С детства я была преисполнена гордыни и чувства собственного превосходства. Видимо, поэтому со мной не играли дети — сначала в садике, потом в школе. Они интуитивно чувствовали — эта всезнайка нас презирает и ненавидели за это меня. У детей — хорошая чуйка, их не обманешь. Я всегда чувствовала себя очень умной, важной, а на всех других смотрела свысока. Мне было уютнее и комфортнее со взрослыми — во первых потому, что интеллектуально я им не уступала, во вторых, оттого, что своих сверстников я считала ограниченными и недалекими.
Такое отношение обрекло меня на одиночество — у меня не было друзей, они не выдерживали мой несносный характер. Даже сестра меня недолюбливала за постоянные нравоучения, демонстрацию того, насколько я ее превосхожу и постоянные доносы родителям за ее выходки.
Я сидела в своей скорлупе, замкнувшись и задыхалась от ненависти к себе, миру, людям да и вообще ко всему. А еще я была очень истеричной и капризной. Любое течение событий не в мою пользу вызывали у меня приступы ярости, неконтролируемой агрессии и вспышек истеричного поведения. Моим самым частым и постоянным спутником в то время была всепоглощающая и в самой крайней степени ядовитая зависть. Кроме этого, я была к тому же очень алчной и жадной…
И можете себе представить, такое озлобленное завистливо-алчное существо, ненавидящее все и вся, жило в своем воображаемом мире фантазий и грез, где, конечно же, представало для себя в лике ангела добра, света и любви, которого никто не ценит, не уважает и не любит.
Также я была крайне подозрительна и недоверчива, как маленькая злобная старуха Шапокляк.
Каждое мое побуждение было эгоистично. Я всегда заботилась о себе и только о себе. Я не видела и не слышала никого и ничего, кроме мира своего супер-Эго.
Я никогда не была искренней ни с кем, вся моя искренность была деланной и фальшивой и до сих пор такова…
Чтобы как-то компенсировать чувство собственной ущербности, я ударилась в достигаторство, причем сразу по нескольким фронтам.
Читать дальше →