Вспоминая о сновидении, мы как бы возвращаемся в состояние чувственно воспринимающего сознания, которое было общим для всех земных существ до того, как появилась абстрактная мысль. Верно и обратное: воспринимать таким образом — значит видеть сон. Чтобы думать как первобытный человек, нужно опираться на чувственное восприятие. Тогда у нас будут мысли, которые ещё не освободились от своей пренатальной зависимости (зависимости от данных чувственного восприятия). Жить так — значит оставаться жертвой обстоятельств, а не быть полновластным властителем в собственном королевстве. Это напоминает жизнь ребёнка до рождения, полностью подчинённую материнскому организму. Так и люди в течение многих эпох жили, подобно младенцам, в «утробе» чистого восприятия, и лишь очень постепенно у них развивалась независимая, самовластная, действующая сама по себе воля. Даже сегодня лишь единицам удалось выбраться из этой «утробы». Люди по большей части едва научились вставать на ноги и делать свои первые неустойчивые шаги, поэтому при первой опасности они и готовы вернуться под всеобъемлющую защиту Матери (чувственного восприятия).

Вот почему, когда из чувственных глубин жизни, подобно волне, вздымаются сильные эмоции, массы (толпы, народы, расы, само человечество) увлекаются потоками психической энергии, над которой они абсолютно не властны, потому что их идеальное начало, начало разума, находится лишь на этапе рождения. Следствием этого является безумная вражда и между классами, и между целыми народами. Действительно, только в мирное время едва народившаяся мысль — слабая и хрупкая — обладает некоторым влиянием на жизнь людей. И всё же единицам удается развить в себе автономное, самостоятельное мышление, дабы с его помощью противостоять бушеванию энергий, зарождающихся в глубинах чувственной жизни, сохраняя среди множества испытаний свободу воли и способность к самостоятельному суждению. Если же эту способность обрели отдельные люди, то когда-нибудь её смогут обрести и все остальные, ибо развитие какой-либо способности в природе одного человека доказывает, что это возможно и для всего человечества.

Читать дальше →

Несомненно, естествознание даёт нам лишь прагматичную истину вследствие тех ограничений, которые налагает его методология. Тем не менее анализ высказываний части учёных позволяет предположить, что в основе их поисков лежит стремление к знанию более высокого уровня — чистому Гнозису. Почему до сих пор великие учёные предпочитают чистую науку прикладным исследованиям? Потому что для них стремление к истине не связано с получением конкретной пользы — оно ценно само по себе. Конечно, научная истина есть нечто меньшее, нежели Истина сверхразумного Гнозиса, поскольку в отличие от последней она опирается на данные чувственного восприятия. Хотя стремление к истине самой по себе часто не осознается как стремление к духовной истине, оно, тем не менее, выходит за пределы узко прагматических интересов. Мыслителям, работающим в области высокой абстракции, хорошо известно, что ориентация на достижение практической пользы препятствует плодотворному поиску. Поиск истины самой по себе, какой бы она ни была, является оптимальным способом достижения серьёзных научных результатов, причём не только для развития абстрактной теории, но и для обоснования возможностей её практического применения. Не будет преувеличением сказать, что, даже обращаясь в той или иной степени к прагматической методологии, учёный-мыслитель всё равно руководствуется только любовью к истине, которую считает абсолютной ценностью.
Читать дальше →

«Первый среди моралистов настолько же далек от истины, насколько и последний среди злодеев»

«Огонь окрыляет воду
-Холод заземляет воду
-Мороз окрыляет воду
-Тепло заземляет воду»

«Желание сделать более необходимого приводит к не выполнению даже необходимого»

«Звуки подобны краскам, для коих холст — тишина»

«От любви до ненависти один шаг. Все его делали, но мало кто догадывается, что именно в момент этого шага самое время задуматься над истиной»

«Нас характеризует то, что уходит от нашего внимания»

«Религия — узаконенный дуализм»

«Дзен — философская форма безумия»

«Постмодернизм — псевдодзен»

Последний миг для девы,
Последний чистый вздох.
Разрыв лучистой плевы —
Рожденный мир издох.

Последний миг для дела,
Последний шанс уйти.
Прикосновение тела
И смысла не найти.

Последний миг для боли,
Последний смысл страдать.
Отпущенная воля —
Что мне еще терять?!

Чтобы описать мое отношение к тебе я не хочу использовать понятие любви лишь потому, что каждый раз, слыша слово «любовь», в глубине твоей души будет рождаться страх боли и ненависти.
Я не хочу использовать понятие «счастья», ведь каждый раз при этом слове ты будешь в глубине своей души находить частицы несчастья и будешь предаваться зыбким мечтам о счастливом будущем.
Я не хочу говорить о нашем «светлом будущем», ведь в глубине твоей души всплывут многие ошибки прошлого.
Я не хочу настаивать на правдивости своих слов, ибо каждый раз в глубине твоей души будет всплывать неверие и страх лжи.
Выходит, я не могу подобрать слов. Какое счастье, что чувства к тебе мне не нужно подбирать.

Огонь позволяет воде летать,
но и мороз тоже.
Снег и пар губят друг друга.
Зачем?
Почему бы им не парить вместе?

Остроумное дополнение к «Гамлету» Шекспира, превращающее трагедию в фарс. Экранизация одноименной пьесы Тома Стоппарда.

Второстепенные персонажи трагедии Уильяма Шекспира «Гамлет», будучи не слишком крепко связанными с сюжетом, проявляют свободу мысли. Когда они замечают, что подброшенная монетка снова и снова выпадает орлом, они высказывают свои предположения и задаются вопросами. По пути им встречается театральная труппа. Директор труппы рассказывает, что может им предложить театр как представление о жизни. Выбор разнообразен, в том числе и самим поучаствовать в представлении. Король объясняет Розенкранцу и Гильденстерну, зачем он их позвал. Принц встречает друзей неясными размышлениями. Друзья вспоминают про встреченный театр. Гамлет просит директора театра показать пьесу про жизнь самого принца. В конце пьесы Розенкранц и Гильденстерн повешены.

В фильме нет расхождений с пьесой «Гамлет», вплоть до того, что в эпизодах, пересекающихся с Шекспиром, все персонажи говорят стихами оригинальный текст трагедии. Однако большая часть фильма посвящена событиям, не упоминаемым в «Гамлете», сюжет фильма всё время следует за его заглавными героями, а не за Гамлетом, как у Шекспира. Пронизывающий весь фильм философский вопрос фатализма и свободы воли (от фатального выпадения монеты орлом до смерти главных героев) звучит из уст готовящегося умереть на виселице Гильденстерна: «… должно быть, был момент, тогда, в самом начале, когда мы могли сказать — нет. Но мы как-то его упустили …» © wiki

Цитаты:

Читать дальше →

Однажды появляется желание! У кого? Я не знаю, но оно во мне. И желание это почему то направлено не на внешний мир, а на внутренний. И суть желания разобраться в себе (кто это, я тоже не знаю, мне начхать), но почему-то хочу понять, почему я в определенных ситуациях напрягаюсь, психую, завидую, ревную, злюсь и т. д. И почему в этих же ситуациях я не могу быть спокойным, беззаботным, радостным, веселым?
Это называется поиск (внутренний поиск, то бишь в себе, а не в других :)))). Поиск этот постепенно дает результаты и я понимаю, что реагирую я так на разные ситуации не по своей воле, а по программам, заложенным в мою башку в раннем детстве, или раньше (некоторые «специалисты» это кармой называют, видимо в подражание восточным «гуру», ну да ладно им видней).
Оказалось, что если постоянно думать в этом направлении (как и советовал «великий и ужасный» Махарши), то через некоторое время, год, два, пять, десять, как пойдет (никто не знает), программы управляющие мной кардинально меняются. Мало того, если думаешь прямо «туда», к нулю, туда где нет никакой точки опоры, то программы эти рушатся окончательно и бесповоротно. «Карма» сгорает и наступает полный «Атман Брахманыч» (диафрагма периодически сотрясается и наступает «ТИШИНА»). В этот момент все и случается, мыслительный процесс прекращается, так как думать попросту некому.
Есть масса промежуточных состояний (всякие там самадхи и озарения), но это гавно, о нем не стоит. И иногда возникает такой вопрос: а кто все это делает я или не я? (О чем и был предыдущий пост). Так вот, ни хрена я не делаю, само происходит! И пусть происходит, значит так надо…

Многие разговоры ведущиеся в духовных кругах можно назвать философией по поводу учений. Но слово философия несет в себе совсем другое значение Дословно это любовь к мудрости. Любовь, а не флирт и даже не влюбленность. Любовь- это всегда стремление к недостижимому, к полному слиянию с возлюбленным, это муки и радости, находки и потери. Это предельное напряжение всех душевных сил, это постоянная неудовлетворенность, такое отношение к мудрости на востоке назвали путем знания. Ни одна ментальная концепция не может удовлетворить истинно любящего, как изображение возлюбленной никогда не заменит ее саму. Но и отбросить свою безнадежную любовь истинно любящий не может, даже зная что их встреча невозможна он никогда не прекратит своего квеста в поисках любви. Настоящий философ все свою жизнь будет создавать и разрушать метафизические миры и тогда это прекрасное манифестирование собственной уникальности не продиктованное не поиском опоры, ни самоутверждением Я, становиться бесконечным танцем влюбленных. Стихийная мощь этого танца, не может вместится ни в какие рамки, она отвергает любые правильные знания и создает их вновь. Любая, самая прекрасная традиция ограничивает жизнь и останавливает этот танец. Старость и усталость независимо от возраста, стремление обрести опору даже в отрицании всех опор, поиск пути избавления от страданий, создает важность правильного знания. «Нужно носить в себе ещё хаос, чтобы быть в состоянии родить танцующую звезду.» Сказал Ницше.
Это узкий путь по которому мало кто может идти сам, большинство должны относиться к своей природе как к непокорному ослу, который двигается только после удара палкой или предвкушая вкус морковки. Неблагодарная работа мастера бить этого осла, отрицая то что утверждалось и утверждая, то что отрицалось.
Но если нет той изначальной жажды, которая называется любовью к мудрости, то лучше завести ослика в теплое стойло и успокоить сытной едой правильного знания.