Мечеть шейха Зайда, Абу-Даби

Хозяин дома, слыша громкий стук,
«Кто?» – вопрошает. – «Я, твой близкий друг!»

«Ступай же прочь, неверен твой ответ:
Двум „я“ за этой дверью места нет!

По миру странствуй в скорби и тоске,
Очистись – и вернешься налегке,

Познав пути сокрытые свои,
Где „я“ сгорает в пламени любви!..»

И тот ушел, огнем любви томим,
И образ Друга реял перед ним.

Он испытал немало горьких бед,
Немало миновало зим и лет.

И вот опять раздался громкий стук,
И снова вопросил незримый Друг:

«Кто?» – И в ответ из внешней темноты
«Открой, – раздался голос, – это Ты!»

И Друг сокрытый двери отворил,
И в сердце странника заговорил:

«Теперь ты понял тайну бытия:
С твоею сутью слита суть Моя.

Ты – это Я. Теперь вопрос решен:
Неразделимы корень и бутон!»

перевод Д.Щедровицкого

Деньги или ценности даются суфиями или теми, кто желает быть причисленным к ним, в соответствии с принципом: «Пусть левая рука твоя не знает, что делает правая».
Суфий дает до того как попросят; дает все, что имеет, не считая; дает, когда попросят; если не может дать истинную милостыню, не дает ее под влиянием эмоций или из расчета.
Если деньги даются с чувством удовольствия, то это удовольствие само по себе есть «плата» за благотворительность. Хотя подобный альтруизм хорошо знаком большинству людей, все же он считается низшей формой благотворительности. Другая ее разновидность — одарить человека чем-то таким, что даст ему возможность помочь самому себе. Такая благотворительность может быть лишена эмоциональной корысти, но в этом все равно есть свой «расчет».
Благотворительность, как вы знаете, это не всегда деньги. Милостыню не только дают, как вы это называете. Ее творят всей своей жизнью и исполняют, что означает «быть и действовать».
Как говорит великий дервиш Саади в своем произведении «Гулистан» («Розовый сад»): «Тот, кого не трогают страдания других, не имеет права называться человеком».
Благотворительность причисляют к величайшим добродетелям только из-за низкого уровня человеческой порядочности.
Если вы все еще думаете, что милостыня не необходимость, а высшая добродетель, вам не мешает ознакомиться с тем, что ваши современники обнаружили по этому вопросу и опубликовали в средствах массовой информации. Вот пример милостыни животных.

Милостыня крыс
Доктор Дж.Т.Грин из университета в Джорджии взял десять белых крыс и обучил их получать съестные шарики, нажимая на один из двух рычагов, имевшихся в клетке. Один рычаг нажимать было трудно, и еды вываливалось совсем мало. Вскоре, обнаружив это, крысы перестали его трогать, сосредоточившись на другом. Далее экспериментатор подвел к рычагу, легко дающему пищу, электрический ток, так, что когда его нажимали, крыса в соседней клетке испытывала электрошок.
Как же поступили голодные крысы? Сначала они
Читать дальше →

Мечеть Насир аль-Мульк (1870-1880, Иран)

Однажды все птицы собрались перед Соломоном (который повелевал птицами), только соловей не явился. Соломон отправил к нему посланцем одну из птиц, сказав ей:
«Передай соловью, что я и он непременно должны встретиться».

Когда эта весть достигла соловья, тот сослался на свои трудности, поскольку никогда раньше не покидал гнезда (и добавил, обращаясь к своим друзьям):
«Слово пророка Соломона таково, и оно — не ложно. Он пирует вместе со своим народом. Если он находится снаружи, а мы внутри — встреча невозможна, а в наше гнездо он не поместится; никакого же другого пути нет».

Среди собравшихся была одна старая птица, которая воскликнула:
«Обещание «День, когда они встретят Его» исполнится; утверждение «Все они вместе предстанут пред нами», «истинно, к Нам будет возвращение их» — «в обители правды, пред царём всемогущим» — верно. Путь же таков, что, поскольку царь Соломон не может поместиться в наше гнездо, то мы должны покинуть своё гнездо и направиться к царю, иначе встреча не состоится».

* * *

Джунайда (суфийский мистик) спросили:
«Что такое суфизм?»

В ответ он сказал:
«И я был везде, где был Он; и Он был везде, где был
Читать дальше →

Знает твердо мудрец: не бывает чудес.
Он не спорит — там семь или восемь небес.
Раз пылающий разум навеки погаснет,
Не равно ль, муравей или волк тебя съест…

Я не считаю себя вторичным с тех пор, как осознал в себе Одного Единственного.

Все вещи, которые могут казаться возвышающими моё положение,

в действительности понижают меня в собственных глазах.

Лишь одна вещь возвышенна для меня —

это забыть себя всецело в совершенном видении Бога.

Нет ничего, что я полагаю слишком хорошим для себя

или слишком высоким для достижения.

Наоборот, все возможные достижения кажутся мне доступными

с тех пор, как я достиг видения Господа моего.

Нет ничего такого, что я считал бы слишком унизительным для себя.

И нет положения, каким бы возвышенным оно ни было,

которое могло бы сделать меня более гордым, чем я уже есть,

в гордости за Господа моего.

Ни любовь меня не возвышает, ни ненависть меня не угнетает,

поскольку все вещи кажутся мне естественными.

Жизнь для меня — постоянно изменчивый сон.

И когда я отдаляю своё истинное «Я» от ложного,

я знаю: все вещи уже стоят вдали.

Так я поднимаюсь над всеми изменениями в жизни.

Мне безразлично, хвалят ли меня так, что я взмываю с земли к небесам,

или порицают так, что я низвергаюсь с высочайших вершин в глубины земли.

Жизнь для меня — постоянно подвижное море,

где волны расположения и немилости вечно вздымаются и опускаются.

Падение не сломит и не обескуражит меня.

Оно лишь позволит мне подняться к ещё более высокой сфере жизни.

Я не смог бы насладиться красотой добродетели, если б не знал греха.

Любую утрату в жизни я считал выбрасыванием старой одежды

для того, чтобы надеть новую.

И новая всегда была лучше старой.

Я научился большему на своих ошибках, нежели на своих добродетелях.

Если бы я всегда действовал правильно я не мог бы быть человеком.

Моя интуиция никогда не подводит меня,

но я терплю поражение всякий раз, когда я не слушаю её.

Терпение это урок, который я преподал сам себе с момента моего вступления на землю.

С тех пор я старался практиковать его, но многому ещё должен учиться.

Я
Читать дальше →

Я спросил его, кто такие настоящие учителя, и как можно распознать истинного учителя.

— Сахарную голову ты взвешиваешь с помощью гири или другой сахарной головы, — сказал он со смехом, – одного учителя ты не можешь «взвесить» относительно другого. Тебе приходится «взвешивать» его относительно себя. И вот твоя проблема: «взвешивая» учителя, ты взвешиваешь не инертную вещь. Он может, если пожелает, увеличить или уменьшить свой вес. Ты меня понимаешь?

— Вы имеете ввиду, что учитель должен принять меня, прежде чем я смогу судить его?

— Трудность в этом вот какая. Видишь ли, ты не можешь выбрать себе учителя с помощью логики. Причина в том, что логика не распространяется на область, в которой действует учитель. Вот почему лучше, чтобы учитель избрал тебя.

— Но если логики недостаточно, то, естественно, «незрелый» не способен будет распознать учителя? Разве может учитель появиться перед ним и сказать: «Я твой учитель»? А если он так поступит, ученик не может сказать, настоящий это учитель или нет.

— Вот почему, — сказал Муршид, — так называемый «выбор учителя» совсем не есть выбор. Происходит вот что. Желающий стать учеником приближается к потенциальному учителю и открывает ему своё сердце. Это значит, что он позволяет себе стать восприимчивым к тому, что учитель говорит и делает. Он должен принять в себя нечто от всей сущности, от целостности личности учителя и его трудов. Тогда может быть установлен контакт. В уме ученика возникает узнавание учителя, признание, что этот учитель для него. Если это распознавание ложно, учитель отсылает его собирать вещи.

— А если учитель ложный, и оба думают, что произошло настоящее распознавание? — спросил я.

— В этом случае ты имеешь образование групп, фанатично привязанных к личности учителя, пытающихся утвердить его правоту любым способом и рассказывающих о его чудесах. Это ложные, но также и полезные, хотя и неполные школы. Это стадия, на которой остановились многие аскеты.

— Тогда как ученик может знать, что
Читать дальше →

Однажды утром, когда у меня было немного свободного времени, я рассматривал очень странный предмет, стоявший в одиноком величии на деревянной подставке. Он был сделан из дерева, и к нему был прибит кусок жести неправильной формы. Деревянный предмет походил, по-моему, на грубого, примитивного идола. Внимательнее рассмотрев его, я увидел, что дерево было грубозернистое, неизвестного мне вида. На зазубренном листе жести было несколько царапин, нанесенных заострённым инструментом, которые для меня не имели никакого смысла. Сбоку от этого предмета, стоявшего на высоте примерно трёх футов, находилась ветка сушёного винограда. Я заметил, что дерево было в пятнах, или, может быть, это был результат выветривания. Возле винограда в маленькой чашке были три камня, окатыша. Я рассматривал это необычное явление со всех возможных сторон. Могло ли это быть идолом, — в общине, испытывавшей отвращение к идолам? Быть может, это было неким сообщением, и некий сложный смысл можно было извлечь из этого, правильно поняв символы благодаря интуиции? Зачем находились здесь виноград и камешки, и что они означали?

Когда я вернулся в меджлис (зал собраний), мой ум был почти полностью занят этими и многими другими мыслями. Может быть, это фаллический символ. Возможно, его смысл был забыт, и считалось, что он наделён какими-то силами. Определенно он имел некую важность. Ассоциации из моего обширного чтения по антропологии, психологии и истории нахлынули в мой ум. Начали складываться построения, возникали полуоформленные теории.

В таком состоянии я сидел на своём коврике, не слишком замечая других обитателей общины, входивших и выходивших или просто сидевших и медитировавших.

Примерно в это время вошёл Муршид, знаком указавший мне не вставать. Вместо того, чтобы занять своё обычное место, он подошёл ко мне и встал на одно колено. Его обветренное лицо было спокойно, но большие глаза искрились.

— Ты видел Бе-асрар — то, что стоит на камне?

Он, разумеется, знал, что я видел, и что как
Читать дальше →

Время от времени внутреннее учение двигалось с Востока на Запад. Это всегда происходило в ответ на органическую необходимость. Очень немногие знают, как и почему совершался этот процесс. Для того, чтобы понять, как и почему это работает, человек должен быть соответствующим образом оснащен. Единственный способ оснастить себя — быть вовлеченным в то, что мы называем «Рабочей ситуацией».
«Работа» — это осмысленная деятельность индивидуумов и групп людей, посвятивших себя Пути и находящихся под руководством учителя, миссия которого — руководить Работой. Не может существовать никакой «Рабочей ситуации», никакой реальной деятельности там, где нет такого специально назначенного учителя.
Когда люди, не имея на то никаких полномочий, продолжают следовать внешним формам, которые развивал их прежний учитель, они превращаются в автоматы. «Секрет сам себя защищает», становясь недоступным для тех, кто его недостоин.
Необходимо со всей определенностью осознать, что Работа осуществляется учителем согласно его осознанию ситуации, в которой он оказался. Единственные учебники, системы и методы, которые могут использоваться, это те, что принадлежат школе текущего момента. Упражнения, деятельность, учебные материалы, терминология — все это просто формулировки, подобранные учителем для группы, с которой он работает. Работа по природе своей есть нечто органическое, она зависит от своего собственного взаимодействия с учеником и учителем, как и с окружающей средой и культурной ситуацией. А потому ей нельзя обучать натаскиванием и заучиванием догматов. Люди обучаются Работе, постоянно взаимодействуя друг с другом и используя возникающие ситуации.
В этом важном аспекте Работа отличается от деятельности подражательных групп и отпочковавшихся от нее вторичных образований, пребывающих в состоянии упадка, а таких очень много. Этому не обучаются по книгам, путем повторений того, что сказал или сделал предыдущий учитель. Работа выражается только в процессе применения реального знания,
Читать дальше →