Поэт — лишь марионетка, в руках вдохновенья
Стихи не есть его достоянье
Он лишь только посредник
Низводящий, до мира слов, посланье
Внесловестной бездны, вселенской тишины…

Однажды, когда старец прогуливался около пруда, к нему подошёл поэт и спросил: — Учитель, скажи, почему я не могу писать такие же прекрасные стихи, как другие поэты. Разве я менее талантлив? Разве я меньше прикладываю к этому усилий? Учитель взял кувшин, зачерпнул воды, половину вылил на прекрасные цветы, растущие на берегу пруда, а половину обратно в пруд, и сказал: — Вода, оросившая цветы, — это твои старания, приносящие прекрасные плоды, а вода, пролитая в пруд, — это то, что питает твою зависть. Чем больше воды выливается в пруд, тем меньше достаются цветам…

Владимир Высоцкий
Я из дела ушел, из такого хорошего дела!
Ничего не унес — отвалился в чем мать родила, — Не затем, что приспичило мне, — просто время приспело,
Из-за синей горы понагнало другие дела.

Мы многое из книжек узнаем,
А истины передают изустно:
«Пророков нет в отечестве своем», — Но и в других отечествах — не густо.

Растащили меня, но я счастлив, что львиную долю
Получили лишь те, кому я б ее отдал и так.
Я по скользкому полу иду, каблуки канифолю,
Подымаюсь по лестнице и прохожу на чердак.

Пророков нет — не сыщешь днем с огнем, — Ушли и Магомет, и Заратустра.
Пророков нет в отечестве своем, — Но и в других отечествах — не густо.

А внизу говорят — от добра ли, от зла ли, не знаю:
«Хорошо, что ушел, — без него стало дело верней!»
Паутину в углу с образов я ногтями сдираю,
Тороплюсь — потому что за домом седлают коней.

Открылся лик — я стал к нему лицом,
И он поведал мне светло и грустно:
«Пророков нет в отечестве своем, — Но и в других отечествах — не густо».

Я влетаю в седло, я врастаю в седло — тело в тело, — Конь падет подо мной — я уже закусил удила!
Я из дела ушел, из такого хорошего дела:
Из-за синей горы понагнало другие дела.

Скачу — хрустят колосья под конем,
Но ясно различаю из-за хруста:
«Пророков нет в отечестве своем, — Но и в других отечествах — не густо».

… Что искать нам в этой жизни?
Править к пристани какой?
Ну-ка, солнце, ярче брызни!
Со святыми упокой.
Владимир Высоцкий

Владимир Высоцкий
Я спокоен — Он мне все поведал.
«Не таись!» — велел. И я скажу — Кто меня обидел или предал,
Покарает Тот, кому служу.
Не знаю, как: ножом ли под ребро,
Или сгорит их дом и все добро,
Или сместят, сомнут, лишат свободы…
Когда? Опять не знаю, — через годы
Или теперь. А может быть — уже…
Судьбу не обойти на вираже
И на кривой на вашей не объехать,
Напропалую тоже не протечь.
А я? Я — что! Спокоен я, по мне — хоть
Побей вас камни, град или картечь.

1979

Владимир Высоцкий
Общаюсь с тишиной я,
Боюсь глаза поднять,
Про самое смешное
Стараюсь вспоминать,

Врачи чуть-чуть поахали:
«Как? Залпом? Восемьсот?»
От смеха ли, от страха ли
Всего меня трясет.

Теперь я — капля в море,
Я — кадр в немом кино,
И двери — на запоре,
А все-таки смешно.

Воспоминанья кружатся
Как комариный рой,
А мне смешно до ужаса,
Но ужас мой — смешной.

Виденья все теснее,
Страшат величиной:
То — с нею я, то — с нею…
Смешно! Иначе — ной.

Не сплю — здоровье бычее,
Витаю там и тут,
Смеюсь до неприличия
И жду — сейчас войдут.

Халат закончил опись
И взвился — бел, крылат…
«Да что же вы смеетесь?» — Спросил меня халат.

Но ухмыляюсь грязно я
И — с маху на кровать:
«Природа смеха — разная,
Мою — вам не понять.

Жизнь — алфавит, я где-то
Уже в „це“, „че“, „ша“, „ще“.
Уйду я в это лето
В малиновом плаще.

Попридержусь рукою я
Чуть-чуть за букву „я“,
В конце побеспокою я,» — Сжимаю руку я.

Со мной смеются складки
В малиновом плаще.
«С покойных взятки гладки», — Смеялся я вообще.

Смешно мне в голом виде лить
На голого ушат,
А если вы обиделись,
То я не виноват.

Палата — не помеха,
Похмелье — ерунда!
И было мне до смеха — Везде, на все, всегда.

Часы тихонько тикали,
Сюсюкали: сю-сю…
Вы — втихаря хихикали,
А я — давно во всю."
Читать дальше →

Всем желающим принять участие в конкурсе поэзии… Пишите ваши предложения!