Переставай считать года,
Они лишь цифры, кто ответит,
Когда небесная слюда,
Растает в огнекрылом свете.

Когда на смену пенных волн,
Приходит штиль и чайку-душу,
Подымет на небесный мол,
Услышишь ты, я не услышу.

Года как стуки за стеной,
Как пух, аллергикам досада.
Они проходят не со мной,
И потому им сердце радо.

Года шагают в никуда,
И длится поступь их покуда,
Небес прозрачная слюда,
Растает под лучами чуда.

Уходи мой друг, солнце чертит круг, только кто уйдет свет и тьма лишь звук. Только что взамен если ночь — река и горит звезда и ответ — строка. За шуршаньем крыш, звук, полет совы, спи строка малыш, спи жизнь- сон усни, там во сне бредут, между снами дни, там стреножен люд и горят огни, каждый звездный зрак, бликом режет ход, из простых минут, сон плетет восход. Капля на стекле, уползает в свет. И рука в руке, там где смерти нет.

Может хватит хоронить нам себя,
Не отрыть что зарыл не любя.
Пусть из зернышка росток прорастет,
Небо смотрит на восток, солнца ждет.
Каждый празднует себя на пиру,
Каждый мечет сам себе кость в игру,
Каждый любит много раз, жизнь права,
И одна у нас увы голова.
И всего то у нас две руки,
А у Бога для нас лишь долги.
Не отдать хоть продай ты судьбу,
Не сбежать не укрыться в бреду,
Не закутаться в панцирь из книг…
Сбросит маску твой истинный лик,
Сбросит путы из собственных снов,
И услышишь себя ты как зов.

Хочу я знать, и значит быть хочу,
Себя, стянув каркасом знаний,
Я, излучая свет учу,
Но пребываю сам в обмане.
Все что скажу лишь пар из уст,
И даже это будет ложью,
Себя касаясь осторожно,
Я слушаю горящий куст.
Я знаю, я — есть бытие!
Но бытию не нужно знаний,
Оно несется стройной ланью,
И не нуждается во мне.

Мне скучно бес,
Вокруг сон скука,
Пусть свет небес,
Стрелой из лука,
Пронзит мне грудь…

Вдохни забудь,
Плыви по струям сновидений,
Тони в зрачках раскосых лет,
И тенью бегая за тенью,
Уйдешь, осмеян иль воспет.

Нет, не хочу!
Не прах, не тлен я!
Я эту Землю раскручу!
Я разорву сансары звенья!

Смирись не вырваться из плена
Пусть вздуется на горле вена
Пусть глохнут звезды от тоски
Твои года лишь сон реки.

Я сам река я сам творенье,
Всему начало и конец,
И тусклый мир забытой тенью,
Не омрачает мой венец.

Скрипит корявая пластинка,
Слегка картавит патефон,
На стенке лучик — паутинка,
И небо с четырех сторон.

Наша жизнь — это мчаться за тенью рассвета,
Подымая вокруг фейерверком росу,
Ждать зимою весну, а весною ждать лета…
О, Господь, неужели себя я несу?!
Зажимаю кулак, а песок убывает,
За зимою весна, вдох и выдох в груди.
Мы живем на растяжке меж адом и раем,
Ожидаем любовь, как и смерть впереди.
В каждой вспышке любовь, в каждой вспышке потеря,
Наша нежность и страсть, наши горе и боль,
Воздвигаем на грудах развалин империй
Нашу хрупкую жизнь, раскрываем как роль.
Кто актер, режиссер, сценарист, композитор?
Кто посмеет сказать: «эта пьеса моя»?!
Это я написал, что лежишь ты убита,
Это я сочинил переливы ручья,
Это Я возлюбил, это ТЫ разлюбила,
Это МЫ разорвали себя пополам…
И мутнеют озера от прихоти ила,
И огонь пожирает разлитый напалм.
Все живет лишь в своем самосущном ретрите,
Все себя создает, прекращая себя,
И пронзают росу солнцетворные нити,
Возлюбив этот мир,
Не любя.

Дойти до дна, пускай в кошмаре
Душа продрогшая замрет
И сердце в сумрачном угаре
О свете неба воспоет.
Иль умереть последней смертью
Когда вне света и вне тьмы
Ты вырвался из круговерти
И не увидишь больше сны.
Любой финал начнет сначала
Любой ответ создаст вопрос
Пока Я — есть и мира мало
Он тонет в океане слез.
Когда есть — я как штрих узора
Как эхо в горной тишине
Оно не ведает укора
И не страдает обо мне.