Костёр горел, и пламя пело

О Солнце и о гордости людей.

И голова моя горела

От горечи прожитых дней.

Мне скоро девять. Это вечность

В сравненье с временем костра.

Судьбой мне до конца?

Но он согрел людей.

А я?

Немая, неумелая,

От мира за стеной.

Зовётся аутизмом

Недуг проклятый мой.

Неужто одиночество –

Судьбой мне до конца

И в пепел превращусь я,

Не согрев сердца?..

Костёр заплакал, догорая.

С поленьев капает смола.

И плачу я. Ведь дорогая

Цена безмолвья. Боже, дай слова!

Нечего сказать — вокруг немая пустота
Некому познать, то что идем мы в никуда
Бреши среди сна, в голове моей
Выдерни меня из огня скорей
Завтра не видно, а вчера застыло
Неподвижным чем-то жизнь мою накрыло
Все прозрачным стало, правдой засияло
Но она недолговечна, как река — так скоротечна
Завтра я проснусь опять — ничего не вижу
Все туманом занесло и себя я ненавижу
Кромку истины узреть я желала и алкала
«Слишком много хочешь ты!» — тихо Жизнь мне прошептала
Неужели пустота, что живет теперь во мне
Лишь рассталая вода, испарившаясь в огне?
И назавтра облаками улетит она на небо
Буду плакать — невозвратно потеряла я ту небыль
Небыль была, была я, были солнца краски ясны
Темнота теперь везде — ухожу туда негласно

Ее учили с детских лет
Авторитетно, но невнятно,
Что краше жопы чуда нет
Во всей Вселенной, вероятно!

С годами, ясно осознав
Свою Великую Задачу,
Шагала, всю себя задрав,
Не полагаясь на удачу!

Ее уверенность росла
Как ураган среди сараев,
Как нерушимая скала
Под ясным небом Гималаев.

Работа приносила боль
А также, удовлетворенье.
И как у сотен тысяч жоп
Бывали взлеты и паденья.

И вот однажды, словно гром,
Ее внезапно осенило:
Что вот оно: работа, дом…
Но как-то серо и уныло!

Проходят дни, летят года
И, вроде, лучше не бывает!
Проблемы? Мелочь, ерунда!
Но жопа, бедная, страдает…

И мысли, красною строкой
Горят на выходе из дому:
«Она не хочет быть собой!
Ей нужно, чтобы по-другому!»

И вот он, поиска венец!
У жопы что-то получилось…
Маяк для ищущих сердец:
Она в не-жопу превратилась!

Теперь она уже не та,
Уже поблизости с нирваной
Она – любовь и красота,
И окликается «Атманой»!

***

А в чем мораль? Мораль проста…
Она почти как у Эзопа:
Как жопу ты не назови,
Она, увы, всего лишь — жопа!


Мак Киз

То, что мы ищем в утренней тиши,
В раскатах грома, в древе безмятежном,
В густых лесах иль на просторе снежном,
На побережье и в ночной глуши…

То, что таится меж высоких гор,
В пустых степях и гранях самоцвета
Нам отыскать, увы, не суждено
Доколь мы ищем призрачное «это»!

***

В надежде обрести в душе покой,
Слепое счастье, длящееся вечно,
Мы упускаем то, как быстротечно
Мгновение, что есть у нас с тобой!

Пытаясь убежать от мук и боли,
Мы нападаем, словно дикий гризли
Не видя, что под нашими когтями
Всего лишь нежелательные мысли.

***

На части рвем и верим, что вот-вот…
Победный рог нам возвестит победу,
А все проблемы тут же канут в Лету.
И как же горько, что — наоборот!

Чем глубже, погружаясь в омраченье,
Мы чувствуем «мое» и «не мое»,
Тем чаще c неподдельным сожаленьем
Глядит на нас уставшее Бытие!

Мак Киз

Горы и солнце, лес и речная гладь
Не вызывают даже сомненья тень.
Лодка легко скользит незнамо куда,
Вёсел полет легко обгоняет день.

Дивных пейзажей яркий калейдоскоп.
Ты убежден — где-то живет мечта!
Горы и солнце, лес да речная гладь.
И до безумия хочешь попасть ТУДА!

Дней череду сменяющий полумрак,
Как иллюзорный мост ото сна ко сну.
Горы и солнце, лес и речная гладь
Просто исчезли, не ведомо почему!

Не понимая, что происходит вдруг,
Весла бросаешь, словно бы в пустоту.
Нет впереди пути и не разобрать,
Где же найти эту свою мечту?

...

Если растают, как дым, твои «почему»
И нету смысла что-то еще искать
Снова возникнут они, вопреки всему:
Горы и солнце, лес и речная гладь.

Мак Киз

Аккорды капели наотмашь,
по-лицу, на прямую, не думая…
Так жизнь преподносит действительность
и нет тут места иллюзиям
Весна, ты не рад живущий?
А ей все равно, что холодно.
Течет с неба дождик со снегом
и ночью морозит подлинно…
Не важно, что ты ангажируешь
чувства на время жизни.
Политесы не будут отданы,
потому что все это жизненно.
Не та, нарисована в образах,
Жизнь жестока и очень качественно.
Пока прозябаешь в иллюзиях,
она идет беспрепятственно.
Радость ее в повседневности.
Любовь ее в непредвзятости.
Она не знает, что светлая
или какая то грязная.
А то, что для гусеницы, конец
-она называет бабочкой.
И ничего не присваивает,
в своей неизбежной святости.

Солнце встает на Востоке.
Рисуя картину жизни,
ты не спеши закончить,
смакуя каждый рассвет.
Времени нет в потоке,
поправить то, что прожито.
Успеет поставить точку,
Тэртэрийской надписью смерть.
Жизнь коротка и значит,
не оставляй на завтра:
Бесстрашие, перед бурей.
Смелость, во время грозы…
Чувства, что рвутся наружу…
в слова недосказанные…
Нежность к любимому другу
и не терпимость к злому,
сердце твое не раня,
осадком болотной ржи.
Только потом будешь в праве,
ответить на вечные споры,
где суета и бесправие:
цветок, взлелеянный боли.
Претензией к Существованию…
у «Я» отвлекает от жизни
— наше, с тобой внимание.
И только две трагедии,
возможны на этом свете:
все получить, что желаешь,
вторая — не получить…
…

вижу сны в бесконечном сплетеньи.
дни сменяют один за другим.
растеряла былое стремленье.
дом игрушечный пуст, нелюдим.

позабыла все сказки о вечном.
дни идут чередом, просто так.
в наблюдении грёз о беспечном,
циферблат говорит мне: тик-так.

отстранившись от книжных изданий,
неспеша опустилась рука.
я свободна от воспоминаний.
молча слушаю ночь у окна…

Что есть судьба, как не случайность?
случайность лишь в случайности вольна
Зачем же выбрали нам эту данность?
Ведь мы испить должны ее до дна
Что выбор наш — как не мираж иллюзий?
Иллюзий нескончаемого сна…
И сколько пережили в жизни мы контузий
Когда разбиты наши выборы до дна…
Куда несет нас круговерть случающихся дней?
И даже приговор на смерть
случается, как ей видней…
Туманная пора, забыты имена
Все перепутано, разбросано, сгорело
Клочок свободы — награда и вина
А ведь кому до этого какое дело?
Когда вокруг — лишь пелена…
Та пелена на самом деле нам нужна
Чтоб не смотреть туда, где свет нагой
Весь в язвах отражает наш изгой
Смотрели и бросали, горели и сжигали
А больше всего врали, но врали лишь себе
Другим же тоже врали, как и они — тебе
Печали, точки, запятые…
Цветочки, боль и понятые…
В кружении врали, как могли
Свое лицо скрывали от судьи
И так совсем забыли, кто они…
И амнезию вместо бога восхваляли
Бродили по свету — себя искали
Но все, что мы могли найти
Лишь отблеск неизменной дали
Рисующей предписанность пути

Крушение того, что хрупкостью казалось
Свершение всего, что даже не рождалось
Я якорь опущу на дно, где я застряла
Себя я подхвачу, наверх, туда, где взяла
Красивые слова забыты в клетке ночи
Пройдя извне к себе — и нету больше мочи
И тысячи шагов среди глубин песков расстают
А то что не готов пойти вослед богов — бывает…
Забытые творенья, слепое умиление — ненужное сомненье
Остатки перезвона, гонение урона — еще жива персона
Цветущие побеги поют о вечном беге
Плывущие касатки взбивают волны всмятку
Кромсают без остатка куски надежды сладко
Кремовые перчатки сдавили горло хваткой
Не пойманные тени бросали под затмение
Крапивные ожоги взростали словно боги
И хрупкость расстворялась металлом закалялась
И все, чего боялась, утрачено и сдалось…