О всех заботах забыв,
Я любуюсь
Летней луной…

Один за другим
Опадают лепестки махровой сакуры,
Порхая на ветру…

Чищу грушу-
Капли сладкого сока
Ползут по лезвию ножа…

Жаворонок парит
Над густым тростником равнины,
Жаркое лето пришло.
Где бы дерево мне найти,
В тени подышать прохладой?

Свалившись в грязь,
Я вспомнил Небо.
Я вспомнил то,
Что я забыл.
Я вспомнил кем я был,
Кем не был.
Кто есть, и кем
Хотел бы быть.
Узнал я тысячу названий,
Назначил тысячу имён.
Я стал одним из описаний,
Другим стал Бог (восславься ОН).
Я погрузил себя в темницу,
Где свет — плакатом на стене.
Тут есть и быль и небылица,
Тут есть «внутри» и есть «вовне».
Но прутья давят всё сильнее
И мочи нет смотреть на «свет».
Фальшив он, но предать — робею.
Там Жизнь, Там Тайна, Там — Рассвет.
Но лучи Солнца
Вдруг пробились
Сквозь щели между кирпичей
И стало ясно, что приснились
Темница, мир и тот, кто в ней.

Слишком долго глядел!
К вишневым цветам незаметно
Я прилепился душой.
Облетели… Осталась одна
Печаль неизбежной разлуки…

Смотрю на луну в источнике,
Пригоршню воды зачерпнул.
Вижу в горном источнике
Сияющий круг луны,
Но тщетно тянутся руки
К неуловимому зеркалу…

С особым волненьем смотрю…
На старом вишневом дереве
Печальны даже цветы!
Скажи, сколько новых весен
Тебе осталось встречать?..

А Господь молчит — ни слова.
Только что ни день – обнова,
Что ни утро, что ни день –
Вслед за вишнею сирень.
Что же в будущем мгновеньи
За опавшею сиренью?
А Господь – само молчанье,
Ни словца, ни обещанья.
Только белка на сосне
Быстро подмигнула мне:
Посмотри-ка, подоспели,
Шишки красные на ели,
И залился соловей,
Громко радостью своей
Пронизав весь лес сосновый.
А Господь молчит, ни слова…

Я люблю этот спуск Творца
В растворившиеся сердца,
В темноту, в глубину глубин,
Куда входит лишь Он один.
Спуск последний, последний вход.
Мир оборван, но Он одет.
Почва выплыла из-под ног,
Но по морю вступает Бог,
И я чувствую твердь ступеней
В океане души моей. Шаг один — и, как тяжкий след
В темноте проступает свет.
Шаг, другой, и — из зыбких вод
Первозданная жизнь встает.
Третий… Господи, погоди!
Разорваться не дай груди!..