Любое приятие порождает иллюзию отдельности. Любовь, веселье, счастье все, что наполнено здоровьем и радостью никто даже не думает принимать, это переживается естественно без мыслей о приятии. Принимать пытаются боль, злость, страх, тоску. При этом забывают, что нет разделения между болью и блаженством, страхом и любовью, тоской и радостью. Исчезнет одно, исчезнет и другое принятый негатив не превращается в позитив, он искусственно отделяется от целостности, просто подавляется на время. Это касается не только эмоций и мыслей все происходящее в мире: войны, голод, тирания, неразрывны с подвигами любви и сострадания. Вершины человеческого духа, неразрывны с пропастями ненависти и безумия. Сама смерть, как и рождение, неразрывное проявление жизни. Жизнь не требует принятия, в каких бы обликах она не проявлялась. В ней не найти ни принимаемого, ни принимающего. Ни праздника, ни празднующего, ни страдания, ни страдающего. Она бесконечно празднует саму себя и так же бесконечно страдает собой и это неразрывно. Жизнь не знает жизни и ни одно знание о жизни никогда не будет жизнью, но и никогда не будет отделено от жизни.

У меня был вопрос,
Почему, ты Господь так устроил?
Мир страдания полн и блаженства,
И в них тишина, раскрывает объятия Богу.
Тот же, вкус у нее, между коек страдающих тел,
И в часовне лесной, там, где молятся птицы и волки.
За пределами смыслов, в отчаянной боли и тьме, все, отбросив как пыль,
К ней приходишь, на вдохе последнем, или если ты умер давно и гуляешь, отпетый и грешный…
Гул машин, блеск витрин, пух, седых тополей, лай собак, поцелуи влюбленных, многоцветие жизненных грез…
Мир есть все, и не нужен
Читать дальше →

Если жаждешь прийти — уйди!
Изотри в пыль сапоги!
На растерзанных жабрах песка
Изнывают боль и тоска…

И в полуденный зной прибой
Не расчертит границы с тобой!
От воды не останется след
Приглушенных ветром побед…

В мириады исхоженных троп
Изливается бурный потоп!
И на глади прозрачной волны
Мягко дремлют вещие сны…

В лабиринтах людского ума
Пребывают как свет, так и тьма!
И в едином порыве двух крыл
Истощается поиска пыл…

Отреченным не ведан страх!
Кровь застыла в босых ногах!
И у жилки тугих висков
Отпечатался оттиск оков…

Вылетает из дула патрон!
И сжимается воздухом стон!
Изотри в пыль сапоги!
Если жаждешь прийти — уйди!..

Ласкающим взором окутала землю
Осенняя нежная лень!
И расплескалась по небосклону
Плывущих образов тень…

Скомканы в клочья листья деревьев,
И неподвижна луна!
Пеплом покрылись кончики перьев.
И расстилается тьма…

А под ногами-воздушная нега
В мыслях шуршащей листвы!
Круг бытия-продолжение бега,
По акварели травы…

О, яркое солнце на небосводе,
Ослепляющее сияньем очи!
Едва касаешься ладони,
И тает дымкой свет
Меж вытянутых пальцев…
(танка)

Дзен-сад полон камней.
А ум — пуст.
Дзинь!!!..

Сокол парит в небе
Над утесом песчаных скал!
Пронзительность зоркого взгляда…
Бездонность прозрачных небес…

Никто чертой не обведет
Творца, никто не втиснет в образ.
Он сам прочерчивая вход
Внутрь нас, нам взламывая ребра.

Ни жалости и ни добра. –
Он входит, грудь нам раздвигая.
Но лишь из моего ребра
Родится в мире плоть другая.

Он должен нас перебороть,
В глухой ночи сразиться с нами.
Он истончает нашу плоть,
Как волны моря точат камень.

Растит нам зрение и слух
И обретает сквозь потери.
Нас так теснит творящий Дух,
Как волны размывают берег.

Когда ж сопротивленья нет,
Когда душа уже покорна,
Он оставляет тяжкий след
Присутствия. И это – форма…

Как я люблю безмолвье сентября!
Душа немеет у себя на тризне.
Холодная осенняя заря
Нам говорит об остановке жизни.

Ты больше не участвуешь в борьбе
И не нужны ни громкость и ни сила.
Жизнь тихо собирается в себе
И как кристалл светящийся застыла.

О, этот свет! Что значит ветра свист
И дождь холодный, хлещущий нам в лица?
Лишь только тот слетает, точно лист,
Кто сам в себе не смог остановиться…

Расплескался лужей ОКЕАН ЛЮБВИ!
Радостно купаются в дождик
Воробьи!..

Вечерняя молитва!
Колокол в храме звонит!
Льется Милость!..