Шелестят по полу,
Бархатные занавески…
Стемнело…

Могу быть пулей скоростной, без веса и без звука.
Перевитой тетивой для тугого лука.
Веткой дерева в саду, может пнем с корнями,
Фонарем, даже скамьей темными ночами…
На волнах взлетать-играть вместе с пузырями,
Лопаться от счастья, петь вместе с соловьями.
Громом в небе пронесусь, словно гулким эхом,
Градом иль дождем прольюсь и рассыплюсь смехом…
Разрастусь вблизи воды ивою плакучей,
Ветром встречу по пути и горой могучей.
Ну, а если натянуть тетиву без лука –
Попадает точно в цель мысль-стрела из бука…

Стал бы я теченьем горного потока,
Что спадает бурно со скалы высокой.
Только пусть моя любовь маленькою рыбкой
Проплывает в белой пене, извиваясь гибко.
Стал бы темным лесом у реки широкой
Бился бы ночами с бурею жестокой.
Только пусть моя любовь в чаще приютится
И в ветвях зеленых песни распевает птицей.
Стал бы старым замком на горе отвесной,
И манила б гибель радостью чудесной.
Только пусть моя любовь хмелем-повиликой
Заструится по руинам средь природы дикой.
Стал бы я лачугой, спрятанной в ущелье,
Чтоб дожди струились по стенам сквозь щели.
Только пусть моя любовь в уголке заветном
День и ночь пылает ярко очагом приветным.
Стал бы тучей грозной, что висит над кручей,
На куски разъята молнией гремучей.
Только пусть моя любовь в сумерках не тает
И вокруг печальной тучи пурпуром блистает…

Шандор Петефи, 1847 г.

Вне времени живу. А где же время,
и в ком оно трепещет и дрожит?
На детских шейках замыкая бремя,
упорно богу смерти ворожит.
Где старость, а где молодость? Жизнинки,
кружат над бесконечной суетой…
И капают века с прозрачной льдинки,
и застывают коркой ледяной.

Иногда меня посещает чувство бесконечной свободы, объемлющей и себя, и все мутные потоки моей души. Красные, желтые, оранжевые струи поднимают донную муть и растворяются в бесконечном океане, того, что есть Я.Океан, равнодушно впитывает в себя мои страхи, сомнения, мысли, в нем исчезают вопросы и как юркие серебристые рыбы взлетают ответы. Они никому не нужны, но как радостно смотреть, на радужные переливы солнечных лучей, на их серебристой чешуе. Нет ничего, что не было бы каплей этого океана, и нет ничего, что было бы этим океаном. Абсолют, Атман, Дао, Бог… Океан придумал себе тысячи имен. Но все эти имена и стоящие за ними смыслы, только капли, забывшие про океан. Нет того, кто скажет океану его имя, и когда я говорю океан, он превращается в каплю. И это чувство и свобода и радость, только капли оторвавшиеся от волны, и празднующие своим танцем, невыразимость океана.

В этом феноменальном проявлении, когда плотно «сидишь» в личности, очень вредно принимать идею о том, что нет Я, все уже То и происходит САМО… Пока личность реальна, эти все красивые концепции просто НЕ РАБОТАЮТ, они создают кашу в голове и когда надо действительно направить внимание на личность, подвергнуть её тщательному рассмотрению, мышление просто сливает этот посыл.
Искренне взглянуть, что неудовлетворенность Есть прямо сейчас, гнев есть, разделение есть, многого стоит…
Если же поддаться этому переводу стрелок, в совершенно абстрактные концепции, то это подобно выпущенной стреле в небо, когда в ста шагах есть конкретная мишень…

Я — прост. Как только
Раскрываются цветы,
Ем на завтрак рис.

Утка крякает не зря-
Не поймать ей глухаря.
Вечереет…

Бабочка села на желтый цветок,
Крылышки пестрые и хоботок.
Сочен нектар одуванчика, пьет
Жизнь из растения сладостный мед…

Что я могу? Рассеяться туманом,
Расти травой и обманув судьбу,
Лететь по лесу грациозной ланью,
И отражаться звездами в пруду.
Раскинув крылья, уловив потоки,
Растаять в синем пламени зари.
Не на Земле вершить свои уроки…

Что я могу, ты мне не говори,
Мой милосердный и жестокий боже,
Мой ясный свет, мерцающий в груди…
Что я могу? Лишь вырваться из кожи,
И ничего не видеть впереди.