И вдруг я понял, что Бог — это единственная душа в мире, а все прочие создания есть лишь танцующие в ней механизмы, и Он лично наполняет Собой каждый из этих механизмов, и в каждый из них Он входит весь, ибо Ему ничего не мелко.
Я понял, что Бог принял форму тысячи разных сил, которые столкнулись друг с другом и сотворили меня — и я, Семен Левитан, со своей лысиной и очками, весь создан из Бога, и кроме Бога во мне ничего нет, и если это не высшая любовь, какая только может быть, то что же тогда любовь? И как я могу на неё ответить? Чем? Ибо, понял я, нет никакого Семена Левитана, а только неизмеримое, и в нём самая моя суть и стержень — то, на что наматывается весь остальной скучный мир.
И вся эта дикая кутерьма, на которую мы всю жизнь жалуемся себе и друг другу, существует только для того, чтобы могла воплотиться непостижимая, прекрасная, удивительная, ни на что не похожая любовь — про которую нельзя даже сказать, кто ее субъект и объект, потому что, если попытаешься проследить её конец и начало, поймёшь, что ничего кроме неё на самом деле нет, и сам ты и она — одно и то же.
И вот это, неописуемое, превосходящее любую попытку даже связно думать — и есть Бог, и когда Он хочет, Он берёт тебя на эту высоту из заколдованного мира, и ты видишь всё ясно и без сомнений, и ты и Он — одно.
В. Пелевин
Ананасная вода для прекрасной
Читать дальше →