Вот эту-то иллюзию, получающуюся в результате «переворачивания» последовательности явлений на поверхности процесса (смотрят на младенца и не смотрят на то, что делает мать), и рассеивает наблюдение над развитием слепоглухонемого, где это «переворачивание» исключено. Тем самым развитие слепоглухонемого открывает и тайну подлинной последовательности явлений этих двух рядов — предметно-практической деятельности рук и «чисто психической» деятельности мозга, якобы от них независимой…
Рождение души. О том, как возникает психика.
Эмпирически названная цифра, видимо, довольно точна. Но она выражает совсем не то, что стараются ей приписать буржуазные идеологи. Она выражает тот факт, что при наличном — капиталистическом — способе разделения общественного труда лишь меньшинство индивидов оказывается в нормальных условиях человеческого развития. Норма превращается тут в привилегию, поскольку система воспитания, созданная этой цивилизацией, приспособлена к тому, чтобы формировать из большинства детей армию наемного труда, создавать такой тип психики, для которого доступна лишь чисто репродуктивная работа, исполнение извне навязанных действий, схемы и «алгоритмы» которых разработаны «талантливым» меньшинством. Работа, вознаграждаемая за ее принудительный и нетворческий характер подачками-поощрениями, на манер тех кусочков сахара, которые дают в цирке медведю, катающемуся на велосипеде. Когда же таких подачек-подкреплений оказывается недостаточно, в дело вступают «отрицательные подкрепления» — наказания… Посулы поощрений и угрозы наказаний — кнут и пряник — вот те единственные способы «педагогического воздействия», с помощью которых буржуазная цивилизация стремится получить от своих работников соответствующее ее идеалам и стандартам поведение. В этом — вся суть «педагогической
Читать дальше →

Я часом ночами літаю
Над містом, дрімучим одним.
Воно тихесенько спить і не знає,
Що я споглядаю за ним.
І тихий подих я навіть чую,
І крики щоночі вирвані з тиші.
Я просто, як завжди тихо витую,
А всі копошаться, як тії миші.
Вони зайняті чимось.
В них є щось своє.
А що маю я?
Це місто давно не моє…
Я часом ночами літаю
Над містом, дрімучим одним.
Воно тихесенько спить і не знає,
Що я споглядаю за ним.

Теребим коан без дела:
Мы плохи иль хороши?
Тело — это часть души,
А душа — частица тела.

И подумалось несмело,
А вообще ли в этом дело?..

Моя душа, как раненая птица — Очередная жертва палача. Взлететь не может, крылья, волоча, Превозмогая боль, в полёт стремится. Душа у палача живёт спокойно, Доволен он и рад, что я страдаю. Он постарался сердцу сделать больно, А вот за что — его не понимаю…… Но всё равно его люблю — прощаю.

Для того, чтобы душа ожила, она должна развернуться к Богу…

Она вошла, совсем седая,
Устало села у огня,
И вдруг спросила «Я не знаю,
За что ты мучаешь меня.
Читать дальше →

Этому потрясающе красивому фильму предпослан эпиграф из “Тимея”: “Этот мир — живое существо, наделенное душой и разумом, единая видимая живая сущность, несущая на себе другие сущности, которые все связны одной природой”, однако смысл фильма никак не ограничивается платоновской идеей. “Душа Мира” – это глаза семидесяти живых существ, пристально всматривающиеся в нас с экрана…

У каждого есть пёрышко в душе
Что-то несказаное детское такое
Струною в унисон звенит в тебе
Когда встречаешь светлого душою
Они идут в сверкающих одеждах
Грязь не пятнает белых покрывал
И наши пёрышки на азимут надежды
Со дна души взлетают к небесам
Герман Грю

Я в коридоре дней сомкнутых,
Где даже небо тяжкий гнет,
Смотрю в века, живу в минутах,
Но жду Субботы из Суббот;
Конца тревогам и удачам,
Слепым блужданиям души…
О день, когда я буду зрячим
И странно знающим, спеши!
Я душу обрету иную,
Все, что дразнило, уловя.
Благословлю я золотую
Дорогу к солнцу от червя.
И тот, кто шел со мною рядом
В громах и кроткой тишине, —
Кто был жесток к моим усладам
И ясно милостив к вине;
Учил молчать, учил бороться,
Всей древней мудрости земли, —
Положит посох, обернется
И скажет просто: «мы пришли».
Н. С. Гумилев 1911г.