Заряд претензий, заряд искать счастье для себя — не иссякает.
Заметил, что перехожу с открытости просто на треп и шутки. Ничего плохого в этом нет. Но тогда для меня исследование превращается в фарс. То есть мне очень хочется сделать вид что все уже хорошо и весело шутить и стебаться.

Но Я, когда речь идет обо МНЕ — не до шуток. Я не хочу моделировать как там после того когда занозы нет. У меня заноза есть. И гной и рана — все на месте.
Читать дальше →

Ну, вот и я изобрел свой «метод». Это персональная интуитивная догадка (!), так что всерьез можно не принимать. На научных разработках не базируется, священными авторитетами не подкреплена, плохими людьми на ушко не нашептана. Итак:

Избегание — ключ ко всему. Я очень долго и тщательно (на собственном опыте, конечно) исследовал явление «избегания» и пришел к выводу о том, что избегается само Бытие как мы его обычно понимаем, сама жизнь. В самой глубине избегания лежит непреодолимое неприятие жизни, индивидуального существования. Это, кажется, Будда назвал «подлинной дукхой» или чем-то в этом роде. Итак, важно полностью разобраться с тем, что именно избегается. А потом идет шаг второй.

Избегание всегда направлено куда-то. И я обнаружил, что направлено оно не просто «прочь», а в одном, строго определенном направлении. Это направление строго внутрь, в сторону персонального не-бытия, точнее — в тот самый «глубокий сон», в котором нет ни меня, ни мира, но который, тем не менее, есть Я. Короче говоря, избегание — это очень глубокий, очень исконный наш импульс не быть. И вот за этим импульсом надо последовать!

Вот что говорит об этом моя интуитивная догадка (дай-то Бог, она когда-нибудь будет проверена на практике). Объясняю своим собственным жаргоном, поскольку в терминологии не подкован.

Активный, творящий элемент сознания (который, скорее всего, называется «мысль-я» и склонен, как известно, к бесконечным отождествлениям), изменяет направление своего движения от «наружу» к «внутрь», чего в обычной жизни (т.е. в состоянии бодрствования) никогда не происходит. Он рано или поздно оказывается в том, что я называю Бездна. И здесь происходит Фишка!

«Мысль-я» как бы отождествляется в Бездной Истинного Существования. Но обычным образом с ней же хрен отождествишься! Одним словом, Фишка в том, что «мысль-я» попадает в «глубокий сон», но не исчезает естественно, как каждую ночь, а именно отождествляется с Бездной и там как бы «сияет». В ходе сего процесса у «мысли-я»
Читать дальше →

День неизбежно меняется с ночью. Потеря предвещает обретение. Радость есть знамение грусти.

Холод существует для жара, что его растопит.

Это волнообразное движение мира суть спектакль, отвлекающий от самого важного, от того, что происходит между двумя противоположностями, черным и белым.

Пространство перехода — так можно описать одну из главных характеристик объединяющий перцептивной точки, координирующей потоки опыта. Постоянное движение фигур.

Мы не существуем в привычном, конвенциональном смысле. Ощущения, что нам даются, эмоции, переживания — они не наши. Они всегда были (существовали) в виде Возможности, одной из бесконечности манифестаций Потенциального. Дежа вю шепчет нам о чем-то смутно знакомом. О призрачном воспоминании потери Дома и о тщетной попытке проснуться.

Наблюдатель забывает о том, что он является наблюдателем. Сюжеты увлекают его, а реки проживаемых им историй весело утекают в Ночь, в то, что наблюдатель пытается называть памятью. На деле же: память это когнитивный конструкт, проявивший эволюционную эффективность в деле упорядочивания опыта и его организации. Мы сравниваем Сейчас с неким не-сейчас и в зависимости от результата этого сравнения выстраиваем последовательность событий. Но мы забываем о том, что Сейчас строится нами в зависимости от уровня нашей осознанности и вовлеченности, а прошедшие события доступны нам лишь в виде интерпретации той или иной конфигурации восприятия изнутри этого Сейчас. Весь мир — одна большая интерпретация бесконечного момента Сейчас.

Не существует реальности кроме той, которую создаем мы сами.

Не существует наблюдаемой реальности кроме той, которую мы решаем наблюдать.

Задавая себе честные вопросы, человек приходит к мысли о том, что он никто. Никто задает вопросы, никто дает ответы. Задающий вопрос и дающий ответ — одна из любимых масок Никто.

Никто замечает мерцание мира и мерцает вместе с ним. Постоянная смена света и тьмы обнажает Мир Посередине. Он достаточно прочный для того,
Читать дальше →

Не удерживай ничего,

всё равно не удержишь.

()

.

Из современного мира почти полностью исчезло измерение Вечности — то самое, которым дышит любая духовность. Сама перспектива вневременного пребывания Души, выхода из замкнутого круга циферблата часов ускользает из поля зрения, перестает притягивать. Нам нужна постижимая Истина, сравнительно быстрый и как можно более конкретный результат. Мы ждем Истины, подконтрольной щелчкам мыши, измеряемой скоростью ответа собеседника в форуме. Истины, до которой можно достучаться со смартфона в метро.

Нами движет скорость, темп. Мир, ускорившись в тысячи разов, вдруг притворился невероятно постижимым — и мы сделали ставку на постижимость. Нам больше не нужно ждать — любая информация готова немедленно вылиться на нас терабайтами. Нам не нужно смотреть в себя — гораздо интереснее и, как нам кажется, продуктивнее смотреть в монитор. Нам не нужно даже всерьез учиться — нам все разжуют и все сами положат в рот. И мы всерьез настроены получать — побольше и побыстрее. Почему нет — ведь это так доступно!

Мы настолько привыкли пребывать в состоянии суеты и спешки, что считаем его естественной и даже весьма приятной формой существования. Ведь результат всегда близок — он почти-почти налицо. Наши умы тоже невиданно ускорились: мы так быстро впитываем любые идеи и концепции, что даже не замечаем, что то единственное, до чего в силах дотянуться наш ускоренный ум, — это выжимка, комикс, конспект, суррогат. Ничто иное мы не в состоянии впитать за положенную единицу времени — а на темпы более замедленные мы не согласны в принципе. Мы не в силах пожертвовать скоростью жизни — ведь тогда интернетно-смартфонное «здесь и сейчас» вдруг может затянуться, растянуться и поплыть, как часы у Дали, — поплыть до масштабов Вечности. А с этим как раз мы не согласны в принципе.

Масштаб Вечности пугает пространством, в котором всякая деятельность теряет смысл. Это — постоянный источник беспокойства для нас. Мы не готовы оставить идею об осмысленности своих усилий. Дело даже не в самом усилии, а в
Читать дальше →

Все знают,
что это за день…
… на своей шкуре знают, но те кто не знают — ха-ха — все видели фильм… ОПА ля одни и те же темы из дня-в-день, из года-в-год…

… Я и Другие,
Другие и Я, сто-пицот комбиков, но с нуль-нулевым пониманием, что разделения то так и не случилось… Для этого многие из нас и пришли в НЕ2, чтобы через — мастеров услышать эТО, но застреваем на годы… Хотя ответ, и я в этом уверен все слышали… НЕ2 — это НЕТ ДВУХ!!!)))

Вся суть «недвойственных учений»: двойственность, со всеми ее иллюзиями, – это Божественная комедия.

Ты – тот, кто играет все роли.
Ты – тот, кто смеется.
Ты – тот, над кем смеются.
И ты же – сам смех.

Всё это – ты. Нет двух. Нет никого другого.

Добро пожаловать в адвайту! Это весело!))

… и снова — День СуркААА.

.

Интересный прием нашла. Меня закошмарило тут страхом смерти близких. Ну то есть мозгами понимаю, что это все фигня, а кошмар от этого не исчезает.
И поскольку делать все равно нечего, я вместо того, чтобы кошмариться, играюсь с этим страхом всячески, и с идеей смерти.
И понимаю, что у меня есть совершенно четкие ограничения на то, что можно или нельзя думать. То есть например, смоделировать ситуацию «все умерли» получается только с определенными условиями, очень аккуратно и брезгливо… А вот так, чтобы от всей души нафантазировать — не получается, потому что нельзя. Нельзя смоделировать, что я всех убила, нельзя смоделировать, что я радуюсь смерти и приветствую ее как освобождение. И в качестве аргументов, почему нельзя, помимо того, что «это же аморально!!!», стоит убеждение, что «иначе сбудется», «накаркаешь», «мысль материальна».
И с точки зрения внутренней структуры картины мира, все правильно. Но глубинное чувство говорит, что это вообще все не правильно.

И тут я как раз нашла способ обойти запрет думать что-то. Потому что в лоб его сломать нереально. Рассуждаю так: раз МНЕ нельзя так думать, но при этом я знаю людей, которые могли бы так думать или уже так думают, то почему бы мне просто не переименовать себя в кого-то другого? То есть представить себя тем человеком, у которого нет того запрета, что есть у Елены Николаевны К.

Главное, не халтурить, и вживаться в образ. Вот Глаша — она радуется, что все близкие умерли, потому что теперь она свободна. Вот Лёля, которая ждет смерти окружающих с предвкушением, чтобы забрать их имущество. Вот Аня — она не знает страха смерти, но очень-очень любит всех родных, и поэтому ей легко и приятно. И каждая роль отзывается определенными ощущениями в теле, будто каждая роль имеет свою уникальную карту ощущений…
И после некоторой паузы, на той же ноте…
А вот Лена — она нервная по жизни, и считает страх за жизнь и здоровье достаточным символом любви и небезразличия, поэтому так за него цепляется. Понимаете?
Читать дальше →

Будьте к другим добрее. И вокруг проявится больше доброты.
С Рождеством!

В: Говорят, что есть великие аватары, спасители мира.
М: Они кого нибудь спасли? Они пришли и ушли, а мир тащится дальше. Конечно, они сделали много и открыли новые измерения в человеческом разуме. Но говорить о спасении мира – преувеличение.

В: Значит, мир нельзя спасти?
М: Какой мир вы хотите спасать? Мир вашей собственной проекции? Спасите его сами. Мой мир? Покажите мне мой мир, и я сам им займусь. Я не знаю никакого мира, отдельного от меня, который я могу спасти или не спасти. Какое вам дело до спасения мира, когда всё, что нужно миру, – быть спасённым от вас? Уйдите с картинки и посмотрите, останется ли что нибудь, что нужно спасать.

Читать дальше →

«Не выходи из комнаты! На улице, чай, не Франция» — звучит в голове протяжный голос Иосифа Бродского.
Действительно, не Франция.
Но не только поэтому я предпочитаю не выходить из дома. Мне вдруг стала ясна причина моей отстраненности и сведения к минимуму контакта с другими людьми. Дело в теле.
Выходя на улицу, я вижу мир грубых тел. Как правило, серых, унылых и убогих тел. Меня тошнит от персонажей в бобровых шапках и пуховых пальто, предсказуемо начавших жизнь и также предсказуемо ее заканчивающих. Но дело не в людях, конечно же, а во мне самой. Когда я это вижу, то сразу же автоматически понимаю, что я-то ведь тоже состою из такой же самой плоти. Из убогой, унылой и некрасивой плоти, окисляющейся временем и кислородом. Я точно такое же слоняющееся по земле и втаптывающее ногами чернозем существо. И мне как будто неловко от этого – считать тебя и себя этим телом; есть в этом что-то мелкое и неправдоподобное.
Мое видение себя и то, что я проецирую на тебя связаны пуповиной как мать и ребенок.
Oh, I'm so sorry…
Но я не могу иначе.
Не помню, когда именно я осознала, что совершаю какое-то колоссальное усилие над собой, чтобы делать вид, что вся эта вакханалия в порядке вещей.
А осознав, я предприняла самое очевидное и простое — забаррикадироваться от того, что мне напоминает о грубой плоти, носящей на лбу незримое клеймо старости и нечистот.
Становлюсь персонажем интернета. Здесь нагота правды прикрыта вуалью домысливания. Это как бродить по мостовой вечером под фонарями, изредка ловить полупрофили людей, слегка дотрагиваться до их образов, тонких как паутинка, но не видеть их окончательно. Живой же опыт взаимодействия с человеком сводится к нескольким грубым ощущениям, которые куда менее приятны (исключительно из-за меня самой), чем то, что можно себе вообразить.
Я люблю вечер, а еще больше ночь. Мой режим нарушен. Столько раз я старалась вставать рано – не получается. Тянет меня обратно в густую тьму кинозала моего воображариума.
В этой
Читать дальше →