мне сотни лет, а может миллионы, кто упомнит?
в могильной тишине, кромешной тьме я здесь, с тех пор как помер.
как много я познал за все века что мертв, о, как я мудр,
но нет ни языка ни рта чтоб рассказать, да и кому?

из всех источников входящей информации
остались лишь вопоминания картинками
из той догробной мимолетной жизни
как мог я быть к ней так снисходителен?

часы текли унылостью и скукой,
а дни я наполнял сиюминутным,
я убегал из жизни в никуда, со мной года неслись…
проснись!

Проснись!

Трудно лягушкам догадаться, что их болото — это еще не весь мир,

Трудно рыбам представить, что кроме моря есть еще и суша,

Трудно спящему понять, что он спит,

Трудно человеку постичь, что жизнь — это, возможно, совсем не то, что он о ней думает.
Симеон Афонский

Мир находится в том состоянии, в котором он находится потому, что он полон лунатиков, людей, спящих на ходу.)