Есть у крота секрет,
Известный лишь ему,
Он вечно ищет свет,
Предпочитая тьму.
К чёрту желанья
в пустых словах
не нужно рифмы
просто — АХ!
Надо просто…
… долго долго долго идти:)))
В: Значит, важно само исследование?
Уэйн: Абсолютно. Но даже когда вам приходит ответ и вы говорите: «Ага, я ведь действительно не автор своих действий, мое исследование открыло мне, что я не существую», – Живое Учение говорит, что это знание, которое у вас теперь есть, ограниченно, поскольку оценено как знание.
Оно было содрано с Понимания и стало отображением. Как отображение это – препятствие, поскольку, когда вы что-то узнаете, исследование прекращается. Такое знание – утешительный приз для побежденного, который уполномочивает вас давать сатсанги, писать заумные комментарии и разглагольствовать в форумах о том, что истинно.
В этом Живом Учении мы указываем на нечто гораздо более глубокое, что обнаруживается в трансцендентном Осознавании, которое могут отражать такие высказывания. У вас может возникнуть прозрение, но в тот момент, когда это прозрение преобразуется в событие или знание, вы отходите от самого прозрения.
извинения оппонентов
не всегда приятны
Пиррова победа
***1
Тетрадь
В голове зарисовки
Застыл
Как передать понятия нет
…
***2
Ручка
Рука в стремлении писать
Голова — свалка фраз
…
***3
Шея
В ней остеохондроз
В зиму шарф прикуплю
…
***4
Обрывки листа
Тоже бумага
Ложатся слова
В отрывки на них
…
Рифма в конце, если надо):
1 Отпустил
2 Не рассказать
3 Там мороз
4 Как надо…
М: «Я Есть» начинается тогда, когда я получаю этот звоночек, что «Я Есть». И когда я получаю информацию «Я Есть» — это состояние Ганеши.
П: Почему Ганеша приравнивается с первозданным звуком пранавы, «Ом»?
М: Потому что Ганеша представляет собой знание Праны, дыхания жизни. Из пранавы, продукта Праны, развивается звучание языка, проходя четыре этапа — пара, пашьянти, мадхьяма и вайкхари. Пара — тончайший из них, источник, тогда как вайкхари — грубейший, это непосредственно звучание речи, выходящее изо рта. Состояние до этапа пара — это «любовь быть», ощущение любви, которое даёт рождение всем действиям. Это Ганеша.
Зря у нас не любят «америкосов». Это великий народ. Чтоб понять, нужно их читать. Смотреть тоже можно, но читать — лучше. Хорошую, сильную прозу. Настоящий американский текст — хоть и в русском переводе. На днях Раф сделал мне подарок: кинул ссылку вот на этот текст:
magreb.org/2017/03/youonlylivetwice/
У меня случился эстетический кайф. Какая проза! Наши так не умеют. Что-то не так у наших, когда они водят пером. Как-то оно неправильно скользит — и слишком часто соскальзывает куда-то. Я прочитал — и понял все про Кастанеду. Это — новый Хемингуэй. Нагваль и море. Шикарно выписанная Песнь о Свободе. Даром, что в 10 томах, старый Хэм тоже сочинил до х«я. Они любят Свободу, вот в чем дело. Какую-то свою, местную — здоровенную мускулистую бабу с факелом. И любят самозабвенно. Наша, родная Свобода — она все о том, как сбежать от внутреннего мента. Потому и беглец у нас такой, родной до жути — утонченный и затурканный. Веками его туркали со всех сторон — и зародили в душе собственного своего переносного и компактного „турка“. И бежит от него русский человек без конца и краю в какую-то молочно-кисельную даль с пряничными домиками посеред чистого поля, а потом еще дальше — в эдакую туманную и седую, как то утро в песне, Бесконечность — и все убежать не может, и мается…
А америкос не такой. Его мечта — победить большую-пребольшую рыбину, Левиафана. И чтоб волны в девять баллов херачили в борт утлой лодчонки, и чтоб смерть ухмылялась в ореоле соленой пены. Такая вот национальная мечта, моряк в седле, Джек Лондон, ковбойский эгрегор. Дон Хуан — Великая Американска Мечта. В самом лучшем своем, святом, священном смысле. Русский герой, Вася Пупкин, — он что? Разорвать рубаху да грудьми на амбразуру. Чтоб и врага укокошить да мента своего заодно. А после — в рай богородицын, чтоб слезами солеными отпоила да воскресила Божья Мать. Дон Хуан не хочет в рай. Он хоче убить самую большую американскую Рыбу — Смерть, скажем. Или Бога. Покинуть человеческое. Потому и
Читать дальше →
Ты мёртв. Лежишь на асфальте автостоянки. Раскатали тебя в лист. Это…ужасно и …нелепо. Иду и думаю о тебе. Ноги еле идут. Как будто усталость поразила каждую клетку тела. Хочется прилечь. Как же тебя угораздило, у тебя же зрение на 360 градусов? Наверно ты тоже устал и потерял бдительность. А я все еще иду. Куда? Зачем?