8 мая 2015, 23:43
Пустота. Пападжи.
Однажды восьмидесятилетний свами пришел навестить меня, тогда мне было шестьдесят (около двадцати лет назад). Он сказал: «Я йог. Я пробыл сорок дней под землей в состоянии самадхи. В моем распоряжении только два дня, поэтому, прошу вас, не нужно говорить о йоге. Я изучил все писания и Гиту, поэтому, пожалуйста, не рассуждайте об этих вещах».
Я ответил ему: «Да, конечно, я буду говорить о чем-нибудь, что вы не упомянули. Но как быть с теми вещами, которые вы продолжаете нести с собой и которые вы принесли сюда в мою комнату? Будьте так добры, выйдите из моей комнаты и оставьте эти вещи снаружи. А после приходите ко мне, и я стану с вами говорить, не касаясь того мусора, который вынесли с собой все эти годы».
Он не понял.
Я сказал: «Я помогу вам, свамиджи. Вы принесли весь этот мусор, о котором говорили, и я помогу вам вынести его и оставить снаружи. Когда вы вернетесь ко мне пустым, я буду говорить о чем-нибудь еще».
Я выпроводил его. Он простоял перед дверью минут пять. Потом он вошел, намереваясь коснуться моих ног. Я остановил его на полпути.
«Нет, свамиджи, — сказал я. — Это невозможно по трем причинам:
Во-первых, я домохозяин, а вы монах. Таким образом, это я должен коснуться ваших ног.
Во-вторых, вы ученый человек, а я не умею читать на санскрите.
И в-третьих, вы на тридцать лет старше меня».
Он сказал: «Это учение ничему меня не научило. Учиться было нечему. Я очень счастлив. Теперь вы сделали меня просветленным. Завтра я больше не пущусь ни в какие странствия. Со всем этим покончено. У меня около ста пятидесяти учеников. Они могут разойтись. Но завтра в Каком часу я могу прийти?»
Я рассмеялся: «Вы все еще хотите прийти?»
Несколько дней спустя один из его учеников спросил меня: «Что вы такое сделали с нашим свами? Он все отрицает!»
Никто не учится этой пустоте. Каждый хочет бежать в ашрам или в коммуну. Когда вы говорите о пустоте, вам больше нечему учиться.
Пустота — это пустота. Сан-Франциско или Дели. Куда бы вы ни отправились,
Читать дальше →
Я ответил ему: «Да, конечно, я буду говорить о чем-нибудь, что вы не упомянули. Но как быть с теми вещами, которые вы продолжаете нести с собой и которые вы принесли сюда в мою комнату? Будьте так добры, выйдите из моей комнаты и оставьте эти вещи снаружи. А после приходите ко мне, и я стану с вами говорить, не касаясь того мусора, который вынесли с собой все эти годы».
Он не понял.
Я сказал: «Я помогу вам, свамиджи. Вы принесли весь этот мусор, о котором говорили, и я помогу вам вынести его и оставить снаружи. Когда вы вернетесь ко мне пустым, я буду говорить о чем-нибудь еще».
Я выпроводил его. Он простоял перед дверью минут пять. Потом он вошел, намереваясь коснуться моих ног. Я остановил его на полпути.
«Нет, свамиджи, — сказал я. — Это невозможно по трем причинам:
Во-первых, я домохозяин, а вы монах. Таким образом, это я должен коснуться ваших ног.
Во-вторых, вы ученый человек, а я не умею читать на санскрите.
И в-третьих, вы на тридцать лет старше меня».
Он сказал: «Это учение ничему меня не научило. Учиться было нечему. Я очень счастлив. Теперь вы сделали меня просветленным. Завтра я больше не пущусь ни в какие странствия. Со всем этим покончено. У меня около ста пятидесяти учеников. Они могут разойтись. Но завтра в Каком часу я могу прийти?»
Я рассмеялся: «Вы все еще хотите прийти?»
Несколько дней спустя один из его учеников спросил меня: «Что вы такое сделали с нашим свами? Он все отрицает!»
Никто не учится этой пустоте. Каждый хочет бежать в ашрам или в коммуну. Когда вы говорите о пустоте, вам больше нечему учиться.
Пустота — это пустота. Сан-Франциско или Дели. Куда бы вы ни отправились,
Читать дальше →