Признать это начало трансформации поэтому и пример с алкоголиком начавшим 12 шагов. Для него признать это сказать что он неизлечимо болен и эта болезнь источник жутких страданий. Они приходят тогда когда семья работа здоровье уже разрушены до этого все признания забываются очень быстро.
Я говорю тебе друг, что единство-
Есть невозможность вернуться к себе.
Не возвращаются к дереву листья.
Не возвращаются волны к воде.
Как же вернуться тому что едино?
Надо вначале его разделить.
Но нераздельна с бумагой картина.
Облако с небом иголкой не сшить.
Это дорога из будней страданий
И утешение боли земной.
Бог, сам себя, подымая на длани,
Небу поет и ведет за собой.
В Кришну иль Вишну, а может и в Шиву
Каждый стремится, во что то бежать.
Каждый желает быть просто счастливым…
Непостижимое рядом как мать.
Только приник, и уже расставаться.
Только что жил, и уже умирать.
Вот и танцуем неловким паяцем,
Морщим слезами небесную гладь.
Каждым шажком от себя убегаем,
Но все шаги совершаются тут.
Бог никогда не выходит из рая.
Время не знает веков и минут.
Как же единству уйти из единства?
Надо в единстве единство создать.
И отрицая себя как блаженство,
Вечно пытаться блаженство узнать.
ВТОРОЙ.
Невозможно не рваться на волю,
Каждой клеткой желая уйти,
Забывая что жизнь это роли,
И из сна не бывает пути.
Невозможно не верить в спасенье,
В Боге, в Дао, хоть в черте самом…
Что мне ангелов сладкое пенье,
Если горло забито дерьмом.
Говорите мне — «встань на колени
Примирись и собой и с людьми»
Но в пустыне не выживет семя.
Умирая, всегда мы одни.
Как же жить, умирая до смерти
И не в силах никак умереть!
И бессильно надетым на вертел,
Мяснику славословить и петь.
ПЕРВЫЙ
Нет надежды мой друг для входящих
И не знаю я слов для тебя.
Бог единственный в мире обманщик,
Обманул и запрятал себя.
Я не знаю рецептов для мертвых,
А живых не встречал никогда.
Видел слабых, наивных и гордых,
Видел тех, кого любит звезда.
Видел тех, кто в дерьме по глазницы…
И над ними свистящий клинок…
Если ад, это то что им сниться,
Пусть приснится им ласковый Бог.
Ты страдаешь — не можешь иначе
И страдание будет всегда.
Смех людей нарисован их плачем.
Где волна, там сокрыта вода.
Мы с тобой говорим бесконечно,
И продолжим, покуда есть Мы.
И танцует создатель беспечно,
На границе из света и тьмы.
Да, согласен. Никто не хочет постоянно ощущать себя лохом. А признать, что ни смотря на все понимания, функционирование продолжается из веры в отдельность, это как алкоголику признать, что да он алкоголик и при всём понимании разрушительности этого НИЧЕГО НЕ МОЖЕТ с этим сотворить.
В том то и фокус, что настоящий пофигизм ты никогда не заметишь. Ведь иллюзия мира появляется только на контрасте с чем то реальным. Заметить можно спокойное отношение к тому, что раньше страшило или влекло, но не более.
Концепции это игрушки ума, но внутренняя метафизика их порождающая определяет жизнь человека. Что бы увидеть эти пружины надо не отбрасывать концепции, а радостно их принимать. Наслаждаясь мирами христиан и буддистов, гностиков и суфиев. Равность всех концепций не позволит залипнуть на одной.
Да скорее у тебя диссонанс, сайт всё же специализированный со своим глоссарием. Можно было бы поговорить, что тебя зацепило в идее невозможности прекращения страдания
Хотя после приговора персонажу от Феликса что он никогда не перестанет страдать, удивляться приходиться всё меньше))
Сутра сердца праджняпарамиты.
Благословенная Мать, Сердце Совершенства Мудрости.
Перевод с тибетского на английский геше Тхубтена Джинпы. Перевод на русский Майи Малыгиной. Перевод сверен с тибетским оригиналом геше Джампа Тинлеем.
Поклоняюсь всем буддам и бодхисаттвам.
Так я слышал однажды: Бхагаван пребывал в Раджагрихе на горе Коршуна с великой общиной монахов и великой общиной бодхисаттв. В то время Бхагаван погрузился в сосредоточение, исследующее перечень дхарм, именуемое «Видимость глубины».
И в то же самое время Бодхисаттва-махасаттва Арья Авалокитешвара, рассматривая практику глубинной Праджняпарамиты, узрел, что даже пять скандх пусты от самобытия.
Тогда достопочтенный Шарипутра, побуждаемый силой Будды, обратился к Бодхисаттве-махасаттве Арья Авалокитешваре с таким вопросом: «Если какой-нибудь сын благородной семьи или дочь благородной семьи хотят приступить к практике глубинной Праджняпарамиты, как им следует выполнять её?»
На это Бодхисаттва-махасаттва Арья Авалокитешвара так ответил достопочтенному Шарипутре: «Шарипутра, те благородные сыновья или благородные дочери, что желают приступить к практике глубинной Праджняпарамиты, должны ясно и безупречно видеть даже пять скандх пустыми от самобытия.
Форма есть пустота, пустота есть форма. Нет пустоты помимо формы, и нет формы помимо пустоты. Также пусты и ощущения, различение, формирующие факторы и сознание.
Так, Шарипутра, и все дхармы есть пустота – не имеют отличительных признаков, не появляются и не исчезают, не загрязнены и [не] чисты, не ущербны и не совершенны.
Поэтому, Шарипутра, в пустоте нет формы, нет ощущений, нет различения, нет формирующих факторов и нет сознания; нет глаза, нет уха, нет носа, нет языка, нет тела, нет ума; нет формы, нет звука, нет запаха, нет вкуса, нет осязаемого, нет дхарм, нет сознаний от зрительного до умственного. Нет неведения, нет прекращения неведения, и далее, вплоть до того, что нет старости и смерти и нет прекращения старости и смерти. Также нет страдания, источника, пресечения, пути; нет мудрости, нет достижения и нет даже недостижения.
Поэтому, Шарипутра, поскольку у бодхисаттв нет достижения, они опираются на Праджняпарамиту и пребывают в ней. Поскольку в их сознании нет препятствий, нет и страха. Полностью отойдя от превратного, они тем самым достигнут нирваны. Так же и все будды, пребывающие в трёх временах, достигли полного, несравненного, наивысшего пробуждения, опираясь на глубинную Праджняпарамиту.
А потому знай, что мантра Праджняпарамиты – мантра великого знания, несравненная мантра, мантра, равная непревзойдённому, мантра, полностью успокаивающая все страдания, – истинна, ибо она безобманна. Мантра Праджняпарамиты гласит:
как перестать страдать, если страданий никогда не было? Посмотри так. Идёт спектакль по роману Достоевского. Зрители наслаждаются, актёры вдохновлено играют, а на сцене горе, боль, страдание. НО КТО СТРАДАЕТ? Актёр не страдает, зритель не страдает, страдает персонаж но что такое персонаж, он появляется только в момент выхода на сцену. и не имеет самосуществования.
Это типичный указатель на практику, но есть и другой указатель, к тому что ты есть нет ни дороги ни моста. Практика будет случатся, прекращаться, продолжаться а потом БАХ… но никаких гарантий.
ПЕРВЫЙ.
Я говорю тебе друг, что единство-
Есть невозможность вернуться к себе.
Не возвращаются к дереву листья.
Не возвращаются волны к воде.
Как же вернуться тому что едино?
Надо вначале его разделить.
Но нераздельна с бумагой картина.
Облако с небом иголкой не сшить.
Это дорога из будней страданий
И утешение боли земной.
Бог, сам себя, подымая на длани,
Небу поет и ведет за собой.
В Кришну иль Вишну, а может и в Шиву
Каждый стремится, во что то бежать.
Каждый желает быть просто счастливым…
Непостижимое рядом как мать.
Только приник, и уже расставаться.
Только что жил, и уже умирать.
Вот и танцуем неловким паяцем,
Морщим слезами небесную гладь.
Каждым шажком от себя убегаем,
Но все шаги совершаются тут.
Бог никогда не выходит из рая.
Время не знает веков и минут.
Как же единству уйти из единства?
Надо в единстве единство создать.
И отрицая себя как блаженство,
Вечно пытаться блаженство узнать.
ВТОРОЙ.
Невозможно не рваться на волю,
Каждой клеткой желая уйти,
Забывая что жизнь это роли,
И из сна не бывает пути.
Невозможно не верить в спасенье,
В Боге, в Дао, хоть в черте самом…
Что мне ангелов сладкое пенье,
Если горло забито дерьмом.
Говорите мне — «встань на колени
Примирись и собой и с людьми»
Но в пустыне не выживет семя.
Умирая, всегда мы одни.
Как же жить, умирая до смерти
И не в силах никак умереть!
И бессильно надетым на вертел,
Мяснику славословить и петь.
ПЕРВЫЙ
Нет надежды мой друг для входящих
И не знаю я слов для тебя.
Бог единственный в мире обманщик,
Обманул и запрятал себя.
Я не знаю рецептов для мертвых,
А живых не встречал никогда.
Видел слабых, наивных и гордых,
Видел тех, кого любит звезда.
Видел тех, кто в дерьме по глазницы…
И над ними свистящий клинок…
Если ад, это то что им сниться,
Пусть приснится им ласковый Бог.
Ты страдаешь — не можешь иначе
И страдание будет всегда.
Смех людей нарисован их плачем.
Где волна, там сокрыта вода.
Мы с тобой говорим бесконечно,
И продолжим, покуда есть Мы.
И танцует создатель беспечно,
На границе из света и тьмы.
как перестать страдать, если страданий никогда не было? Посмотри так. Идёт спектакль по роману Достоевского. Зрители наслаждаются, актёры вдохновлено играют, а на сцене горе, боль, страдание. НО КТО СТРАДАЕТ? Актёр не страдает, зритель не страдает, страдает персонаж но что такое персонаж, он появляется только в момент выхода на сцену. и не имеет самосуществования.