Со мной в маршрутке ездит уже какой год старичок. Такой -смарчок. Худенький. Субтильный. Голосок тонкий. Одет в чёрное драповое пальто. На голове шапка — не шапка, кепка — не кепка, в общем- немка типа из нерпы. Кожаная черная сумка, шоркается в телефоне, наушники. Лет под шестьдесят пять ему или больше. По телефону с кем нибудь громко может разговаривать — как не хорошо. Ай, ай. Мож начальник какой, засидевшийся в должности. Бесит он меня. Все бы ничего, и не писал бы я про него, если бы не события последних дней.

Он частенько, когда едет домой, принимает звонок, видимо от жены, и типа оправдывается, что мол в пробке: «Как могу я быстро приехать?» И все после каждого отчёта, в конце:" Целую". Бесит он меня, ещё раз. А тут смарю, садится он вечером на остановке, с работы, и его провожает женщина, уж не молодая, ближе к его возрасту, целует его, обнимает, да так рьяно, как будто на войну провожает. Мало того. Еду сегодня, утром. Опять мой старичок едет на работу, и уже утром, его опять эта женщина на остановке встречает, и опять целует его и обнимает. Нихрена себе, старичок, ходок по старушкам оказывается. И всех он целует по телефону и перед всеми отчитывается. Ласковый такой. Любят его и ждут. И на том конце и на
Читать дальше →

наше знание о реальности не есть копия этой реальности, а образ, сконструированный человеком на базе заложенных в нем схем мышления, которые он использует для выстраивания своих отношений с окружающей средой. С этой точки зрения, можно утверждать, что достижение конечного познания реальности невозможно, однако, можно стремиться к тому, чтобы процессы оперативного инструментального познания гарантировали лучшее взаимодействие субъекта с окружающей средой.

Нормальное существование человека полностью зависит от его способностей восприятия, однако мы абсолютно неспособны к непосредственному восприятию внешнего мира, наше поле зрения ограничено рамками нашего собственного психологического сознания. Таким образом, нам недоступно увидеть реальность в том виде, в котором она существует.
Такой известный аргумент, как «я верю только в то, что вижу и осязаю», на самом деле совершенно несостоятелен, поскольку мы не видим глазами и не осязаем пальцами, все это делает наш мозг, подчиняясь бесконечному числу пунктов контроля, фильтров и ограничений.
Цель нижеприведенной статьи — показать всю ненадежность, ограниченность и хрупкость наших процессов восприятия.
©Дарио Салас Соммэр
Август 2006 года ezotera.ariom.ru/2006/10/26/realnost.html

Вера или Прощение
вам решать каков будет ваш мир

Однако, время молитвы, эфенди.
Прошу в соседнюю комнату — ее окна обращены к Мекке.
ФАНДОРИН (думает):
— 2-е июля… Хм-м, уже 2-е…
Осман-паша выдвигается русским в тыл
чтобы занять Плевну…
Русские повернут на П-плевну и завязнут там
надолго — наступление будет сорвано…
Это называется «гамбит» — отдать малое, чтобы
выиграть инициативу…
От Видина до Плевны вёрст 150 — не меньше…
Черт… Надо спешить…
— Говорил же вам что это девка переодетая…

Cтарый солдат шёл на побывку. Притомился в пути, есть хочется. Дошёл до деревни, постучал в крайнюю избу:

— Пустите отдохнуть дорожного человека!

Дверь отворила старуха.

— Заходи, служивый.

— А нет ли у тебя, хозяюшка, перекусить чего? У старухи всего вдоволь, а солдата поскупилась накормить, прикинулась сиротой.

— Ох, добрый человек, и сама сегодня ещё ничего не ела: нечего.

— Ну, нет так нет,- солдат говорит. Тут он приметил под лавкой топор.

— Коли нет ничего иного, можно сварить кашу и из топора.

Хозяйка руками всплеснула:

— Как так из топора кашу сварить?

— А вот как, дай-ка котёл.

Старуха принесла котёл, солдат вымыл топор, опустил в котёл, налил воды и поставил на огонь.

Старуха на солдата глядит, глаз не сводит.

Достал солдат ложку, помешивает варево. Попробовал.

— Ну, как? — спрашивает старуха.

— Скоро будет готова,- солдат отвечает,- жаль вот только, что посолить нечем.

— Соль-то у меня есть, посоли.

Солдат посолил, снова попробовал.

— Хороша! Ежели бы сюда да горсточку крупы! Старуха засуетилась, принесла откуда-то мешочек крупы.

— Бери, заправь как надобно.

Заправил варево крупой. Варил, варил, помешивал, попробовал. Глядит старуха на солдата во все глаза, оторваться не может.

— Ох, и каша хороша! — облизнулся солдат.- Как бы сюда да чуток масла — было б и вовсе объеденье.

Нашлось у старухи и масло.

Сдобрили кашу.

— Ну, старуха, теперь подавай хлеба да принимайся за ложку: станем кашу есть!

— Вот уж не думала, что из топора эдакую добрую кашу можно сварить, — дивится старуха.

Поели вдвоем кашу. Старуха спрашивает:

— Служивый! Когда ж топор будем есть?

— Да, вишь, он не уварился,- отвечал солдат,- где-нибудь на дороге доварю да позавтракаю!

Тотчас припрятал топор в ранец, распростился с хозяйкою и пошёл в иную деревню.

Вот так-то солдат и каши поел, и топор
Читать дальше →

Я ненавижу каждое мгновение, я не шучу. Никто мне не верит, я ненавижу каждое сволочное мгновение.
Но что делать?
И мне не нужно любить его, чтобы быть тем, что я есть.
И это мне нравится больше всего — то, что мне не нужно любить что бы то ни было, чтобы быть тем, что я есть, и я предпочитаю ненавидеть.
Ненавидеть это меня заставляет моя лень, потому что, чтобы любить, вам нужно совершать усилие.
А ненависть происходит автоматически. (смех)
Видите, это признание факта автоматической ненависти.
И вам всегда нужно предпринимать усилия, чтобы сделать это…
И это не так плохо… это всё, что я есть… это просто сон.
Нет, я просто ненавижу это.
Мне не нужно знать, что это лишь сон, я все равно ненавижу это, я не шучу, когда говорю, что я есть необусловленная и непрекращающаяся ненависть.
Видите ли, в ненависти столько радости.
Но если вы называете это любовью, это реально становится тяжелой историй «вашего любовного романа»… и тогда начинается страсть.
В ненависти вы уничтожаете все сразу же, без колебаний.
Вы уничтожаете время, у вас нет этого: «от мгновения к мгновению».

Карл Ренц
Из беседы в
Читать дальше →

У меня в кухонном столе есть выдвижной ящик. В нем находится всякий полунужный хлам. Навалены всякие мелкие вещи и бумажки: паспорта на водяные счётчики, инструкции к таблеткам(зачем то), металлическая линейка, перочинный ножик (два), ножницы маленькие и большие, расческа( я лысый), леденцы ( брат мне сунул их в дорогу в Питере на ЖД вокзале два года назад, чтобы я перебил запах чеснока от съеденного на обед в кафе соуса, и чтобы какая нибудь девушка в купе не шуганулась), карандаш, салфетки, бумажки- черновики, узкий маленький скотч для склеивания порванных денежных купюр, сетевой переходник, просроченный аспирин, фенозепам, какие то визитки, бумажки с телефонными номерами и непонятными именами, флэшка(две) итд.

Помню, когда у меня был депресс и мой мозг отказал мне служить и я хотел что то найти в этом ящике, я испытал шок. Я не мог понять как в этом хламе можно найти что то нужное. Тем более, что у меня есть ещё одна такая полка в шкафу, там ваще черт ногу сломит. У меня была паника, я пытался навести порядок, но плюнул и забыл.

А сейчас, когда я нормально себя чувствую, я одним- двумя движениями руки двинул хлам сначала влево, потом вправо, нашел нужную вещь и задвинул ящик обратно. Вот такие дела.
Спать нужно восемь часов и ложиться в девять вечера. И будет вам
Читать дальше →