@DmitryA

Так получилось в моей жизни, Библию я начал читать не так давно. Мы с семьей заезжали на экскурсию в Валаам и там я себе купил на память Библию. Книга небольшая и в поездках было удобно её брать читать в самолёте. Тогда я уже неплохо разбирался в текстах упанишад.

В памяти у меня были такие важные моменты как:
advaitaworld.com/blog/77696.html

В тайной пещере сердца сидят двое у источника жизни. Разделенное эго пьет сладость и горечь. Любит сладкое, не любит горькое. В то время как Высшее самосознание пьет сладкое и горькое. Ни радуясь и ни горюя. Эго щупает во тьме, а Самосознание живет в ясном свете.

— Катха упанишада.

dzen.ru/media/id/5c5fa97caf022e00ac885b19/ioga-sutry-patandjali-praktika-sadhana-pada-5e456960a4700360727f80df

Шаблоны мышления в поле ума могут быть окрашены страхом, отвращением, привязанностью, эгоизмом или незнанием нашей истинной природы (пять клеш, описанных в йоге) (шлоки 1.5, 2.3). Эти раскрашенные мысли (вритти) являются препятствиями, блокирующими свет, мир и радость ядра нашего духовного существа. Уменьшение окраски является ключом к непривязанности (вайрагья) и свободе.

И в самом начале, на самых первых страницах книги Бытие, я уловил один важный для меня момент, который нигде и никем никак не освещался и не акцентировался, во всяком случае в моём информационном поле. Тот самый момент окрашивания мыслей на хорошо и плохо. Это описание вкушения плода дерева познания добра и зла. Символизирует познание, в том числе этических категорий, способность осознанно решать, что такое добро и что такое зло.

И произрастил Господь Бог из земли всякое дерево, приятное на вид и хорошее для пищи, и дерево жизни посреди рая, и дерево познания добра и зла.

Дерево познания становится центром сюжета грехопадения, описанного в 3 главе книги Бытия.


Читать дальше →

Из интервью Стенли Кубрика журналу Playboy, Сентябрь 1968

Playboy: Если в жизни нет никакой цели, стоит ли жить?

Kubrick: Да, для тех из нас, кто планирует как-то смириться со смертностью. Сама бессмысленность жизни заставляет людей создавать свой собственный смысл. Дети начинают жизнь с незапятнанным чувством удивления, способностью испытывать абсолютную радость от чего-то столь же простого, как свежесть лепестка. Взрослея, они узнают о смерти, и это отражается на их сознании и неуловимо разъедает их радость жизни, их идеализм и предположение о бессмертии. Когда ребёнок вырастает, он видит повсюду вокруг себя смерть и боль, и начинает терять веру в человеческую доброту. Но если он достаточно силён – и удачлив – он может выйти из этих сумерек души и переродить жизненный импульс. Одновременно и из-за, и наперекор своему знанию о бессмысленности жизни, он может придумать новый смысл своего предназначения. Он уже не повторит того чистого чувства чуда, с которым он родился, но он может создать что-то намного более устойчивое и долговечное. Самый страшный факт о вселенной не в том, что она враждебна, а в том, что она безразлична. Но если мы сможем смириться с этим безразличием и принять вызовы жизни, ограниченной смертью – наше существование как вида может иметь подлинный смысл и завершённость. Какой бы громадной ни была тьма, мы должны источать собственный свет.


Читать дальше →

Зеркала себя не видят сами. Да и слепой не скажет спасибо за зеркало. Можно ли самому стать зеркалом? Тогда нужно перестать видеть себя и как то надо начинать отражать настоящие лица других без искажений. Ведь можно стать кривым зеркалом. И в неплохом по сути человеке проявлять несуществующие недостатки. В правильном зеркале, женщины могут увидеть себя такими, какими их видят мужчины.

Женщина хорошеет на глазах, глядя на себя в зеркало.
— Я ль на свете всех милее, всех румяней и белее?
— Ты прекрасна спору нет.

Но зеркало очень хрупкое и его нужно беречь, чтобы оно не разбилось. В осколках тогда будет видна только небольшая часть красоты.

Ведь она создана, чтобы ей восхищались. Её блеск похож на зеркало. И невозможно не заметить, что этот блеск отражается в чьём то мужском сердце, параллельно с другой стороны.
Когда два зеркала находят друг друга, два отражения соединяются в единое целое.

youtu.be/kzpOXltZENo

Ветер изменяет форму песчаных барханов, но пустыня остаётся прежней.

— Алхимик, Пауло Коэльо

Ветром отогнало море очень далеко. Воды на горизонте не вино совсем. Песка нанесло. Идешь один по морю как по пустыне. Словно Пол Атрейдис из фильма Дюна Дэвида Линча по экранизации романа Фрэнка Герберта.



Отдыхающих и гуляющих рядом в парке людей зимой обычно нет, ты идешь один по мороженному песку. И только твоя тень тебя сопровождает всегда рядом, как твой лучший друг. Но наступит полдень и даже она исчезнет. И пусть Солнце взошло в зенит, мир погружается во тьму ещё контрастнее. В мире, где вокруг все врут, тень — мой лучший друг.



Весной в этой покрышке бычки мартовики будут метать икру. А когда вода станет потеплее их можно будет просто ловить руками под камнями или в покрышке и трубах.



Пол Атрейдис искал пеcчаных червей Шай-Хулуд (в экранизации Д. Линча) араб. [шай’-х̮улӯд] — «вечная вещь» или перс. [шах-е-хулуд] — «владыка вечности». Я местных владык вечности в песках тоже нашел. Время — это песок. Жизнь — это вода. Слова — это ветер… Черви роют норы времени.



Это морской червь нереис.
ru.wikipedia.org/wiki/Nereis

От греческого Нереида, морское божество Нимфа. Именно нереисом питается азовский осетр. Чтобы осетр появился в Каспии, сначала туда переселили этого червя, а после уже наш Азовский осётр там прижился.

Но когда построили Цимлянское водохранилище, Дон стал мелеть. Стало уменьшаться количество кефали в море. И для этого с дальнего востока был завезён пеленгас. Очень сильная кефалеподобная рыба, но она выжрала всего нереиса и поэтому количество осетрины, особенно большой белуги уменьшилось. Именно белуга изображена не гербе нашего города. А так у нас в какой нибудь Вареновке можно было в начале 90-х пирожков с черной икрой отведать. Но белугу то иногда попробовать можно.

Вот этого пеcчатного морского червя ходят рыбаки совковыми лопатами в лиманах капают, и как золото в сетчатых ящиках вымывают после, чтобы
Читать дальше →

Перевёл книгу Свами Рама 1982 г, «Мандукья-упанишада. Просветление без помощи Бога». Книга была составлена по этим лекциям.



Вставай, пробуждайся и обретай знания.
–- Катха Упанишада.

Это распространенное заблуждение, что духовный искатель должен иметь веру в бога или божественную сущность, чтобы достичь самореализации. Когда человек понимает учения Упанишад, просветление возможно здесь и сейчас без слова «Бог». Мандукья-упанишада предназначена для тех учеников, которые хотят практиковать духовность, не прибегая к ненужным абстрактным концепциям.

Мандукья-упанишада представляет собой всеобъемлющую карту внутреннего путешествия, которая показывает человеку путь от мирского к вечному. Она описывает это состояние как высшую реальность Турья и цель человеческого существования.

Когда кто-то понимает учения Упанишад, он понимает, что сама жизнь — это своего рода поклонение, которое может сиять на алтаре бесконечности.

―Из главы 1, «Пробуждение»

СОДЕРЖАНИЕ

Предысловие

Глава 1

Пробуждение
Введение
Философия, а не религия
Что такое Бог?
Что такое Брахман?
Всеобъемлющее состояние сознания и за его пределами

Глава 2

Мандукья Упанишада

Шлока 1
Шлока 2
Шлока 3
Шлока 4
Шлока 5
Шлока 6 с практикумом йога нидры
Шлока 7
Шлока 8
Шлока 9
Шлока 10
Шлока 11
Сравнительное исследование медитации и созерцания
Созерцание
Внутренний диалог
Медитация
Практикум. Саваятра. Шестьдесят одна точка.

Читать дальше →

Сижу я этим дождливым утром и ощущаю как река где то течёт во мне. Куда она бежит своими семью ручьями и в какое море впадает? На поверхности у этого моря лазурный цвет, но чем глубже и глубже я погружаюсь в него, оно становится всё темнее и темнее. По пути погружения виден прекрасный водный мир.



Эти прекрасные формы движения… словно лучшие картины в художественном музее на выставке. Эти яркие и сочные цвета… Но что будет если мы начнём сливать все видимые пейзажи, все картины художников мира в круговороте в единое целое? Конечно же кадр перед нами будет темнеть. Мы будем погружаться всё глубже и глубже на дно глубокого синего моря, откуда поднимаются на поверхность морские течения, оживляя мир вокруг. Лазурная рябь будет синеветь слово экран за игрой Ли Рума, всё движения замирают, сливаясь с черным роялем. Живого в этом будет остаться всё меньше и меньше.



А на самом дне моря останешься только ты и никого больше. Даже в одиноком лесу ты не один, там есть ветер, там есть шелест листьев. Помните шелест полосок бумаги над вентиляцией на станции Солярис Тарковского? Эта безмолвная пустота, где ты не просто один, а вообще тотально один. Пошевелиться невозможно, сказать что то тоже. В этом месте нет ничего и никого кроме оставшегося наблюдателя. Это состояние вечного мрака… Эта тьма — тотальное всё, Абсолют. Абсолютное смешивание и слияние всех форм и движений в чёрную дыру. Это не про то, что мы все Сат — едины. Нет, нет, это всё зацепки перед страхом тотального одиночества. Многие люди в детстве боятся темноты. И не хотят спать.

Поэтому часто в общении они не могут открыться другому. Ведь если ты скажешь о себе правду, которую другие начнут порицать, и тем более высмеивать, ты можешь остаться совсем один где то там на самом дне. Вот люди и начинают подыгрывать тому, что другие хотят слышать о тебе. И конечно же фантазии о едином, где ты со всеми соединён, это блаженство — ананада… Всё это лишь лазурные блики по пути к состоянию твоего
Читать дальше →

Дзэнга (картинка в духе дзэн) — стиль японской живописи, связанный с практикой дзэн-буддизма. Эти метафорические или аллюзийные изображения, как правило, выполнялись чернилами, часто сопровождались каллиграфией, довольно наивно, абстрактно, иногда даже карикатурно. Их главной целью было передать самым простым и прямым способом идеалы дзен — примером может быть круг энсо, рисуемый в одно движение кисти.



Под влиянием дзэн выработалось своеобразное представление о психологии художественного творчества. Легенды рисуют художника, погруженного в глубокое созерцание; затем он начинает работать так быстро, «словно вихрь овладел его рукой»; кисти, со свистом рассекая воздух, сливаются в глазах пораженных наблюдателей в один туманный круг. За этими гиперболами стоит подчеркивание непосредственности и внезапности художественного вдохновения, которое мыслится по типу «сатори», просветления.

Полностью выразить свой замысел художник так же не рассчитывает, как мастер дзэн – объяснить ученику словами свое видение жизни. Но он не остается безмолвным, находит язык намека, требующий от зрителя активного сопереживания.



Если мы осознаем какое-то намерение в наших движениях, мы не свободны. Быть свободным означает бесцельность, что, конечно, не значит распущенность. Идея цели – это нечто, вложенное человеческим умом в некоторые виды движений. Если намерение слишком очевидно в произведении искусства, искусства тогда больше нет; так называемое искусство становится машиной или рекламой. Красота исчезает, уродливые человеческие руки делаются слишком заметны. Реальность в искусстве состоит в его безыскусственности, то есть бесцельности.

Для такого художника каждый мазок его кисти – акт творчества, и его нельзя проследить до истока, потому что он никогда не допускает повторения. Если каждый мазок его кисти абсолютен, как может быть повторена вся постройка, вся композиция, – синтез всех его мазков, каждый из которых был направлен к целому?



Таким же образом, каждый
Читать дальше →

Многие наверняка знают, что путь левой или правой руки относится к Тантре. Наверное об этом в Мире Адвайты в прошлом было много написано. Что вселенная есть проявление чистого сознания и она в процессе своего проявления делится на две части, как инь и янь, черное и белое, которые не могут существовать отдельно друг без друга, хотя и кажутся разделенными.

На самом деле эти двое всегда остаются единым целым. Просто один аспект остается статическим, бесформенным качеством, а другой — динамическим, изменяющимся творческим аспектом. Они сосуществуют вечно, как чернила и написанное слово, которые хоть и являются единым на белой бумаге, но тем не менее сохраняют явные отличия. Путешествие в Тантру позволяет познать этих двух одновременно, как единое целое.

Часто пишут о том, что существует две школы Тантры: путь левой и путь правой руки, в зависимости от характера практики. Однако эти два течения находятся в рамках лишь одной школы — Каула Тантры. Каула-тантра — это чисто внешняя тантра, которая фокусируется на конкретных практиках и ритуалах. Последователи пути левой руки совершают свои поклонения, используя мясо, рыбу, интоксиканты, мудры (определенные жесты) и сексуальный контакт. Последователи пути правой руки проводят эти ритуалы только символически.

Но я сегодня хотел бы обратить ваше внимание совсем на другое.

Мир левого и правого

Представьте, что мне и вам завязывают глаза и заводят в очень большую комнату с кучей мебели внутри. Нас закрутили так, что мы полностью потеряли ориентацию в пространстве. Но нам, конечно же, рано или поздно нужно будет искать выход. Вы и я, мы не имеем представления карты памяти места в котором оказались. Куда нам надо двигаться мы не видим и не подозреваем о существовании друг друга. Мы можем лишь перемещаться на ощупь.



Это типичная задача о нахождении выходя из лабиринта. И есть гарантированное решение выбраться из него, хоть и не самое оптимальное и быстрое. Нужно всего лишь одной рукой дотронуться стены,
Читать дальше →

Лет 10 тому назад, читая в «Поисках Чудесного», я не думал, что могу попасть в похожее время и в те же условия, в которых формировалась группа Гурджиева. Повод для саморефлексии всё тот же — война. Место — Северный Кавказ. Всё тот же северный суфизм. И тогда и сегодня воевали всё те же, так называемые «казаки». Корень «каз» переводимый как свобода имеет непосредственное отношение к Кавказу. Каф — это гора. Казаки стали «русскими», на месте той земли, которую сегодня называют Новороссия.

Большая часть моих родственников белых казаков офицеров уехали в Трабзон в тот же период, когда из Ессентуков через Тбилиси (Тифлис), группа Гурджиева мигрировала в Стамбул. Но мой прадед остался жить и воевать на Северном Кавказе как и его отец. Это было правильное решение. Никто и никогда из моих близких родственников не бежал от трудностей жизни и смерти. Кинжалы, шашки, часть винтовки, привязанная как груз к веревке с ведром на колодце… всё это долго оставалось в доме в станице Холмской и напоминало о правде жизни. Где жили бабушка и дедушка моего отца.

О войне я всегда читал только в книгах и не знал что это такое. А мои предки о войне никогда не хотели рассказывать и просто молчали. Совсем недавно я узнал, что дядя моего отца в танковом сражении во второй мировой под Прохоровкой получил высшую награду.


Читать дальше →

Чай с шиповником
Утекает словно время
Семь морей вкусны

В японской истории хайку (или хокку) олицетворяет вечную неразрывную связь человека и природы. Огромное влияние на возникновение и развитие этого поэтического жанра оказал Дзэн-буддизм.

Хокку (яп. «начальные стихи»), — жанр японской поэзии: нерифмованное трехстишие из 17 слогов (5+7+5). Искусство писать хокку — это, прежде всего умение сказать многое в немногих словах.

Простота, глобальность, масштабность отсутствуют. Хокку не занимается решением мировых проблем, чаще ставит вопросы, чем отвечает на них. Это экспромт, моментальный набросок из нескольких, но главных линий, зафиксированное впечатление из жизни. Не точный снимок, а именно эмоциональное впечатление. Хокку — это великое в малом.

Огромное влияние на возникновение и развитие поэтического жанра Хайку оказал Дзэн-буддизм — одна из самых значительных буддийских сангх в Китае и Японии, является уникальным орденом восточного мистицизма, претендующего на передачу сущности духа буддизма непосредственно от Будды без какого-либо священного писания, тайной доктрины, догматов, таинственного обряда или символов, раскрывающих его значение и сущность. Этот жанр поэзии сам по себе являясь уникальным, оказывает влияние на культуру разных стран и по сей день.

Цель хайку резко с минимумом усилий проникнуть за барьер ума читателя и войти в мир его чувств. Долгие лекции в старые времена и тем более сегодня никто слушать не будет. Максимум прохожего зацепят две три фразы. Способ расширить картину мира современного человека может быть разный. Практика дзен буддизма заключается в затачивании интеллектуальной части ума как лезвие бритвы, которая проявит наблюдателя, будучи предельно тонкой, незаметной для самого ума. И эта тонкость позволит ощущать себя в самых комичных и неприглядных для пафосного человека историях. Хайку очень хитрая поэзия. В его неприглядных образах ощущается что то очень странное, мягкое и приветливое. Оно как интеллектуальное
Читать дальше →