Однажды Будда находился в столичном городе Правителя Индии, в одном из главных мест, с которым соотносят проповедь Будды, в бамбуковой роще Цяофэн, вместе с великими бхикшу (буддийскими монахами), бодхисаттвами-махасаттвами (буддами, не пожелавшими погрузиться в нирвану) и с восемью видами небожителей и драконов — всего было тридцать шесть тысяч человек.
Было тогда среди собравшихся пятьсот брахмачаринов (людей принимающиих обеты), которые исповедовали иные учения. Они поднялись со своих мест и, обращаясь к Будде, сказали:
— Мы слышали, что учение Будды обширно и глубоко, что никто не может его постичь, поэтому мы и пришли покорнейше просить, чтобы ты только разъяснил нам его.
Будда сказал:
— Очень хорошо.
Брахмачарины спросили:
— Мир есть нечто или ничто?
Будда ответил:
— И нечто, и ничто.
Брахмачарины спросили:
— Если он нечто, то как же ты говоришь, что он ничто? А если он ничто, то как же ты говоришь, что он нечто?
Будда ответил:
— Живущий скажет нечто; умерший скажет ничто. Поэтому я и говорю и нечто, и ничто.
Брахмачарины спросили:
— Из чего рождаются люди?
Будда ответил:
— Люди рождаются из зерна.
Брахмачарины спросили:
— Из чего возникли пять зёрен?
Будда ответил:
— Пять зёрен возникли из огня и ветра, что из четырёх великих стихий.
Брахмачарины спросили:
— А откуда взялись огонь и ветер, что из четырёх великих стихий?
Будда ответил:
— Огонь и ветер из четырёх великих стихий возникли из отсутствия чего бы то ни было.
Брахмачарины спросили:
— А откуда взялось отсутствие чего бы то ни было?
Будда ответил:
— Из отсутствия чего бы то ни было.
Брахмачарины спросили:
— Из чего же возникло отсутствие чего бы то ни было?
Будда ответил:
— Оно возникло из собственной сущности.
Брахмачарины спросили:
— А собственная сущность откуда взялась?
Будда ответил:
— Из нирваны.
Брахмачарины спросили:
— А откуда взялась нирвана?
Будда сказал:
— То, о чём вы сейчас спрашиваете, настолько глубокие вещи! Нирвана — это дхарма (сущность,
Читать дальше →

Лин-чи сидел на берегу реки, когда к нему подошёл философ, поклонился и задал вопрос: «Какова суть вашего учения?» Лин-чи посмотрел на него и не произнёс ни единого слова. Философ подумал про себя: «Он очень стар, наверное, к тому же и глухой», — и крикнул:

—Похоже, вы не слышите меня! Я спрашиваю, какова суть вашего послания?

Лин-чи засмеялся. Философ подумал: «Что-то странное. Сначала он не ответил, теперь смеётся! Может быть, он притворяется, что услышал меня? Но поскольку он не ответил на мой вопрос, значит, он ничего не услышал». И тогда учёный закричал ещё громче:

—Я спрашиваю, какова суть вашего учения?

Лин-чи спокойно сказал:

—Сначала я ответил — безмолвие. Но вы не смогли этого понять, и мне пришлось спуститься немного ниже. Я сказал — смех, радость. Но вы не смогли понять даже этого. Поэтому мне приходится спуститься ещё ниже.

И он написал пальцем на песке: «Медитация», сказав: «Это моё учение».

Учёный попросил:

—Не могли бы вы уточнить свою мысль, сделать её более чёткой?

Тогда Лин-чи написал на песке более крупными буквами: «Медитация».

Философ становился всё более раздражённым и спросил:

—Вы что, шутите? Я прошу уточнить, детализировать свою мысль, а вы пишете то же самое, только более крупными буквами. Я профессор философии!

Лин-чи воскликнул:

—Почему же вы сразу об этом не сказали!

И он написал: «Не ум».

Профессор стукнул себя по голове и ушёл, даже не
Читать дальше →

Жил когда-то дервиш-брадобрей. К нему ходил стричься один мулла, религиозный фанатик. Однажды мулла решил подстричь свою бороду, потому что она стала лезть ему прямо в рот, а так как он был ко всему еще и большой обжора, то борода создавала немало хлопот, когда он объедался.
В первый раз, взявшись стричь мулле бороду, дервиш спросил:
«Как вы относитесь к язычникам?»
Во второй раз, только мулла уселся и приготовился стрижке бороды, дервиш опять спросил, прежде чем приступить к работе:
«Не укрепилось ли в последнее время влияние язычников?»
И в третий раз, когда мулла явился подстричь бороду, дервиш сказал:
«Давайте поговорим о язычниках...»
Мулла повернулся у нему и закричал:
«Ты что, не можешь говорить о чем-нибудь более достойном? Каждый раз, как я прихожу, ты хочешь поговорить о язычниках. Сдается мне, что у тебя извращенный вкус, а ведь тебя считают дервишем...»
Дервиш засмеялся:
«С моим вкусом ничего не поделаешь, а вот вы, когда бы не услышали слово „язычник“, топорщите бороду так, что ее гораздо легче стричь.

Человек из высших сословий по имени Её пришёл к Дзёсю, чтобы получить наставление в дзэн.
— Я много постился в молодости, моё тело рано состарилось, и у меня нет больше сил вставать со стула, чтобы приветствовать тех, кто ко мне приходит, — сказал Дзёсю и после паузы добавил: — Вы понимаете?
Её не понял Дзёсю до конца, но почувствовал силу в его словах и воскликнул:
— Какой вы замечательный мастер!
На следующий день Её послал к Дзёсю своего слугу. Дзёсю встал и приветствовал его. Главного монаха это удивило, и он спросил у Дзёсю, почему тот оказывает такую честь человеку из низкого сословия.
— Когда ко мне приходит человек высокого сословия, — сказал Дзёсю, — я приветствую его, не вставая со стула; когда ко мне приходит человек среднего сословия, я встаю со стула; когда ко мне приходит человек низкого сословия, я выхожу из храма, чтобы встретить его…

Монах спросил у Нансэна:
— Есть ли истина, о которой никто не говорил?
— Есть, — ответил Нансэн.
— В чём суть истины, о которой до сих пор никто не говорил? — спросил монах.
— Это не ум, это не Будда, это не вещи, — ответил Нансэн.

Жил когда-то один подвижник. Были у него и ученики, и последователи, и почитатели. Тем не менее он часто посещал одного суфийского учителя и слушал его беседы. Однажды пришёл этот аскет к суфию и сказал:
— Учитель, вот уже тридцать лет, как я постоянно соблюдаю пост. По ночам я читаю молитвы, так что почти не сплю. Хотя я не нашёл и следа того сокровенного, о чём ты так прекрасно учишь, но всё равно я уверовал в твоё учение и возлюбил его.
— Даже если ты будешь молиться и поститься триста лет, день и ночь, то и тогда не обретёшь ни крупицы мудрости, ибо ты сам себе преграждаешь путь.
— Есть ли средство исправить это? Какое-нибудь лекарство?
— Да, — ответил суфий, — но ты никогда не согласишься им воспользоваться.
— Я сделаю всё, что ты скажешь!
— Хорошо. Тогда возьми суму и наполни её орехами. Сними с себя всю одежду и обернись в овчину. В таком виде пойди на базар, созови всех детей и пообещай им, что дашь орех каждому, кто даст тебе пинка. Потом обойди весь город и делай то же самое. Особенно там, где тебя знают. Так ты исцелишься.
— Но это невозможно! Я не могу этого сделать! Дай мне иной совет!
— Я же говорил, что ты откажешься, — тихо промолвил
Читать дальше →

Кто-то спросил у Мастера Риндзая:
— Как прийти к познанию Изначального?
Риндзай совершал утреннюю прогулку с посохом в руке. Он поднял посох перед глазами вопрошающего и сказал:
— Наблюдайте! Это посох. Если вы можете его наблюдать, нет никакой нужды никуда идти.
Человек, должно быть, был слегка озадачен. Он посмотрел на посох и спросил:
— Как можно достичь пробуждения простым наблюдением посоха?
Риндзай сказал:
— Вопрос не в том, что ты наблюдаешь, а в том, что ты наблюдаешь!

Однажды Молла дал сыну денег и сказал ему:
-Мать ничего не готовила и я голоден. Возьми посуду и сбегай в харчевню, купи немного каши размазни, чтобы было чем смочить сухой хлеб.
Мальчик сходил, купил у повара кашу-размазню и принес.
Расстелили скатерть и сели есть.
Молла с большим аппетитом черпнул ложкой и вдруг заметил в каше грязную, засаленную тряпку.
Он внимательно осмотрел тряпку и увидел, что это посудная тряпка повара. Он рассердился на сына и сказал ему:
-Что это такое? Что ты купил? Разве можно покупать, не глядя на то, что тебе дают? Вот и получилось, что в каше — тряпка.
-А что ты хотел? Может быть, ты хотел, чтобы в каше была не тряпка, а целая кухонная чоха? В такой размазне только и может быть посудная тряпка.

Однажды Молла нашел часы. До тех пор он никогда не видел часов и был в недоумении: «Интересно, что это такое?». Он внимательно осмотрел их и увидел, что эта маленькая вещь щебечет.
Он тут же повесил часы не ветвь дерева и сказал:
-Это, наверное, еще не оперившийся птенчик. Пусть оперится и улетит.

Один человек с нечёсаной бородой и немытыми волосами, одетый в плащ с капюшоном, с чётками на шее ходил по городу. Будучи не в силах сдерживать свой восторг, он заявлял всем и каждому, что он «суфий».
Тогда настоящий суфий подошёл к нему и спросил:
— Почему ты так поступаешь?
Человек ответил, что он следует старинному наставлению, написанному для последователей суфийского учения, и показал книгу.
— Но ведь книга была написана несколько столетий назад и давно уже устарела!
— Очень может быть, — согласился «суфий», — да только я-то нашёл её в прошлом месяце!)))