Об этом лучше поговорить стихами,
Хотя и они, лишь условные обозначения,
Того самого чуда, что мы называем, привычно «нами»,
Куда включены: имя, возраст, статус, семейное положение.
По-настоящему, это похоже на то, как в далёком детстве
Ты наблюдал, как весной унесло плотину,
Будто кто-то сказал, что это и есть Пришествие,
И дрожь от восторга объяла плечи и спину.
Ты был рекой, ты был всегда, ты понял –
Мы, как шаблоны, старые карты местности.
Назвать тебя гением было бы, как-то не скромно.
Сказать, что Святой, наверно, ужасно дерзостно.
Но это так, это именно так и никак иначе.
Когда ты влюблялся, то в совершенстве чувствовал,
Как твой внутренний всадник в пропасть с улыбкой скачет.
«Боже, я счастлив» — ему ты шептал в напутствие.
Кому здесь нужны указатели, надписи, знаки, метки,
Мёртвые схемы – чертёж безопасной жизни,
Чтобы мудрым казаться, глядя на мир, сквозь, сетку,
Сделавшись мрачным, больным, капризным?
Тебе подарили способность смотреть и видеть,
Творить этот мир каждый день, по-разному,
И кто после этого может тебя обидеть,
Когда рядом с тобой все безусловно
Читать дальше →

Вы прямо Сейчас можете увидеть ЭТО: дыхание случается, и вы не делаете этого. Сердце бьётся, и вы не делаете этого. Звуки в комнате случаются, и вы не делаете слушания. Это ум приходит и всё присваивает: “Я делаю это! Я слышу! Я вижу! Я, я, я!” Таким образом всегда есть эта иллюзия «меня» в центре «моей» жизни. При более близком рассмотрении всё, что вы можете найти, это мысли, возникающие в моменте Сейчас, звуки, возникающие в моменте Сейчас, запахи, чувства. Но там нет никого, кто бы делал всё это. Всё это — спонтанная игра, которую никто не контролирует, это танец энергий, чудесная мимолётная игра света и звука, возникающая не перед кем-то, а происходящая для никого. Это всегда прямо Здесь.

© Джефф Фостер

После обеда вышли из ярко и горячо освещенной столовой на палубу и остановились у поручней. Она закрыла глаза, ладонью наружу приложила руку к щеке, засмеялась простым, прелестным смехом, — все было прелестно в этой маленькой женщине, — и сказала:
— Я, кажется, пьяна… Откуда вы взялись? Три часа тому назад я даже не подозревала о вашем существовании. Я даже не знаю, где вы сели. В Самаре? Но все равно… Это у меня голова кружится, или мы куда-то поворачиваем?
Впереди была темнота и огни. Из темноты бил в лицо сильный, мягкий ветер, а огни неслись куда-то в сторону: пароход с волжским щегольством круто описывал широкую дугу, подбегая к небольшой пристани.
Поручик взял ее руку, поднес к губам. Рука, маленькая и сильная, пахла загаром. И блаженно и страшно замерло сердце при мысли, как, вероятно, крепка и смугла она вся под этим легким холстинковым платьем после целого месяца лежанья под южным солнцем, на горячем морском песке (она сказала, что едет из Анапы). Поручик пробормотал:
— Сойдем…
— Куда? — спросила она удивленно.
— На этой пристани.
— Зачем?
Он промолчал. Она опять приложила тыл руки к горячей щеке.
— Сумасшедший…
— Сойдем, — повторил он тупо. — Умоляю вас…
— Ах, да делайте, как хотите, — сказала она, отворачиваясь.
Разбежавшийся пароход с мягким стуком ударился в тускло освещенную пристань, и они чуть не упали друг на друга. Над головами пролетел конец каната, потом понесло назад, и с шумом закипела вода, загремели сходни… Поручик кинулся за вещами.
Через минуту они прошли сонную конторку, вышли на глубокий, по ступицу, песок и молча сели в запыленную извозчичью пролетку. Отлогий подъем в гору, среди редких кривых фонарей, по мягкой от пыли дороге, показался бесконечным. Но вот поднялись, выехали и затрещали по мостовой, вот какая-то площадь, присутственные места, каланча, тепло и запахи ночного летнего уездного города… Извозчик остановился возле освещенного подъезда, за раскрытыми дверями которого круто поднималась старая деревянная лестница,
Читать дальше →

что создал отдельную площадку на своих условиях.Надоело мне здесь болтать за адвайту! Чао, сорри.

Я сейчас вот вдруг поняла, что я вижу один единственный мир и не делимый, всегда. И это было всегда и очевидно. Я не щнаю что такое единое и разделенность. Вопрос: вы чувствуете что мир ну или явленность это единое поле, проявления всех воспринимаемыз явлений? Или все таки реально видите какие тт разделения? В натуре, не как предстаыления а вот прям эмпирически и переживательно. У вас есть переживания разделения? Что с чем и как выглядят границы между?

«Нет ничего проще чем победить ложное эго. Лично я сто раз это делал!»

Из Интернетиков

Я вчера подписал договор о неразглашении тайны. Подмахнул, так сказать. А какая именно тайна — мне никто не разъяснил…

К: Кто сможет наказать себя так сильно и глубоко? Кто способен наказать тебя? Кто бы это мог быть?

В: Сознание…

К: Чертово сознание, ты сам. В каждый момент, когда ты не есть то, что ты есть, ты наказываешь себя не-бытием тем, что ты есть, и попыткой стать тем, что ты есть. Нет другого Я. Когда Я играет глупого, оно наказывает себя через упускание себя. Кто ещё может наказать себя так жестоко и безжалостно? Вообще не заботясь о том, как ты себя чувствуешь. Никто другой не сможет быть таким безжалостным и не имеющим милости. Только ты сам не имеешь милости для себя самого. Нет милости ни для кого. Только Я может пнуть в зад Себя так сильно. Ты Сам виноват. Это первородный грех, что ты веришь в то, что тебе нужно знать самого себя, чтобы быть самим собой.