К утру Стая забыла о своем безумии, но Флетчер не забыл.
— Джонатан, помнишь, как-то давным-давно ты говорил, что любви к
Стае должно хватить на то, чтобы вернуться к своим сородичам и помочь
им учиться.
— Конечно.
— Я не понимаю, как ты можешь любить обезумевшую стаю птиц,
которая только что пыталась убить тебя.
— Ох, Флетч! Ты не должен любить обезумевшую стаю птиц! Ты вовсе
не должен воздавать любовью за ненависть и злобу. Ты должен
тренироваться и видеть истинно добрую чайку в каждой из этих птиц и
помочь им увидеть ту же чайку в них самих. Вот что я называю любовью.
Интересно, когда ты, наконец, это поймешь?
Просто если услышит, вся его стройная схемка выпестованная и взлелеянная в долгих размышлениях при помощи конкретно-логического ума, который он как бы разоблачил, как совсем не реальную туфту рухнет!:)) и все!!! смех и слезы!
В некоторых странах в монахи принимали целыми деревнями, когда кушать было нечего, а в монастыре были запасы!:)) время древнее, нам трудно сейчас их обусловленности понять, неужели вы не видите что мозг другой, все другое! это как примерять детские штанишки на взрослого мужика!
В пятом году Гэнроку (1692) Банкэй затворился в храме Дзидзодзи в Киото, с тем чтобы оправиться от очередного обострения своей болезни. Его ученик Сэкимон прислал в Киото некоего монаха по имени Тэнкю.Тэнкю рассказал ему о том, что несколько молодых монахов скверно ведут себя, выказывают неуважение к старшим и всячески беспокоят других монахов, нарушая тем самым обычный ход обучения в залах для медитации. Он сказал, что Сэкимон просит у Банкэя разрешения отправить их в какое-то другое место, в храм Нёходзи на остров Сикоку или в храм Кориндзи в Эдо, надеясь на то, что там их отношение к постижению дзэн изменится в лучшую сторону.
Банкэй немедленно созвал своих помощников. Когда пришли Сюин, Соре и Сонин, Банкэй известил их о просьбе Сэкимона, а затем сказал им такие слова:
— Залы монастыря строятся с тем, чтобы вместить как можно больше таких злодеев, дабы за них можно было взяться и сделать из них хороших, добрых людей. Сэкимон, не принимая это во внимание и вовсе не проявляя к ним сострадания, хочет сбыть их с рук и позволить им унести свои беды в какое-то другое место. Как же он может называть себя настоятелем храма? Если люди, не благоволящие к другим и не способные к проявлению сострадания, возвышаются до положения настоятелей храмов, то можно считать, что моя Дхарма все равно что иссякла.
да и их сатсанги превращаются не в тонкую работу, а в балаган! видел как у Цезаря микрофон выхватывали, водой обливали, цирк просто! Пусть продолжает в том же духе! Хорошо что то, чему он учит к адвайте не имеет никакого отношения, а так бы дискредитировал все учение…
Стих мой.
Верно прожитые дни,
Если с верою они.
Радость в вере обретёшь,
А сомненья прочь гони!
Акростих
Сорвался в пропасть атеист.
Но куст, что рос средь скал,
Бедняге, чтоб не падал вниз,
«Соломинкою» стал…
Не столь надёжна мощь куста,
Обеих немощь рук,
Всё же заставили уста
Сказать такое вдруг:
«Умом я понял — Бог, Ты есть!
Подай спасенья глас!
Я стану вере предан весь!
Что делать мне сейчас?
А все грехи мои прости…»
Как гром средь бела дня
Вдруг голос: «Кустик отпусти,
Коль веруешь в меня!»
Казалось, Господа нашедший,
Промолвил: «Я не сумасшедший!»
Кто к вере, наконец, пришёл,
Своим умом и убежденьем,
Так дай-то Бог, чтоб он нашёл,
Тому и в сердце подтвержденье!
в общем весело:))
Ричард Бах. Чайка по имени Джонатан Ливингстон
причем не за пирожок, а за спасение жизни после поглощения пирожка с протухшей начинкой:))))))
В стихе-ИСТИНА-слово «ТВОРЕЦ»-с Большой!
Банкэй немедленно созвал своих помощников. Когда пришли Сюин, Соре и Сонин, Банкэй известил их о просьбе Сэкимона, а затем сказал им такие слова:
— Залы монастыря строятся с тем, чтобы вместить как можно больше таких злодеев, дабы за них можно было взяться и сделать из них хороших, добрых людей. Сэкимон, не принимая это во внимание и вовсе не проявляя к ним сострадания, хочет сбыть их с рук и позволить им унести свои беды в какое-то другое место. Как же он может называть себя настоятелем храма? Если люди, не благоволящие к другим и не способные к проявлению сострадания, возвышаются до положения настоятелей храмов, то можно считать, что моя Дхарма все равно что иссякла.