«Следовать за другим Мессией — значит отдаться во власть иллюзии, будто он знает ответ на твой вопрос.
Он — не знает.
Поверив, что он знает, ты откажешься от собственной способности ответить на свой вопрос.
Ты сам себе Мессия, — единственный, кто может дать окончательный ответ.
Слушай всех, к кому лежит душа, но не следуй ни за кем, кроме себя.
Знай, что твой ответ — в тебе.»
Стори Уотерс
«Ты Мессия»
Недавно я ездил в Москву и мне пришлось пройти «проверку» очередью в билетные кассы. Я никогда не любил очередей из-за моей нетерпимости к пустой трате времени, моей нетерпеливости сделать все быстрей, но за время моих духовных практик и самоисследования была уверенность, что теперь-то я буду спокоен как удав и терпелив как рыбак ожидающий поклевки. Легкое беспокойство пришло сразу, как я обнаружил, что, стоять придется не меньше времени отведенного мне до отправления поезда. «На все воля Божья» сказал я про себя и невозмутимо стал в хвост желающих покинуть белорусскую столицу. Продолжая терпеливо ждать и созерцать черепашье продвижение к кассе я был уверен, что ЭТО работает) Я никуда не спешит и Я совершенно не волнуется ни о чем… Это так должно быть. Номое смирение почему-то тоже желало поскорее покинуть свою пристанище в этом организме тела-ума. И вот оно с каждой минутой начало превращаться сначала в волнение, затем в беспокойство, переходя постепенно в раздражение и я не заметил. как оно уже граничит с желанием рвануть к окошку и жалобно попросить первых пропустить. " У меня поезд через 10 мин" хотелось воскликнуть сомневающимся и не пропускающим. И вот страх остаться без желанного квиточка и никуда не уехать, обуял меня полностью. Смелости и наглости в процессе познания КтоЯ, у меня не прибавилось, поэтому оставалась надежда, что все кто остался передо мной будут брать билеты быстро и я успею.
Все разрешилось довольно банально просто. Подошел мужчина, громко объявил очереди, что есть правило отоваривать «бездесятиминутных» без очереди, спокойно взял билет, чем подал мне пример поступить точно так же))
Я к чему это тут распинаюсь. К тому, что если я вдруг считаю, что ЭТО уже работает, если смирение во мне и я уже ни о чем не беспокоюсь, то как говорит мой учитель «Если ты считаешь себя просветленным, то съезди к своей мамочке и поживи у нее пару недель» Мир вокруг меня, возникающие ситуации, люди с их мнениями и высказываниями и моя реакция на происходящее-вот лакмусовая бумажка моего духовного продвижения на пути самоисследования и очищения от обломков прошлого и готовности принять все как есть))
При создании фрески «Тайная вечеря» Леонардо да Винчи столкнулся с огромной трудностью: он должен был изобразить Добро, воплощённое в образе Иисуса, и Зло — в образе Иуды, решившего предать его на этой трапезе. Леонардо на середине прервал работу и возобновил её лишь после того, как нашёл идеальные модели.
Однажды, когда художник присутствовал на выступлении хора, он увидел в одном из юных певчих совершенный образ Христа и, пригласив его в свою мастерскую, сделал с него несколько набросков и этюдов.
Прошло три года. «Тайная вечеря» была почти завершена, однако Леонардо пока так и не нашёл подходящего натурщика для Иуды. Кардинал, отвечавший за роспись собора, торопил его, требуя, чтобы фреска была закончена как можно скорее.
И вот после многодневных поисков художник увидел валявшегося в сточной канаве человека — молодого, но преждевременно одряхлевшего, грязного, пьяного и оборванного. Времени на этюды уже не оставалось, и Леонардо приказал своим помощникам доставить его прямо в собор, что те и сделали.
С большим трудом его притащили туда и поставили на ноги. Он толком не понимал, что происходит, а Леонардо запечатлевал на холсте греховность, себялюбие, злочестие, которыми дышало его лицо.
Когда он окончил работу, нищий, который к этому времени уже немного протрезвел, открыл глаза, увидел перед собой полотно и вскричал в испуге и тоске:
— Я уже видел эту картину раньше!
— Когда? — недоуменно спросил Леонардо.
— Три года назад, еще до того, как я все потерял. В ту пору, когда я пел в хоре и жизнь моя была полна мечтаний, какой-то художник написал с меня Христа.
Все мы знаем, что не "мы" всем управляем (ну или по крайней мере подозреваем:). И что мы едины, но всё же проявляемся абсолютно по разному, поэтому интересно узнать как мы просыпаемся ото сна!
Если ни один из вариатнов не подходит прошу желающих дополнить комментариями.
П.С.:Всех заранее благодарю.

Можно обоснованно бояться за форму,
которая неустанно меняется в Руках Художника.
Можно всегда быть спокойным за материал.
А можно увидеть то удовольствие,
Которое испытывает Художник от процесса Творчества.
«Лишь ум, опирающийся на память, мешает вам познать себя как всё и за пределами всего. Он властен над вами, пока вы доверяете ему. Не боритесь с ним, просто игнорируйте его. Лишённый внимания, он замедлится и раскроет механизм своего действия. Познав его природу и цель, вы не позволите ему создавать воображаемые проблемы.»
Нисаргадатта Махарадж
Было у меня одно неотложное дело. А сижу я, значит, при этом с другом и собираюсь ему поведать об одном замечательном факте, а именно: я в Арабских Эмиратах был. Не раз, и не два был, а целых аж четыре! Правда два из них в воздухе — пролетом, без посадки, а другие два — в аэропорту, во время трансфера. Но это ж ведь сущая ерунда! Главное, что факт имеет место быть, и сам он при этом совершенно замечательный: был, и рожицы их арабские рассматривал! И вот я сижу и думаю, как бы это все так приукрасить, чтобы пролеты и аэропорт исчезли, а факт, рожицы, песок и пальмы — остались. И нефть. И богатства. А дело меж тем поджимает! Совершенно безотлагательное, хоть я отчего-то и не помню какое. И таки решаю отложить временно беседу, сделать дело, а заодно может и похвалу придумаю получше про себя. Извиняюсь, выхожу… И вдруг оказывается, что дело было в том, что надо было мне проснуться и, пардон, в туалет сходить среди ночи. Очень неотложное! Вот только хвалиться теперь некому, негде и не о чем. Так что, друзья, Пробуждение — дело такое… Лучше вы поосторожней с ним! :)
.
Тиха душа моя, таинница;
Пусты бокалы глаз хрустальные.
Мгновение – и сердце сдвинется
В прозрачные миры астральные.
И в тех мирах, где солнце синее
Изнежило траву багряную,
Сверкающим крестовым инеем
Перебинтую рану рваную.
Плачь, изумленья именинница!
Никто не опознает милости.
Осенний храм, пустая ризница…
А нищему довольно милоти.
***
Называется, кажется «адвайтонутость» или «адвайтизм»… как-то так.
Когда личность не наделяется реальностью всё ок, тело на 5, всё спонтанно — само собой. Как только наделяются реальностью мысли, тут же «начинается» какофония непонятных чувств от тошноты до паники со звоном в ушах в поисках «потерянного» Бога.
Как таблетки от жадности ума, иногда помогают найти то, что не теряется не новые, но и не старые практика хатха йоги, вопросы «себе любимому» и указывающие сообщения форумчан.
Вот как то так…
П.С.: ничего особого не хотела сказать этим топиком… так как-то навеяло:)
Я знаю несколько человек, которые достигли той или иной степени пробуждения.
Например? Назови хоть одно имя — за всю историю планеты.
Будда.
Да. Он сменил многих учителей и не был удовлетворен ни одним из них. Сменив множество
сект и учителей, он сделал вывод: «Все это не то, так что надо полагаться на себя».
Затем он уединился. Он медитировал в одиночестве, сидя под деревом Бодхи.
И нечто произошло. Никто не знает, что именно. Первым, кто подошел к нему, был Ананда:
— Учитель, что произошло? Что ты испытал, что ты чувствуешь?
Чтобы обрести свободу, он отдал все, что у него было. Свободу нельзя обрести в результате какого-либо усилия. Иначе свобода стала бы зависимой от чего-то и уже не была бы истинной. Истина сияет собственным светом. Чтобы быть узнанной, ей не нужна ничья помощь. Чтобы быть алмазом, алмазу ничего не нужно. Нечто сможет произойти, только если ты откажешься от усилий.
Да, но чтобы алмаз засверкал всеми цветами радуги, ему требуется огранка. Можно сказать, что духовная практика облагораживает неотесанного человека и тогда яркий свет начинает пробиваться наружу. Будда медитировал, и поэтому люди занимаются этим ради просветления.
Он осознал свое «Я». Осознание представляет собой ту свободу, которая уже здесь. Если он и упражнялся в чем-либо, то лишь чтобы отказаться от концепции, согласно которой для обретения свободы необходимы усилия. Когда всё это уходит, появляется свобода.