Опадают листья с кленов!
На теплой батарее
Сушатся носки…

Луна сквозь дымку…
Дышит небо
В неоновом свете.

Лес — это путь. И небо — путь,
Из выси — в глубь, из дали — в грудь.
И в мире нет пути прямей,
Чем эти линии ветвей
И россыпи чуть видных звёзд.
Меж нами не построен мост,
И не проложено дорог-
Лишь во всю ширь расправлен бог.
И всякий истинный монах,
Который прятался в лесах,
Через пустыню мира шёл
За шагом шаг, как в небо ствол,
Отыскивая тайный путь
В ту, всем распахнутую грудь…

Подари мне, Бог,
Эту женщину,
И не дай никогда ей опомниться.
Я за каждый вздох,
С нею скрещенный,
Заплатил тебе больше, чем сторицей.

Читать дальше →

Есть таинство самопознанья,
Как рост ствола, как путь ручья,
Когда в безмолвии вниманья
Сгустилась сила бытия.

И как в богослуженьи строгом,
От сути взгляда не отвесть —
Сотворчество с молчащим богом,
Проникновенье в то, что есть.

Есть! Есть! Душа себя познала,
И вновь установилась связь
Со всем, что было до начала,
Где вечность не оборвалась…

Мир создавался невзначай
И создаётся вновь.
Свет перелился через край
И — хлынула любовь.

Избыточный, бурлящий свет
Течёт у нас в крови.
И ничего у мира нет
Насущнее любви…

Сон или явь?
Трепетанье зажатой в горсти
Бабочки…

А осень – раненая птица,
Что замирает на пути,
И, словно в дом, нам в грудь стучится
И просит жалобно: впусти!

Да, просит раствориться настежь,
Чтоб ей не биться на лету,
Чтоб скрыть от мрака и ненастья
Трепещущую красоту…

Любое приятие порождает иллюзию отдельности. Любовь, веселье, счастье все, что наполнено здоровьем и радостью никто даже не думает принимать, это переживается естественно без мыслей о приятии. Принимать пытаются боль, злость, страх, тоску. При этом забывают, что нет разделения между болью и блаженством, страхом и любовью, тоской и радостью. Исчезнет одно, исчезнет и другое принятый негатив не превращается в позитив, он искусственно отделяется от целостности, просто подавляется на время. Это касается не только эмоций и мыслей все происходящее в мире: войны, голод, тирания, неразрывны с подвигами любви и сострадания. Вершины человеческого духа, неразрывны с пропастями ненависти и безумия. Сама смерть, как и рождение, неразрывное проявление жизни. Жизнь не требует принятия, в каких бы обликах она не проявлялась. В ней не найти ни принимаемого, ни принимающего. Ни праздника, ни празднующего, ни страдания, ни страдающего. Она бесконечно празднует саму себя и так же бесконечно страдает собой и это неразрывно. Жизнь не знает жизни и ни одно знание о жизни никогда не будет жизнью, но и никогда не будет отделено от жизни.

У меня был вопрос,
Почему, ты Господь так устроил?
Мир страдания полн и блаженства,
И в них тишина, раскрывает объятия Богу.
Тот же, вкус у нее, между коек страдающих тел,
И в часовне лесной, там, где молятся птицы и волки.
За пределами смыслов, в отчаянной боли и тьме, все, отбросив как пыль,
К ней приходишь, на вдохе последнем, или если ты умер давно и гуляешь, отпетый и грешный…
Гул машин, блеск витрин, пух, седых тополей, лай собак, поцелуи влюбленных, многоцветие жизненных грез…
Мир есть все, и не нужен
Читать дальше →

Если жаждешь прийти — уйди!
Изотри в пыль сапоги!
На растерзанных жабрах песка
Изнывают боль и тоска…

И в полуденный зной прибой
Не расчертит границы с тобой!
От воды не останется след
Приглушенных ветром побед…

В мириады исхоженных троп
Изливается бурный потоп!
И на глади прозрачной волны
Мягко дремлют вещие сны…

В лабиринтах людского ума
Пребывают как свет, так и тьма!
И в едином порыве двух крыл
Истощается поиска пыл…

Отреченным не ведан страх!
Кровь застыла в босых ногах!
И у жилки тугих висков
Отпечатался оттиск оков…

Вылетает из дула патрон!
И сжимается воздухом стон!
Изотри в пыль сапоги!
Если жаждешь прийти — уйди!..