Так и есть. Относительное бессилие видно через силу. А тотальное бессилие не видно. И вот этот переход есть самоутрата или точнее утрата веры, что когда то был кто то, кто мог или не мог. Даже свидетельствование это ещё вера в свидетеля.
Как графоману поэта узнать?
Может и Ветер звучит его имя
Если в штанах твоих сила и стать
То не кидайся свинёнком на вымя
Чтоб присосаться к чужому стиху
Сам сотвори если хватит талантов
Смыслом наполни пустую строку
И не увидишь в друзьях графоманов.
Прекрасны переливы света на тонких слюдяных крыльях,
Прекрасны хрустальные перезвоны прозрачных струй,
Прекрасны ароматы свежескошенной травы, с легкой ноткою гари,
Прекрасны упругость бархатной кожи и холод первого снега,
Прекрасны вкусы старинного вина и сочного плода манго…
Пять врат познания и блаженства, пять врат омрачения и страдания.
Зрение, слух, вкус, обоняние и осязание формируют иллюзию существования,
Их бесконечные переплетения одномоментно порождают меня и мир.
Симфонии и военные марши, картины и свастики на заборах, поэтические элегии и расстрельные списки, подвиги любви и преступления ненависти, объятия матери и последнюю милость палача…
Нет мира без меня и нет меня без мира.
Как чудно это волшебство появления и исчезновения всех и всего.
Кто рождается и кто умирает,
Кто задает вопросы и ждет ответа, кто страдает и ищет выход из страданий,
Мечтает найти Бога и страшится предстать перед ним….
Бесконечный калейдоскоп пяти чувств, созидающих бесчисленные узоры имени меня.
Как волны без воды, как ветра без воздуха, как солнца без света…
Нет зрения, без видящего, слуха, без слышавшего, осязания, без осязающего, обоняния, без обоняющего, вкуса, без вкушающего.
И даже в полной тьме и тишине, в отсутствии и запаха и вкуса, без осязания и знаний о месте и времени…
Их эхо продолжает плести сеть иллюзий, наполняя память воспоминанием обо мне.
Снег белый, а небо голубое, речка холодная, а огонь обжигает, дождь стучит по крыше, а сахар тает на языке… в бардо жизни и смерти, сна и рождения, продолжается вечный праздник бытия.
Может и Ветер звучит его имя
Если в штанах твоих сила и стать
То не кидайся свинёнком на вымя
Чтоб присосаться к чужому стиху
Сам сотвори если хватит талантов
Смыслом наполни пустую строку
И не увидишь в друзьях графоманов.
Прекрасны хрустальные перезвоны прозрачных струй,
Прекрасны ароматы свежескошенной травы, с легкой ноткою гари,
Прекрасны упругость бархатной кожи и холод первого снега,
Прекрасны вкусы старинного вина и сочного плода манго…
Пять врат познания и блаженства, пять врат омрачения и страдания.
Зрение, слух, вкус, обоняние и осязание формируют иллюзию существования,
Их бесконечные переплетения одномоментно порождают меня и мир.
Симфонии и военные марши, картины и свастики на заборах, поэтические элегии и расстрельные списки, подвиги любви и преступления ненависти, объятия матери и последнюю милость палача…
Нет мира без меня и нет меня без мира.
Как чудно это волшебство появления и исчезновения всех и всего.
Кто рождается и кто умирает,
Кто задает вопросы и ждет ответа, кто страдает и ищет выход из страданий,
Мечтает найти Бога и страшится предстать перед ним….
Бесконечный калейдоскоп пяти чувств, созидающих бесчисленные узоры имени меня.
Как волны без воды, как ветра без воздуха, как солнца без света…
Нет зрения, без видящего, слуха, без слышавшего, осязания, без осязающего, обоняния, без обоняющего, вкуса, без вкушающего.
И даже в полной тьме и тишине, в отсутствии и запаха и вкуса, без осязания и знаний о месте и времени…
Их эхо продолжает плести сеть иллюзий, наполняя память воспоминанием обо мне.
Снег белый, а небо голубое, речка холодная, а огонь обжигает, дождь стучит по крыше, а сахар тает на языке… в бардо жизни и смерти, сна и рождения, продолжается вечный праздник бытия.
Мысли приходят
Это и есть медитация