Антону нравилась Катя. Худенькая, темненькая, беленькая, конопатая. Хотя. Возможно, конопушек и не было. Но казалось, что они есть. Может, пара-тройка конопушек, под глазами. И этого было достаточно, чтобы обнажить Катину непосредственность. У нее была полудетская улыбка. Да. Детской, ее было уже не назвать. Но и этого хватало, чтобы было приятно на нее смотреть. Катя все время дурашливо улыбалась и хихикала. Так обычно себя ведут ведущие в современном радио. Скажут что-нибудь, что-то обычное, не смешное и добавляют смешок в конце фразы. На радио, в студии, сидит такая троица ведущих и все время хихикают. Видимо они этим хотят завести слушателя, хмурого и невеселого. Со стороны, хмурому слушателю это кажется дурным тоном, даже идиотизмом. Но в случае с Катей, это было мило. По крайней мере, Антону так казалось. Похоже, что Кате нравился Антон. Наверно, потому, что Антону нравилось Катино хихиканье.

Антон сидел за компьютером, а Катя стояла рядом и что-то щебетала. Антон был женат, его жену звали Катей. Хихикающая Катя была замужем, ее мужа звали Антоном. Но это были другие Катя и Антон. Другая Катя не хихикала. А другой Антон был хмурым.

А наши герои, Катя и Антон, в обеденный перерыв прогуливались в соседнюю булочную и покупали белую булочку с конопушками. Антон кушал эту булочку, запивал горячим кофием, обжигал губы, а Катя стояла рядом и хихикала.

Может быть те, другие Катя и Антон, тоже у себя на работе кушают белые булочки, пьют кофий и хихикают. Но мы этого точно не знаем, поэтому описывать и не
Читать дальше →

На пятачке уличной торговли с нехитрыми товарами, как то: варенья, соленья, грибочки, чеснок, зелень и прочая пастила; я подошёл к старушке, чтобы купить литровую банку томата. Борщ, знаете ли, нужно готовить исключительно с домашним томатом, из чистых помидор.

Я расплачивался за томат и болтал со старушкой о вишнёвом варенье. И в этот момент услышал:

— Один что ли живёшь?

Это была женщина лет сорока, на которую ранее я не обратил внимания. Она сидела рядом со старушкой и, как потом выяснилось, была ее дочерью.

Молодая ещё женщина была в меру пьяна. На худой ее фигуре мешком висела длинная зимняя куртка не понятного цвета, темно-русые волосы, средней длины, были растрепаны и не ухожены. На лице, то ли загарелом, то ли от природы землистого цвета, разъехалась улыбка, оголившая ряд зубов. В верхнем ряду, сразу за клыком, справа, зуб отсутствовал. Не сказать, чтобы женщина была не красива, если бы она была ухожена, вполне бы сошла за среднестатистическую пролетарскую женщину. Но ее неухоженность резала глаз очень сильно.

— Один живёшь? Угадала? — опять спросила женщина.

— Отстань от человека, — тихо сказала старушка и положила свою руку на локоть дочери.

Я немного сканфузился, улыбнулся, ничего не ответил и стал засовывать банку томата в пакет с продуктами.

Женщина опять широко улыбнулась и, схватив крепко мою руку чуть ниже локтя, протянула:

— Одиииин… Я же вижу… Борщ будешь варить?.. Пригласи на борщ то…

Я был растерян и, так и не сообразив что ответить, развернулся чтобы уходить.

— Да стой уже, пригласи на борщ то, — опять я услышал за своей спиной и увидел, что женщина обхватила меня руками и, сомкнув кисти на моем животе, стала тянуть меня к себе.

Ситуация для меня не совсем обычная. То ли комичная, то ли драматичная. Мне было это все одновременно не приятно и было жаль эту женщину, и я не знал что делать. Я медленно продолжал идти, немного нагнув тело вперед, чтобы быстрее вырваться из объятий пьяной женщины.

В
Читать дальше →