Вот что рассказал Фариси суфию Калабадхи:
«Мой путь лежал через пустыню, и жажда так измучила меня, что я был не в состоянии двигаться дальше. Я сел на песок и, вспомнив, что перед тем, как наступает смерть от жажды, у человека, как я слышал, начинают слезиться глаза, стал ждать, когда это произойдет.
Вдруг мое внимание привлек какой-то шорох, и я увидел серебристую белую змею, скользившую по песку прямо ко мне. Я так испугался, что вскочил и, несмотря на свое бессилие, побежал прочь, слыша за спиной ее шипение.
В конце концов я добежал до источника воды. Змеиного шипения больше не было слышно. Оглянувшись, я не увидел змеи, ее след и простыл. Я напился и был спасен».
Фариси, когда он опустился на землю, не был беспомощен, хотя так ему казалось, пока не появилась змея. Змея, его второе бедствие, послужила средством его спасения.

Жил когда-то один подвижник. Были у него и ученики, и последователи, и почитатели. Тем не менее он часто посещал одного суфийского учителя и слушал его беседы. Однажды пришёл этот аскет к суфию и сказал:
— Учитель, вот уже тридцать лет, как я постоянно соблюдаю пост. По ночам я читаю молитвы, так что почти не сплю. Хотя я не нашёл и следа того сокровенного, о чём ты так прекрасно учишь, но всё равно я уверовал в твоё учение и возлюбил его.
— Даже если ты будешь молиться и поститься триста лет, день и ночь, то и тогда не обретёшь ни крупицы мудрости, ибо ты сам себе преграждаешь путь.
— Есть ли средство исправить это? Какое-нибудь лекарство?
— Да, — ответил суфий, — но ты никогда не согласишься им воспользоваться.
— Я сделаю всё, что ты скажешь!
— Хорошо. Тогда возьми суму и наполни её орехами. Сними с себя всю одежду и обернись в овчину. В таком виде пойди на базар, созови всех детей и пообещай им, что дашь орех каждому, кто даст тебе пинка. Потом обойди весь город и делай то же самое. Особенно там, где тебя знают. Так ты исцелишься.
— Но это невозможно! Я не могу этого сделать! Дай мне иной совет!
— Я же говорил, что ты откажешься, — тихо промолвил
Читать дальше →

Однажды Молла дал сыну денег и сказал ему:
-Мать ничего не готовила и я голоден. Возьми посуду и сбегай в харчевню, купи немного каши размазни, чтобы было чем смочить сухой хлеб.
Мальчик сходил, купил у повара кашу-размазню и принес.
Расстелили скатерть и сели есть.
Молла с большим аппетитом черпнул ложкой и вдруг заметил в каше грязную, засаленную тряпку.
Он внимательно осмотрел тряпку и увидел, что это посудная тряпка повара. Он рассердился на сына и сказал ему:
-Что это такое? Что ты купил? Разве можно покупать, не глядя на то, что тебе дают? Вот и получилось, что в каше — тряпка.
-А что ты хотел? Может быть, ты хотел, чтобы в каше была не тряпка, а целая кухонная чоха? В такой размазне только и может быть посудная тряпка.

Однажды Молла нашел часы. До тех пор он никогда не видел часов и был в недоумении: «Интересно, что это такое?». Он внимательно осмотрел их и увидел, что эта маленькая вещь щебечет.
Он тут же повесил часы не ветвь дерева и сказал:
-Это, наверное, еще не оперившийся птенчик. Пусть оперится и улетит.

Один человек с нечёсаной бородой и немытыми волосами, одетый в плащ с капюшоном, с чётками на шее ходил по городу. Будучи не в силах сдерживать свой восторг, он заявлял всем и каждому, что он «суфий».
Тогда настоящий суфий подошёл к нему и спросил:
— Почему ты так поступаешь?
Человек ответил, что он следует старинному наставлению, написанному для последователей суфийского учения, и показал книгу.
— Но ведь книга была написана несколько столетий назад и давно уже устарела!
— Очень может быть, — согласился «суфий», — да только я-то нашёл её в прошлом месяце!)))

Однажды зашел разговор о том, какие бывают кушанья. Каждый говорил о тех, которые любил больше всего. Молла, сидевший в стороне, тоже вмешался в разговор:
— Лучшее в мире — халва. Но такие уж настали тяжкие времена, что сколько я не бьюсь, не могу ее приготовить.
Один из присутствовавших, услышав эти слова Моллы, сказал:
— Ай, Молла, что трудного в халве: немного масла, немного меда и немного муки. Приготовь и покушай.
— Легко сказать,- ответил Молла, — но трудно найти их вместе: масло, мед, муку. Когда бывает мука, нет меда и масла.
— Неужели до сих пор, — спросили Моллу, — их всех трех не было вместе: масла, меда и муки?
Молла, вздохнув, ответил:
— Что сказать о моей судьбе? Все дело в том, что когда масло, мед и мука бывают вместе, тогда не бывает меня.

Однажды в летний день ребятишки сидели у реки, спустив ноги в воду. Вдруг один из них, поглядев на босые ноги товарищей, сказал:
— Я же предупреждал вас: не опускайте ноги в воду. Как же теперь мы разберем, где ваши ноги и где мои?
Услышав это, ребятишки загалдели:
— Где мои ноги? — спрашивает один.
— А где мои? — кричит другой.
В это время мимом проходил Молла. Услышав этот гвалт, он подошел к ребятишкам и спросил:
— Что, ног своих не можете найти?
— Нет, они так перепутались, что никак не разберешься, — ответили ребятишки.
— Я сейчас разберусь. — сказал Молла.
Он взял палку и начала бить ребят по ногам. Те пустились врассыпную. Молла засмеялся им вслед:
— Вот как я нашел ваши ноги!

Молла встретил на базаре некоего человека и сейчас же поздоровался с ним, обнял и поцеловал его. Потом, еще раз пристально оглядев его, спросил:
— Брат, кто ты такой?
— Раз ты не знаешь, кто я такой, — ответил тот, — то почему так радушно обнял и поцеловал меня?
— Ей-богу, я увидел, что твоя одежда похожа на мою, твоя борода — на мою, и подумал, что ты — это я сам.

Когда Зун-н-Нун Мисри был еще искателем, возвращался он из длительного путешествия через пустыню — голодный, жаждущий, усталый и ищущий ночлега. Подходя к небольшой деревушке, он увидел на крыше дома женщину. Должно быть, она работала там, так как приближался сезон дождей, а ей нужно было привести крышу в порядок. Он подходил все ближе и ближе. И когда он подошел совсем близко к дому, на крыше которого стояла женщина, она начала смеяться.
Зун-н-Нун был весьма озадачен:
-Почему ты смеешься? Что случилось?
И женщина ответила:
-Я приметила тебя еще издали, входящим в деревню, и подумала, что очень уж ты смахиваешь на суфийского мистика, так как я еще не видела тебя вблизи, а видела только твою рясу. Когда ты подошел ближе, и я смогла увидеть твое лицо, я поняла, что ты еще не Суфий, не Мастер, а только ученик. Но ты был еще достаточно далеко, чтобы взглянуть в твои глаза. Когда ты подошел еще ближе, и я наконец смогла увидеть и глаза твои, я поняла, что ты не только не ученик, но ты даже не на Пути еще. Ну а теперь, когда я вижу тебя целиком, я понимаю, что ты не только не на Пути, но ты даже и не слыхивал о нем вообще. Вот почему я смеюсь: внешне ты выглядишь совсем как мистик, но лицо твое не соответствует одежде твоей — рясе
Читать дальше →

Один дервиш под видом ученика регулярно посещал еженедельные собрания некоего лжесуфия, который воображал, что учит истинному Пути. Каждый раз, когда дервиш появлялся в собрании, он задавал мнимому суфию нелепый вопрос.
После того как дервиш поддел его несколько сот раз, лжеучитель закричал на дервиша:
-Ты приходишь сюда в течении двенадцати лет, и все твои абсурдные вопросы — только варианты того, который ты только что задал!
-Да, я знаю, — сказал дервиш, — но удовольствие, которое я получаю, видя вас столь раздраженным, — единственный мой недостаток.