Чанышев Арсений Николаевич

1. Небытие окружает меня со всех сторон. Оно во мне. Оно преследует и настигает меня, оно хватает меня за горло, оно на миг отпускает меня, оно ждет, оно знает, что я его добыча, что мне никуда от него не уйти. Небытие невидимо, оно не дано непосредственно, оно всегда прячется за спину бытия. Небытие убивает, но убивает руками бытия. Неслышными шагами крадется оно за бытием и пожирает каждый миг, отставший от настоящего, каждое мгновение, становящееся прошлым. Небытие гонится за бытием по пятам. Последнее стремится вперед, не разбирая дороги, теша себя мечтой о прогрессе, но впереди находит только небытие. Все большие скорости, все более высокие темпы жизни, все более дальние перемещения в пространстве, — разве это не стремление бытия хотя бы на мгновение оторваться от небытия? Но всякий раз небытие одним прыжком настигает нас. Оно встречает нас у нашей цели; мы бежим от него, а оно, улыбаясь, идет нам навстречу. Бытие только тень небытия, его изнанка. Оно как сверкающая всеми цветами радуги пленка нефти на поверхности океана, океана небытия… Оно как волна, бегущая перед кораблем, кораблем небытия… Оно покоится в небытии как ребенок в чреве матери. Небытие повсюду и всегда: в дыхании, в пении соловья, в лепете ребенка… Оно — сама жизнь!
2. Моя философия есть упразднение всякой философии, то есть мировоззрения, которое всегда так или иначе подсовывает под небытие бытие, подчиняет первое последнему (конечно, лишь в воображении философа!).
3. Историческая ошибка сознания состояла в выведении небытия из бытия. Собственно говоря, философия начинается с абсолютизации бытия, с измышления некоего вневременного, пребывающего начала, субстанциальной подкладки, если и изменяющейся, то лишь в своих внешних свойствах: вода Фалеса, апейрон Анаксимандра, воздух Анаксимена, огонь-логос Гераклита… Наконец, элеаты поставили точку над и, целиком и полностью отвергнув небытие, абсолютизировав и обожествив бытие. Пантеизм Ксенофана не случаен,
Читать дальше →

Горят огни, зал полон восторгом, и бесконечное представление всегда в разгаре. А я, его скромный виновник, стою тихонько за кулисами цирковой арены и через щёлочку портьер смотрю за происходящим. И каких номеров там только не ставят! Там и весёлые клоуны, вызывающие у почтенной публики такой хохот, что трясётся земля, там и потрясающие гимнасты на трапеции, с их прыжками в бездну и ловким драматичным приземлением, там и горе от неудачного трюка, расянутой ноги. Там и мистические выступления фокусников, невообразимо сплетающиеся с другими жанрами, ведь этот цирк настолько необычен, что он вмещает все представления, все оттенки этой многогранной человеческой жизни — оттого и идёт он целую вечность, от того и нет силы, которая могла бы остановить это увлекательнейшее из представлений. Но самое важное, что этот цирк — про меня. И хотя я стою за кулисами, но на самом деле я там — в гуще событий. Вот трое клоунов смеются надо мной, сгорбленным и жалким, а через час здесь будет другой номер — где я, воссиявший во славе, буду стоять на пьедестале, грудь колесом — а на неё сыпятся блёстки сверху (их бросают выныривающие из тёмной бездны и уносящиеся обратно в ничто гимнасты). Глядя на такое из-за кулис, главное не моргнуть. А с некоторых пор у меня и за кулисами появилось нечто невообразимо важное. Не знаю даже толком, что произошло, но однажды на миг ВЕСЬ ЦИРК ИСЧЕЗ и я встретился с ТИГРОМ! Его взляд сотворил нечто невообразимое со всем моим миром, и я даже не знаю, что именно, я даже не знаю, тигр ли это был, но с тех пор, когда вернулся цирк, он стал жить за кулисами. И с этим тигром у меня тоже история. С ним я иногда говорю, а он — со мной. В основном у нас тёплые отношения. Но время от времени случаются опять эти Падения, когда появляется настоящий Тигр, и мой, закулисный, не идёт ни в какое сравнение с Ним. Он меркнет, он становится как будто сном, вместе со всем моим цирком… И в такие моменты мне и страшно, и весело, и тяжело, и легко — одновременно. Что это? И что
Читать дальше →

А почему, собственно, мы подвергаем такой критике чувство недостаточности? Ведь мы — человеческие существа, иметь желания и стремиться их удовлетворить для нас более чем естественно. Мы имеем наши потенциалы, которые заявляют о себе и которые желают быть реализованы. Если наше сердце говорит: отношения с этим партнером меня больше не вдохновляют, эта работа слишком скучна для меня, этот город мне надоел, — не повод ли это просто-напросто сменить партнера, работу или местожительтво? Есть такая индейская поговорка: «Если конь, на котором ты скачешь, умер, — слазь!» Если же продолжать скачку на этом дохлом росинанте и пытаться при этом разоблачать авторскую программу, то коня ведь все равно не оживить. Ведь чувство недостаточности ясно указывает, что в данный момент нам просто чего-то не хватает — так не лучше ли посмотреть внимательно, о чем идет речь и не предпринять какие-либо шаги? Иначе ведь можно просто умереть от голодe, сидя у полного холодильника и спрашивая себя: А кому это нужно — кушать?

Недели 2 как я задаю этот вопрос: что есть это я. Вначале был как-будто импульс и приходил ответ мысль, иногда перемежаемый словами душа, любовь и тп. Потом настала тишина. Просто задаешь вопрос и тихо — ни одной концепции, ни шолоха.

На днях меня в очередной раз посетили давняя идея — а не купить ли мотоцикл и в тот же вечер на вопрос что же есть я — приходит ответ: Мотоцикл. Я — Мотоцикл. Атас! Причем приходит еще во время вопроса — только начинаю задавать вопрос, а мотоцикл уже всплывает. Я в шоке. Как верить этому товарищу, что отвечает, или что я делаю неправильно?

PS. Сегодня снился сон: Игра. Красивейший матч, изумительный дриблинг, точнейшие пасы, красивейшие голы и сейвы… И все без мяча!

Кажется, что сортируя феномены, можно прийти к правильному варианту. Но правильный вариант — просто фантазия, контекст для того единственного, который есть сейчас. Это глубинная недостаточность, маскируясь под чувство долга, гоняет нас по лабиринтам сладких фантазий о лучшем, и я ухожу в глубокую оборону, в отрицание единственного варианта в пользу его контекста. Потому вместо самоисследования — сортирую, вместо слышания — подгоняю. Эта драма — для очень серьезного персонажа: О боже, как спасти Колобка, чтоб Лиса его не съела?! Не зря же он и от бабушки ушел, и от дедушки ушел, столько достижений, неужели все впустую? Бедный, бедный Колобок, печальная судьба. А ведь у него было столько возможностей спастись! Хреновый из него автор вышел)

Когда возникает раздражение, оно описывается в мышлении с пометкой «мое», и мгновенно (годы тренировок не прошли даром) появляется импульс к контролю над ним. Контроль подразумевает сопротивление, неприятие того, что есть (а иначе нафиг этот контроль сдался). Он появляется в ответ на незыблемую веру в возможность и необходимость контроля, изменения и отношения, трех столпов чувства ложного авторства. И эта вера не видится как феномен, который может остаться, исчезнуть и появиться вновь. Но если свет осознания коснется ее, сомнений не останется — у этой веры нет автора и владельца, как у дождя, землетрясения или кошачьего мурчания. А если так, то какая разница, останется она или исчезнет?

вот сейчас прямо присутствует недостаточность!!!!! присутствует и осознаётся… она появилась как только я захотел написать пост… что мне с ней делать ????? хахах… охото максимально быть серьёзнымммм… потихоньку в мыслях разыгрывается драмма.