Известного суфия спросили: — Что значит быть невидимым? Он сказал: — Я отвечу, когда представится возможность продемонстрировать это. Спустя какое-то время суфий и человек, задавший этот вопрос, были остановлены конным отрядом солдат. Солдаты сказали: — Нам приказано брать под стражу всех дервишей, потому что царь нашей страны объявил, что они не исполняют его веления и своими речами возмущают внутренний покой других граждан. — Приказы надо выполнять. Это ваш долг, — сказал суфий. — А сами-то вы разве не суфии? — спросили солдаты. — Испытайте нас, — сказал суфий. Тогда офицер достал какую-то суфийскую книгу и спросил: — Что это такое? Суфий взглянул на название книги и сказал: — Это то самое, что я сожгу у тебя на глазах, так как сам ты до сих пор не сделал этого. С этими словами он поджёг книгу, и солдаты, удовлетворённые, ускакали прочь. Тогда товарищ суфия спросил: — Какова была цель этого действия? — Сделать нас невидимыми, — ответил суфий, — ибо для человека этого мира «быть видимым» означает, что ты выглядишь подобно чему-то или кому-то, кого, как он ожидает, ты должен напоминать. Если ты выглядишь иначе, твоя истинная природа становится для него невидимой…

Будешь в обществе гордых ученых ослов,
Постарайся ослом притвориться без слов,
Ибо каждого, кто не осел, эти дурни
Обвиняют немедля в подрыве основ…

Жил-был один человек, которому наскучила его жизнь в деревне. Захваченный рассказами путешественников о «большом мире», он всё больше жаждал войти в него и освободиться от ограничений, окружавших его на каждом шагу. Наконец он принял решение и поутру вышел на дорогу, ведущую прочь из деревни в Большой Мир.Вскоре он повстречал попутчика, который, как ему показалось, был искушён в тонкостях «большого мира», и решил присоединиться к нему. Прошло немного времени, и его попутчик (которого мы будем называть Мудрец) сказал: — Смотри, что это за штука лежит на обочине и что с ней можно сделать? Наш герой посмотрел, и увидел, что это пчелиный рой, прикрепившийся к трухлявому пню. — Это пчелиный рой! Я думаю, лучше прихватить его с собой, возможно, его удастся продать. С этими словами он снял свой плащ и, сделав из него мешок, собрал большую часть пчёл и взвалил на спину. Некоторым пчёлам удалось выползти и, покружившись со злобным жужжанием, они набросились на путника и покусали его. Тот выронил мешок и запрыгал, потирая руку. Затем он схватил мешок и принялся колотить его о камень, пока не выбил всех пчел из своего плаща.Мудрец сказал: — Успокойся. Давай присядем и поразмыслим, что ты делаешь? — Это была нормальная реакция — пчёлы укусили меня.— Разве это нормально — наказывать всех пчёл, за то, что сделали некоторые? — Ты знаешь, что любой на моём месте поступил бы так! — сказал он, думая, как всё-таки непонятливы эти философы.— Давай послушаем, что думают пчёлы — Мудрец
Читать дальше →

Мастер Бахауддин всю свою жизнь был счастливым, улыбка никогда не сходила с его лица. Вся его жизнь была пропитана ароматом праздника! Даже умирая, он весело смеялся. Казалось, будто он наслаждается приходом смерти. Его ученики сидели вокруг и один спросил:
— Почему Вы смеетесь? Всю свою жизнь Вы смеялись, и мы все не решались спросить, как Вам это удается? И вот сейчас, в последние минуты, Вы смеетесь! Что здесь смешного?
— Много лет назад я пришел к моему Мастеру молодым человеком, семнадцатилетним, но уже глубоко страдающим. Мастеру же было семьдесят, а он улыбался и смеялся просто так, без всякой видимой причины. Я спросил его: «Как Вам это удается?». И он ответил: «Внутри я свободен в своем выборе. Просто это — мой выбор. Каждое утро, когда я открываю глаза, я спрашиваю себя, что выбрать сегодня — блаженство или страдание? И так случается, что я выбираю блаженство, ведь это так естественно».

Некий человек пришел к Бахауддину Накшбанди и сказал:
— Я странствовал от одного учителя к другому, и я изучил много Путей, каждый их которых дал много пользы и много всяких выгод. Теперь я хочу стать одним из твоих учеников, чтобы иметь возможность пить из источника Знаний и таким образом становится все более и более продвинутым на Тарикате — Мистическом Пути.
Бахауддин, вместо того, чтобы прямо ответить на вопрос, велел принести обед. Когда было принесено блюдо с рисом и жареным мясом, он начал ставить перед гостем одну полную тарелку за другой. Затем он дал ему фрукты и пирожные. Затем велел принести еще плова и различные другие блюда: фрукты, салаты, сладости. Сначала этот человек был польщен, и поскольку Бахауддин проявлял явное удовольствие при каждом глотке, который делал гость, то он ел столько, сколько мог. Когда темп его еды замедлился, суфийский шейх выказал признаки очень большого неудовольствия, и, чтобы избежать его раздражения, несчастный человек добросовестно съел еще одно блюдо.
Когда он уже не мог проглотить ни одного зернышка риса и в ужасном неудобстве откинулся на подушки, Бахауддин обратился к нему со следующими словами:
— Когда ты пришел навестить меня, ты был настолько полон непереваренными учениями, насколько ты теперь полон мясом и рисом. Ты чувствовал неудобство, а поскольку ты не привык к духовному неудобству реального вида, ты интерпретировал его как голод к дальнейшим знаниям. Несварение желудка — вот твое состояние.

Так как вечных законов твой ум не постиг-
Волноваться смешно из-за мелких интриг.
Так как Бог в небесах неизменно велик-
Будь спокоен и весел, цени этот миг!

Что толку стучать кувалдой по холодному металлу…
(Пословица)

Будучи спрошенным, кто такой суфий, великий учитель Хазрат Нури сказал: — Суфий — это человек, сам будучи освобождённым, к рабству других не причастный. Суфизм не объяснить ни в терминах доктрин, ни с помощью обрядов. Доктрины не могут обойтись без формального натаскивания; в основе ритуала лежит практика повторяющихся действий. Суфизм есть нечто, что сотворяется, а не применяется к уже сотворённому…

Задача учителя — учить. Чтобы учить, он должен принять во внимание все привязанности и предубеждения своих учеников. Например, он должен говорить языком Бухары с бухарцами и языком Багдада с багдадцами. Если он знает, чему учит, он облекает свой метод учения в соответствующую внешнюю форму, подобно построению физического здания школы. При этом учитывается природа и особенности учеников, и их потенциальные возможности.

Пусть погибнут в вашем «я»тот, кто поклоняется, и Тот, Кому поклоняются. Если в вашем «я» ощутимы Тот, Кому поклоняются, и тот, кто поклоняется, то вы по-прежнему в состоянии двойственности и не достигли единства.

Имеющийся у вас потенциал для развития весьма невелик и очень быстро растрачивается. Если вы его не концентрируете, то вы попусту теряете время. Если вы часто уделяете внимание другим системам, вы просто растрачиваете свой потенциал и, скорее всего, отдаете другим некую сущностную субстанцию безо всякой пользы для себя. Поэтому решите раз и навсегда, хотите ли вы ухватить понемногу то здесь, то там или намерены сделать эту работу единственной целью своих усилий. Точно так же, как вы не можете позволить себе тратить свою внутреннюю субстанцию попусту, эта работа не может себе позволить заниматься извозом туристов. Существует огромная, величиной в целый мир, разница между позитивным выполнением этой работы, с полным посвящением ей себя, и тем, что можно назвать вовлеченностью в метафизические изучения или даже сотрудничество с теми, кто мыслит по другому