Сын Искандера из Балха спросил своего отца, лежащего на смертном одре: «В чем источник вашей силы, вашего благосостояния и чудес?»
Отец прошептал: «Если бы я назвал его, мои слова отрезали бы тебя от контакта с этим источником, поэтому, я не скажу, где он, а лишь — чем он является».
И продолжил: «Суфийский Путь — наша спасительная дорога жизни; на этой земле, мы, так сказать, чужестранцы среди дикарей, но теперь я возвращаюсь на родину».
Сын сказал: «Почему на протяжении вашей жизни вы не говорили этого всем? Ибо ваш пример, который будет жить тысячу лет, побудил бы людей вступать на суфийский Путь толпами и дал бы им благословение Избранных».
Искандер вздохнул и сказал: «Жадность к обладанию тайной сделала бы большинство из пришедших — прельщенными, и у них возникло бы желание обладать большим, чем другие. Сын мой, всю жизнь я учил людей умеренности, надеясь, что она успокоит алчность, которая разрушает человека, даже если он алчет добра».
«В таком случае, что мне делать?» — спросил сын.
«Желать Истины ради нее самой и ничего не желать для себя».
«Но как мне узнать, желаю ли я чего-то ради самой этой вещи, а не ради себя?»
«Осознай через повседневную практику, что то, чем ты себя воображаешь, состряпано из мнений, навязанных тебе другими людьми, и к тебе не имеет никакого отношения. Ищи Учителя Века, пока не найдешь его. И если ты не сможешь распознать Вождя Эпохи, то лишь потому, что отвергаешь его внутренне, а не из-за того, что он не явлен, как таковой».
Вот завет великого суфия Сулеймана Наджами, сына Искандера из Балаха. Передавая его своему сыну, он сказал: «Не могу сказать, что за долгую жизнь я научился большему, чем этой мудрости, завещанной мне отцом. Именно поэтому я предлагаю ее
Читать дальше →

«Люди всегда возражают примерно так:
— Как я могу без учителя стать суфием? В конце концов, многие знаменитые суфии стали…

Здесь следует дать им запоминающуюся иллюстрацию положения, что обстоятельства меняют дело. Поможет следующая шутка, и не потому, что точно соответствует ситуации, будучи притчей или аналогией, а потому, что порождаемое удовольствие помогает действовать на уровне ожиданий этих людей» (И.Шах)

УТКИ
Один путешественник подошел к крестьянину, сидевшему на берегу речки, и спросил, можно ли перейти ее вброд. Тот заверил его, что можно. Однако, не дойдя и до середины, путешественник понял, что его голова вот-вот окажется под водой, и ему пришлось выбираться обратно на берег, где все еще сидел крестьянин.

— Ты же сказал, что здесь достаточно мелко, дурень! — закричал он.

— Знаешь, сам разобрать не могу, — отвечал простак, — уткам-то вода даже до половины не доходит…

«В следующей истории повествуется о „суфии“-академисте. В ней мистический мастер о том, что действительно происходит, осведомлен меньше, чем человек, пришедший к нему учиться.

Здесь на Западе видны и множество учтивых, стандартизованных людей, интересующихся духовной учебой, и готовность, с которой их принимают духовные мастера. Это полностью противоположно положению вещей во многих школах на Востоке. Там обычно быть принятым в ученики — честь и редкость. На самом же деле об этом есть хорошо известная история, которая на Западе не столь распространена...» (И.Шах)

Трудность
Был учитель, каждые три года принимавший только одного ученика. Рассказывают, что когда он дал понять, что желает провести беседу с соискателями, пришел только один соискатель.

— Прекрасно, — глянув на него, сказал учитель, — я испытаю тебя. Но тебе не следует слишком усердствовать в аскетизме. Я не требую, чтобы мои ученики были столь вымазаны грязью и пеплом, в такой разодранной одежде и с такими израненными лицами…

— Тогда, — сказал удачливый соискатель, — вам не подошел бы никто из трехсот других соискателей, с которыми мне пришлось драться, чтобы победить — у всех у них вид
Читать дальше →

«Но если ученик и может учиться видеть себя, по существу, простаком в стране суфиев, то как же ему узнать, находится он в этой стране или нет? Какой учитель — истинный, какой — обманщик, а какой — сам обманывается?

Людям, намеревающимся стать учениками, суфии всегда сами предоставляют множество историй. В основу большинства таких историй положен следующий принцип: ученик должен изучать мастера, чтобы видеть по его словам и действиям: работает ли тот на более высоком уровне или просто является социальным феноменом. Возражение, что ученик не может различить, поскольку мастер работает в невидимой области, верно только отчасти. Если предполагаемый суфийский учитель проявляет обычные недостатки или слабости как часть своего образа жизни, и если ученик проделал также достаточную внутреннюю работу, что дало ему способность точного суждения, истина будет очевидна. Вот почему суфии одновременно снабжают материалами и о том, как отбросить предрассудки, и о том, чему подобно поведение недостойных учителей. Вот хороший пример...» (И.Шах)

Золото каждому

Жил когда-то некий мистический мастер-учитель, или, во всяком случае, этот человек думал, что является таковым. И все бы хорошо, да не было у него учеников. Он говорил речи и вел себя таинственно, но ничего не происходило.
Однажды он пожаловался человеку, похожему на странствующего монаха, что дал бы серебряную монету за каждого ученика, которого бы к нему привели.

— Нет проблем, — сказал монах, — я весьма опытен в подобных вещах. Дайте мне время до завтрашнего утра.

На рассвете мистик проснулся от шума тысяч людей, собравшихся на городской площади и выкрикивающих его имя. Но как только он вышел из дома, торопясь на встречу со своей нетерпеливой аудиторией, к нему подошел монах.

— Ну как вам это?

— Чудесно, но мне надо идти и говорить с ними, или они придут сюда и заставят меня обратиться к ним.

— Вы должны мне три тысячи серебряных монет, — сказал монах и не отпускал его, пока не получил деньги.

Когда
Читать дальше →

Если сердце захочет свободы и сбросит аркан,
То куда же уйти ему, кравчий? Ведь мир — океан!
И суфий, как сосуд узкогорлый, — неведенья полный,
Если выпьет хоть каплю, — ей богу, окажется пьян…

Трое животных — баран, бык и верблюд отправились вместе в путешествие. На обочине дороги они увидели оставленный кем-то тюк с фуражом и каждый захотел есть. Но баран заметил, что этого корма достаточно только для одного из них и предложил всем сравнить свой возраст: и кто окажется старше, тот и выиграет корм в виде приза. При этом он тут же добавил, что приз по праву принадлежит ему, так как он жил еще во времена, когда Авраам предложил Богу в жертву своего сына. Бык не мог с этим согласиться. «Я из тех быков, — сказал он, — на которых пахал сам Адам и по старшинству этот приз заслуживаю я». Когда верблюд услыхал речи этих двоих, то от изумления не мог по началу проронить ни слова. Затем он вытянул шею, схватил зубами тюк и поднял его высоко над их головами. «Иерархия и традиция, — произнес он, — для меня не имеют никакого значения, потому что мой рост и шея позволяют мне обойтись и без них».

Хасан Басрийский спросил ребёнка, несущего свечу:
— Откуда этот свет?
Тот сразу же задул её и сказал:
— Скажи мне, куда он исчез, и я скажу тебе, откуда он появился…

«Утрать свою душу в любви Бога. Клянусь, нет другого пути!» — Руми

Никогда нельзя путать второстепенное с первостепенным. Руми говорит о раболепном имитаторе: «Он увидел гору, но не заметил внутри нее шахты».
В течение периода, о котором здесь идет речь, ученик не видит еще шахты, скрытой в горе. Он может переживать то, что кажется ему духовными состояниями, «просветлением», иметь всякого рода мысли, чувства, опыты. Но все это иллюзорно. Что происходит на самом деле, так это то, что он изнашивает свою фантазирующую лживость.
Духовное не может эффективно воздействовать на не духовное. Саади выражает это так: «Цена пыли, поднявшейся до небес, нисколько не повышается».
Такие состояния часто возникают и в людях, которые, будучи лишены правильного руководства, верят, что испытывают духовные переживания. Так что подобные иллюзии могут переживаться даже людьми, не находящимися в ученичестве, вот почему и существует множество сообщений о т.н. «высших состояниях». О них любят поговорить те, кто не обладает специализированным знанием этих вопросов, и является все еще слишком «незрелым». В самом деле, такие переживания относительно часто посещают «незрелых» индивидуумов, но исключительно редко возникают в тех, кто уже стоит на Пути.
Это состояние подобно состоянию «случайных искателей», так часто досаждающих истинно духовным людям рассказами о своих «духовных опытах». В глазах Суфиев эти люди заняты в основном тем, что выставляют напоказ собственное тщеславие: им нравится думать, что они проходят через мистический или оккультный опыт.
Шабистари, как и другие мастера, предостерегает от лжепереживаний, сопровождающихся физическими признаками, которым человек придает большое значение.
«Не каждый знает тайны Истины;
Состояния Истины не сопровождаются свидетельствами».

— Я не желаю быть человеком, — сказала змея.
— Будь я человеком, кто бы запасал мне орехи? — спросила белка.
— У людей, — сказала крыса, — такие слабые зубы, что они почти вообще не способны грызть!
— Всё это верно, — сказал осёл. — Что же до быстроты, то они совсем не умеют бегать. Особенно в сравнении со мной)))