Боль существует только в сопротивлении,
Радость — только в принятии.
Даже события, наполненные болью,
Становятся радостными,
Когда мы принимаем их с открытым сердцем;
Даже события, наполненные радостью,
Превращаются в болезненные,
Если мы не принимаем их.
Нет такой вещи, как плохой опыт…
Есть просто сопротивление тому, что есть.

Твои муки — поиск пути ко Мне; вчера вечером я слышал твои громкие вздохи.
Я способен без отлагательств дать тебе доступ, показать проход,
спасти тебя из водоворота времени, дабы мог ты вступить в сокровищницу единения со Мной.
Но сладостность и наслаждения места отдохновения пропорциональны болезненности странствия.
Только тогда ты станешь наслаждаться родным городом и родней, когда испытал муки изгнания.

… Сей мир подобен древу,
а мы — полусозревший плод на нем.
Незрелый плод крепко держится за ветку,
поскольку из-за своей незрелости он не готов для дворца.
Когда плод созрел, сладок и сочен,
он, закусив губу, ослабляет свои тиски.
Когда рот подслащен блаженством,
мирское царство теряет свою привлекательность.
Крепкая привязанность к миру указывает на незрелость.
Пока ты — зародыш, ты занят кровососанием.

… Сто раз ты принимаешь решение отправиться
в некое путешествие — Он притягивает тебя куда-то еще.
Он поворачивает узду во все стороны,
чтобы необъезженная лошадь получше узнала наездника.
Сообразительная лошадь скачет ровно,
поскольку знает, что на ней сидит всадник.
Он устремил свое сердце к сотне страстных желаний,
разочаровал тебя, а затем разбил твое сердце.
Он сломал крылья твоих первоначальных намерений, — как же ты можешь сомневаться в существовании
Крылокрушителя?
Его предопределение оборвало веревку пустых затей, — как же ты можешь оставаться слеп к Его Повелениям?
Читать дальше →

… ответ на вопрос, почему наше исцеление должно быть болезненным, состоит в том, что вернуть Творцу волю, которую мы так долго считали своей, – само по себе невыносимо больно, где бы и каким бы образом это ни происходило. Даже в раю я предполагаю наличие минимальной приверженности своему «я», которое необходимо преодолеть, хотя это преодоление, эта покорность сопряжены там с восторгом. Но уступить собственную волю, распаленную и разбухшую за долгие годы узурпации – это в своем роде смерть. Мы не помним эту волю, какой рна была в детстве – злобную и неутолимую ярость при каждом пресечении, поток горьких слез, черное, сатанинское желание скорее убить или умереть, чем уступить. Поэтому няни и родители старой школы были совершенно правы, считая, что в воспитании первым делом необходимо «сломить ребенку волю». Их методы были часто неверными, но не видеть необходимости в этом – значит, на мой взгляд, отказаться от всякого понимания духовных законов. И если теперь, когда мы выросли, мы не так часто воем и топаем ногами, то это отчасти потому, что наши родители начали процесс ломки и уничтожения нашей эгоистической воли еще с пеленок, а отчасти потому, что те же страсти принимают сейчас более тонкие формы и стали хитрее в методах избежания смерти путем различных «компенсаций». Отсюда следует необходимость ежедневного умирания, ибо как бы часто мы ни полагали, что сломили мятежное «я», мы вновь обнаружим его живым. О том, что этот процесс невозможен без боли, свидетельствует выражение «умерщвление плоти».
Но эта неизбежная боль, или даже смерть, в процессе укрощения узурпированного «я» – это еще далеко не все. Человеческий дух не сделает даже попытки уступить свою самостоятельную волю, пока с ним все в видимом порядке. Дело в том, что заблуждение и грех характерны тем, что чем глубже, тем менее их жертва подозревает о их существовании – их зло замаскировано. Боль – зло незамаскированное, узнаваемое безошибочно. Каждый человек знает, что когда он чувствует боль, что-то не в порядке. И боль ведь не только немедленно опознаваемое зло, но и зло, которое невозможно игнорировать. Мы можем удовлетворенно погрязать в наших грехах и наших глупостях. Но боль настаивает на том, чтобы на нее обращали внимание. Бог шепчет нам посреди наших удовольствий, вслух говорит с нашей совестью, но Он кричит в нашей боли – это Его мегафон, чтобы слышал оглохший мир. Дурной человек, когда он счастлив, – это человек, нимало не подозревающий, что его действия не «соответствуют», что они не созвучны законам вселенной.
Читать дальше →

Есть несколько вещей, которые вы должны сами сделать, если вы хотите их понять. Их невозможно объяснить. И сдача – одна из них. Это сфера любви, отпускания. Если вы спросите меня, что такое сдача, и в чем смысл сдачи, да, можно кое-что сказать об этом, но вы не увидите в этом смысла. Вы должны попробовать это на вкус. Это – вкус. Если вы попробуете это, вы поймете. Если не попробуете, я могу объяснить это, но вы не поймете. Без вашего собственного опыта, что бы я ни говорил, все будет тавтологией.
Вы спрашиваете, что такое сдача. Я говорю, что это отпускание. Но о чем я говорю? Вы спросите, а что такое отпускание. Это тавтология; я не ответил вам. Я говорю, отпускание – это когда вы влюбляетесь. Но это опять тавтология; я ничего нового не сказал. Вы спросите, «А что значит тогда влюбиться?» Вопрос остается тем же, и все ответы ходят вокруг да около.
Я слышал об одной щепетильной и скрытной пожилой служанке, которая даже своему коту не разрешала выходить из дому после наступления темноты. Отправившись в Нью-Йорк на одну из своих нечастых прогулок, она на время перестала быть той старой служанкой, которая каждый вечер запирала кота дома. В этот раз, в Нью-Йорке, она встретила красивого пожилого мужчину, который перевернул ее мир. После четырех ночей блаженства, она написала своей подруге, — «По-настоящему живу. Пусть и кот поживет тоже. Выпусти его!»
Выпустите кота. Когда вы знаете, что такое любовь, только тогда вы поймете. Нет другого способа это узнать. Я здесь создаю ситуации для вас, чтобы вы могли сдаться. Не спрашивайте значение. Сделайте это. Будьте смелыми. Путь это будет переживание. Примите мое приглашение. Мои двери открыты; войдите и будьте моим гостем. Сдайтесь.
Читать дальше →

Иногда мы проходим через очень сильное переживание боли. Что поделать?
Вы — пространство, в котором происходит эта боль. Вы просто отождествляете себя с тем, что происходит, что порождает так называемого «меня». Этот «я» возникает из-за отождествления с физической, ментальной формой, энергией, блаженством, чакрами, аурой, кундалини, духовным Сердцем, чем угодно. Все это, как кажется, переживается «мной». Мной кем?.. И этот «я» умолкает. Умолкает, значит исчезает. И тогда есть только то, что происходит и осознавание того, что происходит. Приходит понимание того, что то, что происходит и осознавание того, что происходит, неотъемлемы друг от друга. Остается только переживание происходящего в этот момент. Никому ничего не надо доказывать, особенно себе самому. Не будьте так строги с собой. Оставьте все эти попытки стать кем-то. Позвольте себе быть такими, какими вы есть, чувствовать то, что вы чувствуете. Являетесь ли вы вашими чувствами?.. И это свобода. Свобода — это отсутствие конфликта в том, чтобы чувствовать то, что вы чувствуете. Будьте предельно откровенны с собой. «Я в депрессии…» Не думайте, что это плохо. Не осуждайте себя. Депрессия это не плохо. Вы думаете, что депрессия это плохо. Проблема не с депрессией, а с тем, что вы думаете по этому поводу. Потому что, если вы отождествляете себя с депрессией, появляется такой депрессивный «я», если вы отождествляете себя с блаженством, появляется такой блаженный «я». Это две стороны одного и того же несуществующего «я». Бытие вообще ничего не делает. Все является игрой ума.
Иногда вам кажется, что боль ушла, ее больше нет. И тут она возвращается…: «Ну что ж, добро пожаловать. Если ты хочешь побыть здесь какое-то время, пожалуйста, я тебе предоставлю комнату. Совершенно бесплатно. Живи, сколько хочешь. Как только надоест, можешь уйти». Будьте гостеприимными хозяевами. Приветствуйте любого гостя.