Идея не может не улетучиться, вопрос в том что делает её материальной, якорит верой и надеждой, заставляет искрить как бикфордов шнур, накатывающей волной напряжения, перед освобождением взрывом смеха.Это описания в парадигме вербализации контакта.Смех это сознание, а сознание это смех.
Невинность-Пустотность, ибо нечего держать в себе, когда ты прощён(а так априори), сквозной характер препятствий, когда энергия незакапсулирована, то позволения быть следующему не требуется, оно итак возникает вместе с исчезновением-это «твоё» учение!
Туннель в пространстве рыли адские кроты,
Мерцали шайбы мертвых узников хоккея,
И Маги Хаоса – Заклятье Пустоты,
Плели на стеганных матрасах из IKEA.
Сибирский кот жевал на кухне крабью плоть,
Кагор стекал в дыру нейтронного стакана,
И гексаграммы луч тянулся уколоть,
Во мгле иллюзий Демиурга-старикана…
Обряд несложен – технология проста,
Отождествляя плоть и кровь с вином и мясом,
Вкусив, подобно Евхаристии Христа,
Скажите Яхве зычным голосом всевластным:
«Никто, Ничто! Изыди, в Нечто, в Никуда!»
И повторяйте эту мантру неустанно,
Чтоб вам во Хаосе – не снились никогда,
Его кирпичные заводы Дагестана!
И ВСЁ – исчезнет! И Москва, и Вашингтон,
Кагал и НАТО, пидарасы и Россия,
И только Юггот – фиолетовый Плутон,
Мелькнет в безвременьи орбитами косыми…
Христос здесь заякорение на индивидуальности, которая социальнооправдана в контексте господства государства и управления, это железобетонная стена «табу», для служителей культа.
Причина это наблюдатель, но если понять что история наблюдателя не имеет начала, для него самого, являющегося одной из шестерёнок, тогда радостный звон будильника этих «часов» звенит во всех уголках вселенной… ПРОСНИСЬ! и надо заметить, что этот звон тождественен всем шестерёнкам, они и есть этот звон… уффффф))))
Нижесказанное не противоречит развороту «надиндивидуальное сознание», однако этот разворот какбудто подразумевает ещё один шаг «который некому сделать», тогда как по тексту ниже «преображение» это условно «финал».
С.И.Фудель из книги «У стен Церкви»
«Основное, что надо понять и принять в христианстве это, что оно не есть какое-то разумное социальное учение, призванное к разрешению каких-то мучительных проблем человеческого общежития. Можно даже сказать, что оно и не гуманизм. Оно по определению Христову не мир, но меч. Оно зовет к преодолению не социальной несправедливости, но человеческого естества во имя преображения его в естество Божественное. Христианство есть преображение человека в Бога по причастию божественной благодати. Установлением такой высочайшей цели и объясняются узкий путь, аскетизм, подвиг и меч христианства
Вне родов Голгофы не рождается в человеке Бог. Голгофа выше человеческого естества Настолько она вышеестественна, что даже Христос, в своем человечестве, молился до кровавого пота чтобы ее не было. Но продуман распорядок действий! Не так то просто привить человеку вкус вечности, а только в этом и есть цель христианства — обоготворить человека. Всего человека. И душу и тело.
Поэтому когда отрицается Голгофа и узкий путь то можно безошибочно сказать, что тем самым отрицается, снимается с христианства его высочайшая цель. И выхолощенное христианство превращается в одну из бесчисленных группировок людей мыслящих о разрешении социальных конфликтов. „Христианство не поэма, а подвиг“ сказал мне как то о.Серафим Битюков
Постоянный святоотеческий термин «обОжение» смущает нас грандиозностью горизонтов. А ведь только из этого окна видно все христианство, его «широта и глубина и превосходящая всякое разумение любовь Христова», делающая нас не только «царями и священниками», но и «богами по благодати».
В богослужебных текстах понятие «обожение» иногда дается в еще более ясном для нас термине «обоготворение».
«Род человечь, порабощен(ный) мучителем грехолюбным, кровию Божественною Христос искупи, и, обоготворив, обновил есть, яко прославися».
Вера в Бога есть вера в бессмертие человека, то есть, иначе говоря, вера в Бога есть вера в человека, вера в то, что и человек станет богом.»
Радость ближе того,
кого вы любите:
Это вы сами.
Туннель в пространстве рыли адские кроты,
Мерцали шайбы мертвых узников хоккея,
И Маги Хаоса – Заклятье Пустоты,
Плели на стеганных матрасах из IKEA.
Сибирский кот жевал на кухне крабью плоть,
Кагор стекал в дыру нейтронного стакана,
И гексаграммы луч тянулся уколоть,
Во мгле иллюзий Демиурга-старикана…
Обряд несложен – технология проста,
Отождествляя плоть и кровь с вином и мясом,
Вкусив, подобно Евхаристии Христа,
Скажите Яхве зычным голосом всевластным:
«Никто, Ничто! Изыди, в Нечто, в Никуда!»
И повторяйте эту мантру неустанно,
Чтоб вам во Хаосе – не снились никогда,
Его кирпичные заводы Дагестана!
И ВСЁ – исчезнет! И Москва, и Вашингтон,
Кагал и НАТО, пидарасы и Россия,
И только Юггот – фиолетовый Плутон,
Мелькнет в безвременьи орбитами косыми…
© Эдди Эрикссон
2011г.
С.И.Фудель из книги «У стен Церкви»
«Основное, что надо понять и принять в христианстве это, что оно не есть какое-то разумное социальное учение, призванное к разрешению каких-то мучительных проблем человеческого общежития. Можно даже сказать, что оно и не гуманизм. Оно по определению Христову не мир, но меч. Оно зовет к преодолению не социальной несправедливости, но человеческого естества во имя преображения его в естество Божественное. Христианство есть преображение человека в Бога по причастию божественной благодати. Установлением такой высочайшей цели и объясняются узкий путь, аскетизм, подвиг и меч христианства
Вне родов Голгофы не рождается в человеке Бог. Голгофа выше человеческого естества Настолько она вышеестественна, что даже Христос, в своем человечестве, молился до кровавого пота чтобы ее не было. Но продуман распорядок действий! Не так то просто привить человеку вкус вечности, а только в этом и есть цель христианства — обоготворить человека. Всего человека. И душу и тело.
Поэтому когда отрицается Голгофа и узкий путь то можно безошибочно сказать, что тем самым отрицается, снимается с христианства его высочайшая цель. И выхолощенное христианство превращается в одну из бесчисленных группировок людей мыслящих о разрешении социальных конфликтов. „Христианство не поэма, а подвиг“ сказал мне как то о.Серафим Битюков
Постоянный святоотеческий термин «обОжение» смущает нас грандиозностью горизонтов. А ведь только из этого окна видно все христианство, его «широта и глубина и превосходящая всякое разумение любовь Христова», делающая нас не только «царями и священниками», но и «богами по благодати».
В богослужебных текстах понятие «обожение» иногда дается в еще более ясном для нас термине «обоготворение».
«Род человечь, порабощен(ный) мучителем грехолюбным, кровию Божественною Христос искупи, и, обоготворив, обновил есть, яко прославися».
Вера в Бога есть вера в бессмертие человека, то есть, иначе говоря, вера в Бога есть вера в человека, вера в то, что и человек станет богом.»