть найдено только в воображении.
Что же может быть сделано с тем, что не существует? И что можно сделать с тем, что всегда присутствует?
Каждая часть переживания полностью насыщена этим Присутствием. Никакая часть его не ближе и не дальше от Присутствия, чем любая другая часть. Никакая часть переживания не более и не менее пронизана этим Присутствием, чем любая другая часть. На самом
Читать дальше →