Тибетский буддизм

Ученик: Если мысли нереальны и обладают природой пустоты, на что же тогда нам полагаться?

Римпоче: Это абсолютно правильно – не доверяться или не полагаться на что-либо обусловленное, ведь всё это в высшей степени ненадёжно.Если ни на что не полагаться и ничему не доверять, то откуда-то изнутри возникает определённая уверенность. Такая уверенность в себе является естественным свойством или природным качеством пустоты. Фактически в заблуждающемся переживании всё шатко и ненадёжно, поэтому всё чему бы вы не доверились, на что бы ни положились, в конечном счёте, вас подведёт и разочарует. Это становится очень утомительным и изнуряющим процессом. Со временем, обнаружив однажды ложность всех переживаний, возникающих из заблуждения, мы устаём гоняться за тем, на что можно было положиться. В конце концов, мы убеждаемся, что правильнее всего – вообще ни на что полагаться.Мы ведь можем просто быть свободными.
Читать дальше →

Счастье не может быть найдено через великие усилия и силу воли,
но оно уже присутствует, в открытой расслабленности и отпускании.

Читать дальше →

Начиная практиковать, человек, обычно предпочи­тает удалиться в уединенное место, потому что ему необходимо найти состояние покоя и душевного рав­новесия.

Но когда у нас начинает появляться подлин­ное переживание состояния созерцания, нужно соеди­нить его со всей своей повседневной жизнью: с ходь­бой, разговорами, с едой и так далее.

Тому, кто прак­тикует Дзогчен, вовсе не нужно оставлять общество и удаляться созерцать на горную вершину. Это совер­шенно неприемлемо в нашем современном обществе, где всем нам, чтобы есть и нормально жить, приходит­ся работать.

Если же мы умеем соединять созерцание с повседневной жизнью, наша практика будет успеш­но развиваться.

Практика означает соединение себя с видением. Здесь слово «видение» подразумевает все наши чув­ственные впечатления.

Мне должно быть всё равно, нахожусь ли я в комнате, слушая приятную музыку, или в каком-то месте, где стоит оглушительный шум, например, на заводе, потому что всё это часть моего видения.

Ощущаю ли я тонкий аромат розы или вонь отхожего места — всё это тоже часть видения, и в со­зерцании это видение воспринимается как проявление энергии изначального состояния, где нечего отвергать или принимать.

Таким образом, сущность практики состоит в том, чтобы оказаться в состоянии раскрепо­щенного присутствия, в единстве с любым ощущени­ем, которое может возникнуть.

Чогьял Намкай Норбу Ринпоче


Цитата от Ани
Читать дальше →

В самом начале практики ваша осознанность будет легко теряться под воздействием «чёрного растворения» мысленного отвлечения. Цепочки незамеченных мыслей будут внезапно всплывать и размножаться до тех пор, пока к вам не вернётся пробуждённая осознанность. Вы будете думать с досадой: «Я опять отвлёкся». В этот момент не надо себя укорять или исследовать причины происхождения предыдущих мыслей — просто поддерживайте естественное присутствие той осознанной пробуждённости, которая к вам вернулась. Этого вполне достаточно.

Всем известны слова: «Не отвергайте мысли, разглядите в них дхармакайю». Однако до тех пор, пока вы не развили силу ясного видения випашьяны и остаётесь в отсутствующем состоянии шаматхи, думая, что это дхармакайя, вы рискуете попасть под влияние инертного безразличия. В таком летаргическом состоянии нет никакого понятия о том, что происходит. Поэтому с самого начала практики вы не должны оценивать, исследовать или раздумывать над появляющимися мыслями — просто смотрите на них в своём осознавании как старик, наблюдающий за детскими играми, — без оценок и осуждения.

Дуджом
Читать дальше →

Вглядитесь в свой ум. Кто слушает музыку?
Читать дальше →

Как же можно отличить мысль от того, что мыслью не является? Мысль, по-тибетски называется намток, она всегда двойственна, всегда связана с субъектом и объектом. Мысль по определению всегда «о чём-то» И держится за это «что-то». Она также связана с фиксацией внимания на чём-то. Но в игре естественного осознавани я, как и в случае с сущностью ума, нет ни субъекта, ни объекта. Разница между мышлением и немышлением состоит в на личии двойственности деления на субъект и объект. Вас могло заинтересовать, что именно подразумевается под понятиям и «субъект» и «объект». Мышление предполагает наличие субъекта, думающего об объекте, а также фиксацию внимания. Последнее очень важно. Если мы действительно решим исследовать, что происходит в процессе мышления, то увидим, что это процесс фиксации внимания. Необходимо полностью отпустить эту фиксацию, поскольку тогда останется лишь познающая природа и сама пустотная сущность.

То, чем мы на самом деле должны отныне заниматься, — это глядеть в то, что думает, когда мы что-то думаем, и в то, что испытывает покой, когда мы находимся в покое. Все практики до этого находились вовне; в том смысле, что мы в качестве объекта концентрации нашего внимания наблюдали то, что происходит вне нас: «Вот я думаю. А вот я нахожусь в покое». В обоих случаях объект нашего внимания вне нас, а мы его наблюдаем. Начиная с теперешней точки, мы делаем практику внутренней, узнавая то, что думает или находится в покое, а не наблюдая эти ощущения.
Каким образом мы можем прилежно практиковать такое, не поддаваясь отвлечениям? Мы должны замечать, когда отвлекаемся, и смотреть в то, что отвлекается. Нужно провести чёткую границу между отвлечением и не-отвлечением. Возможно убедить себя, что мы не отвлекаемся, сказав: «Моё внимание непоколебимо. Я никогда не отвлекаюсь». Если мы попали в ловушку такого самообмана — мы сбились с пути. Такую ситуацию очень сложно исправить; это тропа никуда не ведёт. Сам по себе момент узнавания природы ума и созерцания «ничего» — само не-отвлечение. Но думать при этом: «Я не отвлечён», — мысль, такая же, как и другие.
Мы легко приходим к выводу, что ум — пустота, но есть разница между переживанием истинной пустоты и переживанием идеи пустоты, что является всего-навсего ещё одной мыслью. Суть ума — безначальная пустота. Это неоспоримо. Она не состоит из какой-либо материальной субстанции. Но когда мы пытаемся выразить это, думая: «Она пуста. Я вижу это!», — тогда она перестаёт быть пустой. Мы понимаем, когда мастер говорит нам: «Узнайте суть своего ума. Постарайтесь увидеть сами, что там нечего видеть. Это — истинная пустота». Услышав это, легко сформировать мысль — «Это пустота! Я вижу её!». Но это будет не истинная пустота, а измышление, подделка. Эта «поддельная» пустота — не более, чем идея; она не подрубает корни трёх ядов. В момент созерцания того, что в сути ума нечего видеть, что она — не «что-то», не «вещь», не надо
Читать дальше →

(1) В единой сфере великой естественной открытости
Ударная сила пробуждённого ума, равного пространству,
Заключает в себе квинтэссенцию, к которой сводятся все ключевые пункты.
Грандиозное величие распахнутого Ума Самантабхадры
Лишено внешних покровов в самой сущности.
В этом едином великом пространстве нет раздвоения
На реализацию и нереализацию, на свободу и несвободу.
Это великая равностность.
(2) Поскольку крылья гаруды полностью формируются внутри яйца,
Она взмывает в небесное пространство, как только освобождается из скорлупы,
Уверенно покоряя нагов и преодолевая пропасти.
Достойный йоги, реализовавший ваджрную суть
Наивысшей колесницы «так как есть», также преодолевает пропасть самсары,
Затмевая последователей низших путей.
(3) Полная свобода, находящаяся в великой равностности,
Неприемлема для одержимых усилиями, достижениями и причинно-следственной связью,
Но в высшей колеснице смысл непоколебимой равностности более чем уместен.
(4) Всё является великим блаженством в сфере Дхармакаи, равной пространству.
В сфере Дхармакаи нет ничего несвободного.
Естественно произошедшая природа явлений — это воплощение ваджрной сути,
А энергия этой сути полностью совершенна в обычном теле, обусловленном кармическими тенденциями.
Когда отбрасывается тело, существовавшее между рождением и смертью,
Только неразлучное осознавание остаётся со всеми.
Завладев царством спонтанно присутствующего состояния,
Эманации появляются без ограничений
И беспрепятственно
Читать дальше →

Сколько ни ищи, найдешь лишь ум. Где найдешь созерцающего, иного, чем созерцание.
Сколько ни ищи, найдешь лишь ум. Где найдешь практикующего, иного, чем сама практика.
Сколько ни ищи, найдешь лишь ум. Где найдешь охраняющего обеты, иного, чем сами обеты.
Сколько ни ищи, найдешь лишь ум. Где найдешь реализующего иного, чем реализуемый плод.
Смотри же, смотри же. Пристально смотри в свой ум.

* * *

Посмотри вверх на небо – не найдешь, куда уходят мысли.
Посмотри внутрь в свой ум – не найдешь, откуда приходят мысли.
Твой ум – тончайшая ясность без возникновения (мыслей).
Твое Ригпа – это Ясный Свет и пустота, то есть дхармакая.
Это как сверкание восходящего солнца в безоблачном небе.
Хоть и не имеет формы, но познается как ясность.
Понимание или непонимание этого – очень важно.

Падмасамбхава

Склоняюсь к стопам моего Ламы…
Когда я, старый пёс, жил в одиночестве,
То мне захотелось говорить теми же словами,
Которые я слышал от моего достопочтимого Учителя:

Вначале, когда я встретил своего совершенного учителя,
Мне казалось, что я купец, который добрался до Золотого Острова,
И я с усердием посвящал себя изучению различных предметов.

Позже, когда я встречал своего учителя, я чувствовал себя неуютно,
Как преступник пред ликом судьи, и я получал от него крепкие нагоняи.

Сейчас, встречая своего совершенного учителя, я чувствую себя с ним на равных,
Как голуби, спящие в храме, и я не лезу к нему слишком близко.

Вначале, когда я слышал наставления,
Мне казалось, что сразу же буду их применять,
Как голодный человек набрасывается на пищу,
И я пытался их практиковать.

Позже, когда я слушал наставления,
Я не мог понять, о чём речь,
Как будто слова эти были о чём-то мне чуждом,
И я не мог выпутаться из общепринятых представлений.

Сейчас, когда я слышу наставления,
Я чувствую отвращение,
Как тот, кого заставляют есть собственную рвоту,
И мне не хочется больше задавать вопросов.

В начале, когда я жил в уединении,
Мне казалось, что мой ум находится в покое,
Как путник, наконец, вернулся домой,
И я наслаждался пребыванием там.

Позже, будучи в уединении,
Я чувствовал, что не могу там усидеть,
Как красавица, тяготящаяся своим одиночеством,
И я часто покидал его и снова возвращался.

Сейчас,
Читать дальше →