Теперь я понимаю очень ясно,
и чувствую и вижу очень зримо:
неважно, что мгновение прекрасно,
а важно, что оно неповторимо.

Игорь Губерман

Вовсе не был по складу души
я монахом-аскетом-философом;
да, Господь, я немало грешил,
но учти, что естественным способом.

Игорь Губерман

Вчера я бежал запломбировать зуб,
И смех меня брал на бегу:
Всю жизнь я таскаю свой будущий труп,
И рьяно его берегу.

Игорь Губерман

Тоска растрескалась на строчки
Течёт будто по венам кровь.
Надежда, Вера — в узелочке
На палке, чрез плечо — Любовь.

Но рана ноет, стонет, тянет
Наполнить словом, делом, сном
Великим Смыслом голову туманит
Искать, бороться, защищать свой дом.

Падёт ли панцирь, сердце оградивший?
Пронзит ли взглядом Вечности шипы?..
Беззвучный крик лишь, с выдохом осипшим
Летит в ночи и шепчет «Где же Ты?»…

Это сердце открыто семи ветрам,
И ветра выметают из сердца прах,
Это сердце открыто семи дождям
И дожди вымывают из сердца гниль.
Ты кричишь, что твои рубежи крепки,
Ты надеешься спрятать за сердцем боль,
Только сердце, купаясь в дождях-ветрах,
Забывает, смывая тебя, как пыль.
Это сердце открыто семи лучам,
Они хлещут тебя по щекам тоской,
Ты бежишь от сердца по сердцу вдаль,
Ожидая найти в зеркалах покой.
Это сердце открыто семи грехам,
И за каждым ты видишь свои следы,
Ты уходишь, но нет без тебя грехов,
Они бьют тебя по тебе тобой.
В этом доме открыто семь дивных врат,
Ты надеешься выйти из сердца прочь,
И стучишь, как безумный, в окно небес,
А в ответ только ночь, ледяная ночь.
Это сердце стоит на семи слонах,
А слоны подпирают небесный свод,
Ты мечтаешь найти под собой себя,
Только сердце смывает тебя водой…

в звуках бхаджана утренний рассвет и вечерний закат
тишина взрывается золотом и опадает перламутровыми листьями
между счастьем и болью целый миг длинною в неизмеримое пространство
как между вдохом и выдохом целая жизнь одного организма
но что для Вселенной эта микроскопическая жизнь
когда Она набирает в легкие воздуха
рождаются измерения Пространства
а Ее выдох гасит Солнце
:::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::
Оперение нового дня, что рождается в звуках тантры
паззлы сложены календаря и санскритом прописаны мантры
неприметно на первый взгляд их звучание в шепоте ветра
и боюсь оторвать свой взгляд от мотива напетым
в твоих звуках я слышу нирвану
закрутилось
запуталась строчка буквы пляшут перед глазами
в них молитва
светла твоя грусть и многозначительна пауза вдоха
я люблю этот миг раскрывается линией кожа и пульсирует жизнь в каждой клетке
ты пронзительно жив и неистово смертен
в каждом выдохе Время воссоздает то, что живо извечно
на губах звук застрял
вдох сансары

Клара Лемминг (возможно, псевдоним М.Л. Гаспарова)

Король Лир

Я — Лир, король без королевства.
Сперва я видел плохих людей хорошими,
После вовсе не видел хороших людей,
А потом увидел, что их немало:
Корделия, Эдгар, шут…
Но с ума я сошел тогда,
Когда заглянул за кулисы
И увидел, как шут снимает колпак
И переодевается Корделией.
Значит, хороший человек — всего один,
Только надевает разные маски,
Чтобы мы не теряли надежды.

* * *

Я подстрочник,
Я прозрачник —
Между словом и делом,
Между человеком и человеком.
Я довесок к порции нужного,
Ложка меда в дегте или дегтя в меду,
Муть в стекле,
Шум в слухе.
Чем меньше меня, тем лучше.
Я посредник —
Чтобы кто-то понял другого,
Чтобы кто-то понял сам себя.
Поэт, подстрочник, переводчик, читатель,
А читатель, может быть, сам поэт —
И сначала, и по кругу:
Мир играет в испорченный телефон.
Не хочу быть порчею — быть собою.
Это вроде кровообращения:
Если жила самоутверждается —
Это спазм, и человек умирает.
Не нужно, чтоб меня чувствовали.
Я — подстрочник —
Переводом пусть будет кто-нибудь другой.

Видишь солнце в лучах заката
Видишь море шумит прибоем
Видишь голубь купается в луже
Ребенка видишь на самокате
Видишь буквы на мониторе
Ослепительна радуга в красках
Это все что есть
Остальное
Твои умственные фантазии

Все меняется в одночасье
Не твоя прозвучала песня
Что ты делаешь здесь товариЩЬ
Расскажи в каком ты месте
Ты зачем все вокруг да около
Обиваешь чужие пороги
не найдешь дорогу до дому ты
не поверив в свою тревогу
не поверив в глаза напротив
никогда не вернешься к дому
указатели Мастерами устилают круговороты
расскажи в каком ты месте
где застряли твои сомнения
расскажи и они поверят
расскажи и они помогут
Что вы делаете здесь братья,
мои сестры во имя Христа
соплеменники по распятию и попутчики на века,
что же ходим мы ноги сбивая неприкаянным ветром в поле,
может хватит плодить отчаяние и пора поверить в оное,
может хватит разбрасывать камни,
время их собирать пришло.
Собираться в дорогу к дому, «перейти эту реку вброд».

бездомным кутенком скулила душа
скоро плачь ее станет воем
это она — тоска
в подреберьях сжимает пружину
собирает страданья в ладонь…
разорвет волчьим воем округу крик

не у-дер-жать
когтями разрывает легкие и лопаются пузырьки
плачь или вой страдания рвется с губ тоски

бес-пер-спек-тив-но лечение
рвется кость как кожа
оскалом пронзает тленное кривя свою рожу

безысходное состояние
правда и ложь все одно
тонкими прутьями пальцев
расплескано знаний вино
пьешь приминая память
каплями боль в висок
кровь на губах остудит
скомканный твой сон…