Когда поднимается одна пылинка, в ней содержится вся земля. Когда распускается один цветок, раскрывается целый мир…

Дзэнские учителя обучали своих молодых учеников самовыражаться. В двух дзэнских храмах было по ученику-ребёнку. Один, идя каждое утро за овощами, встречал на пути другого. — Куда ты идёшь? — спросил как-то один. — Иду, куда ноги несут, — ответил другой. Этот ответ изумил первого, и он обратился к своему учителю за помощью. — Завтра, — сказал учитель, — когда ты встретишь этого мальчика, задай ему тот же вопрос. Он ответит тебе также, и тогда ты спроси: «А если бы у тебя не было ног, куда бы ты шёл?» Это поставит его в затруднительное положение.
На следующее утро дети снова встретились. — Куда ты идёшь? — спросил первый. — Куда ветер дует, — ответил второй. Это снова привело в замешательство первого ученика, и он снова обратился к учителю. — Спроси его, куда бы он пошёл, если бы не было ветра, — предложил ему учитель. На следующий день дети встретились в третий раз. — Куда ты идёшь? — спросил первый. — На рынок за овощами, — ответил второй…

— Не ищите Бога, — сказал Мастер. — Просто смотрите — и вы увидите. — А как смотреть? — Когда смотрите на что-нибудь, старайтесь видеть только это и ничто иное. Ответ озадачил учеников, поэтому Мастер попытался упростить объяснение: — Например, вы смотрите на луну и видите только луну. — А что еще, кроме луны, можно увидеть, глядя на луну? — Голодный может увидеть головку сыра. Влюбленный — облик своей возлюбленной…

Солнце и луна не могут осветить это полностью. Небо и земля не могут покрыть это целиком…

Однажды чаньский учитель И-сю, живший на горе Бижуйшань, увидел, как великое множество верующих поднимается в расположенный на горе монастырь Бижуйшаньсы для паломничества, поскольку монахи в это время проветривали буддийские сутры. А в этих местах существовало предание, что если ветер будет дуть на сутры, то он сдует все беды и невзгоды верующих и увеличит их мудрость. Поэтому многочисленные верующие и поднимались непрерывно на гору, чтобы сподобиться этого, приносимого ветром, блага. Чаньский учитель И-сю понял это и сказал: «Я тоже буду проветривать сутры!»
Сказав это, И-сю тот час обнажился по пояс и улёгся загорать на травке. Многие верующие, глядя на это, удивлялись и не могли понять, в чём дело, осуждая неподобающее поведение монаха. Когда монахи из монастыря узнали об этом, они тоже прибежали туда и стали просить И-сю не вести себя столь предусмотрительно.
Тогда И-сю очень терпеливо объяснил им смысл того, что он делал: «Сутры, которые вы проветриваете, мертвы, и поэтому в них завелись книжные черви, а те ничего не могут с ними сделать. Сутра же, которую проветриваю я, — живая, она может проповедовать, может совершать служение, может есть. И всякий человек, наделённый мудростью, прекрасно разберётся, какая из этих двух сутр более ценна!»

из книги © Е. Торчинова

Кто-то спросил Мастера Судзуки о его Учителе Йено: — Что было особенного в нём? Судзуки ответил: — Единственная особенность, которую я никогда не забуду, это то, что я никогда не встречал человека, который думал бы о себе как о совершенно обыкновенном человеке. Он был простым, обычным человеком, а это наиболее необычно, потому что каждый обыкновенный ум думает, что он необыкновенный…

Встретив Хотто Кокуси, основателя храма Кококудзи в деревне Юра, что в провинции Кий, Иппэн Сёнин сказал ему: — Я сочинил стихотворение. — Позволь мне услышать его — сказал Кокуси. Сёнин прочёл:
Когда я воспеваю,
Ни Будды, ни меня
Не существует.
Есть только голос:
Наму Амида Буцу.
— Не кажется ли тебе, что в последних двух строках что-то не так? — спросил Кокуси. После этой встречи Сёнин отправился в уединение в местности Кумано и медитировал там в течение двадцати одного дня. Затем он вернулся в деревню Юра и сказал Кокуси: — Послушайте, как я теперь читаю это стихотворение.
Когда я воспеваю,
Ни Будды, ни меня
Не существует.
Наму Амида Буцу,
Наму Амида Буцу.
В ответ Кокуси удовлетворённо кивнул и сказал:
— Правильно! Теперь ты постиг!

Зачерпни воду, и луна будет в твоей руке. Прикоснись к цветам, и их аромат пропитает твою одежду…

В сухом дереве — рев дракона. В древнем черепе — ясный зрачок…

Ходзё с горы Дайбай, встретившись с Басё, спросил у него: — Что такое Будда? — Твоё сознание, — ответил Басё, и Ходзё достиг полного просветления. Впоследствии, узнав, где Ходзё поселился, Басё послал к нему монаха, который, придя к Ходзё, спросил: — Встретившись с Басё, ты что-то постиг и после этого поселился в горах. Что ты тогда постиг? — Басё сказал мне: «Твое сознание — это Будда!», и поэтому я поселился здесь, — ответил Ходзё. — Но недавно Басё изменил своё мнение, — продолжил монах. — Как он изменил его? — спросил Ходзё. — Теперь Басё говорит: «Это не сознание, это не Будда!» — Вот старый плут! — воскликнул Ходзё. — Он сбивает с толку людей и никогда не говорит им правду! Что ж, пусть он теперь говорит: «Это не сознание, это не Будда!», я по-прежнему скажу тебе: «Твоё сознание — это Будда!» Когда монах рассказал об этом Басё, тот с удовлетворением отметил: — Много слив уже созрело! Фугюдзай, ученик Басё, поднялся на кафедру и промолвил: — «Сознание — это Будда» — вот лекарство для тех, кто болен. «Это не сознание, это не Будда» — вот целебное снадобье для тех, кто отравился лекарством…