Перед моими глазами проелетела вся твоя жизнь.
— Ну, и как она тебе?
— Она не стоит того, чтобы за нее умереть…

В: Вы говорите, что пребываете в безвременном состоянии. Означает ли это, что прошлое и будущее открыты для вас? Вы встречали Васиштху Муни, Гуру Рамы?

М: Этот вопрос задан во времени и о времени. Вы снова спрашиваете меня о содержании сна. Безвременность находится за пределом иллюзии времени, это не растяжение времени. Тот, кто называл себя Васиштхой, знал Васиштху. Я же за пределами всех имён и форм. Васиштха – это сон в вашем сне. Как я могу его знать? Вас слишком заботит прошлое и будущее. Это происходит из за вашего стремления продолжить себя, защитить от угасания. И в своём желании продолжаться вы хотите, чтобы другие составили вам компанию, поэтому вас беспокоит их выживание. Но то, что вы называете выживанием, – это всего лишь выживание сна. Ему лучше умереть. Тогда есть шанс проснуться…

5. Небо и Земля не «человечны»

Влюбленный в идеи

Небо и Земля не «человечны».
Все существующее для них — словно
соломенные собаки.

Любовь — это то, что не знает любви. То, что думает, что может любить, — только идея. И то, что думает, что знает, что такое любовь, — еще одна идея. «Любовь — это только слово». Так сказал Зиммель. Должно быть, здесь он был прав.

Из каждого слова — указателя на то, что нет второго, — Ты снова можешь создать что-то двойственное. Особенно из слова «любовь». Ты ассоциируешь с ним сразу двоих — и надежду преодолеть двойственность. Ты начинаешь размышлять: «То, что есть сейчас, — это относительная любовь? А можно мне получить абсолютную? Ту самую безоговорочную, необусловленную, совершенную любовь?» Нельзя, пока есть «ты»!

Любовь Ты ощущаешь как тоску по родине. И эта тоска возникает с предположением, что «ты» существуешь и нуждаешься в родине. Но «ты» не существуешь.
А теперь самое неприятное: «Возлюби своего ближнего, как самого себя». Ты можешь себе представить, что это означает? Найди-ка сначала «я», которое «ты» мог бы возлюбить. Не найдя то, что «ты» мог бы возлюбить в самом себе, возлюби то, что не можешь найти, в ближнем. Однако осторожно: если «ты» не сможешь найти самого «себя», то исчезнет и «ближний». Тогда останется только любовь. Без «тебя». Без какого-то «ближнего».

До этих пор Ты будешь лелеять сновидческие отношения, и радоваться им, и страдать. Отношения с самим «собой» — это тоже сновидческие отношения. Отношения с идеей. В Истине не существует «второго», с которым Ты мог бы находиться в отношениях. Существует, однако, масса представлений, с которыми Ты находишься в отношениях. Ты всегда влюблен исключительно в идеи, Ты не можешь иначе.

То это идея об относительной любви, то — об абсолютной. Если Ты влюбляешься в последнее, то хочешь как можно скорее избавиться от относительной любви, чтобы можно было наслаждаться абсолютной. Так из-за любви Ты забудешь самого Себя, Сам Себя обманешь из-за любви, глубоко падешь из-за любви.
Радушно принятый или отвергнутый, забытый или оставшийся в памяти, целованный или обманутый — это всегда только Ты один. Ты — любящий, любовь и возлюбленный. И Тебе не уйти от этой любви к самому Себе. Все является Твоей любовной интригой с самим Собой. И эта интрига совершенно недвижима. Потому что Ты недвижим. Вся эта любовь и предательства нереальны. Абсолютно повсюду есть только Ты. Абсолютно не знающий любви. В этой полной недвижимости нет любви. И есть только любовь. Но нет «второго», который может быть любимым. В этом нет вообще ничего. Нет даже «ничего».

-Да акстись ты, за такие мысли выгонит тебя бог из рая, — испуганно шепчет недавно прибывший.
-А, ты видел этого самого бога?
— Нет,- и вновь прибывший перекрестился, -его не возможно увидеть, его не возможно познать,- добавил он.
— И я не видел,- старик, усмехнулся,- ни кто тебя, ни куда выгонит, потому что ни кому до тебя нет дела.
За всё время пребывания в раю Старик понял одну вещь, что здесь всё подчинено его желаниям и мыслям. Всё здесь сотворено для него. Нередко он встречал здесь людей и удивлялся, как с ними легко найти общий язык, и как они похожи на него, но не внешне, а желаниями и образом мысли. Потом Старик понял, что видимо все они представляют рай так же как он, только с маленькими вариациями. Он не мог посмотреть на это место глазами других обитателей. ОН НЕ ЗНАЛ ЧТО МОЖНО. Продолжая думать в этом направлении, Старик усомнился в существовании бога, но такого бога каким он себе его представлял вечность назад. Иногда люди вновь прибывшие, его самого принимали за бога. Старик улыбался и подшучивал над ними. И однажды в голову ему пришла мысль, а почему бы и нет…почему бы ему самому не стать богом. Мысль сначала ему показалась ужасной, он её загнал подальше, но она не хотела уходить и всё лезла и лезла….
И Старик стал думать. Стал взвешивать за и против, ему не хватало смелости подумать и поверить в такое положение вещей. И недавно он понял, что богом действительно можно стать, ведь должен же быть какой ни будь смысл бесконечного существования в раю. Всю жизнь его учили, что нужно для достижения цели пройти кучу препятствий и там ждёт его заветный приз. Так и в этот раз должен быть какой ни будь путь. Старик понял, что ангелы знают, раз они встретили, когда он очутился в негде. И всё стало на свои места. Старик уже знал, что ангелы знают путь.
— Мы ждём тебя,- раздался приятный голос.
Старик поднял голову и увидел ангелов, они подхватили его и воспарили в вышине. Через некоторое время Старик и ангелы растворились, а вновь прибывший подумал: «Я же говорили ему, доигрался…….». Он даже не догадывался, что ангелы перенесли Старика в начало пути. А Старик не догадывался, что можно закончить путь, не начиная его. В сознании Старика всплыла фраза: «оказаться в конечной точке пути не начиная движения»…… он отбросил все мысли и начал свой путь.
Старик проснулся и отчётливо вспомнил вечность, которую он пребывал в раю, он вспомнил ангелов, перенёсших его в начало пути. Старик задрожал от страха и понял, что вернулись неприятные чувства, которые отсутствовали там, неужели он снова попал в
мир людской. В это Старик поверить ни как не мог.
-Степаныч, просыпайся лысый чёрт, — раздался хриплый мужской голос из за двери.
Старик огляделся и то, что он увидел привело его в ужас. На полу были разбросаны пустые бутылки, на окне висели жёваные грязно-белые рваные занавески. Комната походила на помойку, потому что кругом валялся мусор, остатки еды и над всем этим кружили жирные, чёрные мухи. Мухи жужжали громко и сердито, будто бы были чем то недовольны. Старик задумался. Он пытался восстановить события, но стук в дверь мешал сосредоточится.
-Степаныч, твою мать, ты помер что ли, — раздался всё тот же нетерпеливый голос.
-Я, Степаныч, — подумал Старик и заплакал.
-Чё, слезу пустил? — раздался рядом надоедливый голос, — головка бо-бо?
Старик поднял глаза и увидел перед собой мужика лет 65, в помятой клетчатой рубашке и с таким же помятым лицом, небритым, с грязными засаленными рыжими волосами и беззубым ртом.
-Ну, старый хрыч, чего не открывал, вижу не спишь вовсе,- человек с подозрением посмотрел на него недобрым прищуром,- заначку выжрал скотина?- и грязный мужик подозрительно замолчал и насупился.
Старик не нашёл, что ответить. Повисла пауза. Мухи стали жужжать громче, и их стало больше. Жужжание усиливалось, пока не превратилось в рёв. Мухи образовали кольцо, и внутри кольца Старик увидел рай.
Старик не стал раздумывать и прыгнул внутрь кольца.
Рай встретил Старика ласковым солнцем и тёплым дуновением ветерка. Зелёные холмы радовали его взгляд. Он с наслаждением вдыхал благоухание цветов. Он вернулся домой.
В голове у Старика пронеслись мысли о боге, о нём самом, о Степаныче и мухах. Старик уже больше не хотел быть богом, он хотел быть здесь в этом месте, где ни когда не скучно, радостно на душе, всегда тепло и чисто. Он встал и пошёл искать Вновь прибывшего, что бы ему рассказать, что бог есть и он не он.
Только старик не понял, что бог и есть он сам, что всё произошло по его желанию. Но видимо ещё должна пройти вечность, что бы Старик предпринял вторую попытку стать на путь истинный.
08.12.2008

Реальность — это То Что Ты Есть!..
А всё остальное — или «кажется», или «как будто»…
Но что это — «остальное»?..
Только мысли – которые тоже ТО ЧТО ЕСТЬ!..

Аум…

Исток…

Танец…

Однажды1, когда Бхагаван беседовал с посетившим его пандитом о великих достоинствах Бхагавадгиты, один из преданных заметил, что удержать в памяти все 700 стихов очень трудно, а потому попросил отметить один стих, который следовало бы запомнить как квинтэссенцию Гиты. Бхагаван указал 20-й стих из десятой главы:

Я — Атман, о Гудакеша2,

в Сердце каждою существа Я пребываю;

Я — начало и середина, и также конец всех существ.

Позднее Он выбрал 42 стиха и расположил их так, что композиция может служить общим руководством искателю Истины в его садхане. Он же дал переводы этих стихов на языки тамили и малаялам.

***

Санджая сказал:

1

Ему (Арджуне), преисполненному сострадания

и отчаяния, потрясенному горем, рыдающему,

Эти слова сказал Мадхусудана3: II: 1

Благой Господь сказал:

2

Это тело, о сын Кунти4, названо кшетра (поле);

Того, кто его познаёт, Мудрецы именуют кшетраджня

(Познающим поле).

XIII: 1
Читать дальше →

Мы стараемся балансировать посередине, занимать нейтральную позицию. И конечно, мы на нейтральной полосе, в качестве мнимой отдельной личности. Мы являемся субъектом, по отношению к которому всё остальное — объект, мы — центр Вселенной. В этом пространстве мы играем, разными способами, очень красивыми и уникальными, и также здесь присутствует разумность, которая говорит нам о том, что чем более распахнут этот центр, тем более сбалансированными мы будем, находясь в нём. И мы старательно движемся в непознанное, за пределы нашей зоны комфорта, дабы расширить границы. Мы чувствуем, что чем более мы открыты новым переживаниям и чем менее мы фиксированны и тверды в нашей центрированности, тем более удовлетворёнными мы становимся.

Некоторое время так кажется. Мы просто сделали тюрьму более комфортной. В этом нет ничего правильного или неправильного — если вы сидите в камере, вы вполне можете заняться улучшением ее комфортабельности. Сложность или невозможность в том, что границы, которые мы раздвигаем, только кажутся реальными. Границ не существует, и то, что ощущает себя отдельным, на самом деле является целым, которое видится как отдельность, тогда как никакой отдельной сущности просто не существует.

Не важно, сколько отношений и связей выстроит эта мнимая отдельная личность, не важно насколько преуспеет она в своих чаяниях, не важно насколько она центрирована — всегда будет ожидание чего-то и вопрос о том, что же отсутствует, что же кажется потерянным. Любое удовлетворение для индивидуума будет лишь временным, тогда как в том, что видится происходящим, непрерывно присутствует открытое приглашение к высшему прозрению в то, что есть.

Прозрение происходит в это. Бытие. То, что казалось потерянным, вообще никогда не терялось, то, что казалось потерянным — это целое, с момента возникновения этого сжатого чувства отдельности от него. Но это полнота, которая играет в игру отдельности от самой себя и в игру жажды снова стать целым.

То, что как бы пытается балансировать в центре, может упасть, упасть в пропасть этого, упасть в то, что уже есть и смеяться, видя то, что это и было домом, всегда. Вместе с этой кучей посланий, рассказывающих вам, как улучшить себя и обстоятельства вокруг, рассказывающих, как вам следует жить и чего вам не хватает — теперь есть безкомпромисная альтернатива, предлагающая иную возможность. Это послание — ничьё и оно есть радикальная песнь, без повестки дня или цели — о том, что вы уже есть то, что ищете, вы уже дома. Просто Бытие и есть то, что ищется, просто это, которое уже есть. Какой хитрый способ прятаться!